Виктор Малашенков - Бутылка для Джинна

Я досадливо поморщился.

– Какой там врач! Просто лежу, отдыхаю. А ты, понимаешь ли, ворвался, шумишь, не даешь приятно провести время, – мои интонации, наверное, были слишком сердитые и Тэдди обиделся.

– Ну чего ты? А вдруг тебе и правда… – он повернулся, чтобы выйти.

– Тэд, подожди, я не хотел, – пытался оправдаться я, – сам понимаешь, не каждый день такие дела происходят. Если посидишь немного, то мы вместе пойдем на процедуры.

– Хорошо.

– Я отстегнул ремни и сел в кресло. Голова немного кружилась. Встал на ноги, прошелся по комнате. Вроде бы все нормально, только ходить стало легче. Я подпрыгнул и едва не ударился об потолок.

– Ага, и тебе хочется отметиться? – не без ехидства отметил Тэдди. – да, сила тяжести изменилась, о чем я тебе и хотел рассказать, да ты полез в бутылку. Так что не делай резких движений, а то будешь иметь что-нибудь не очень красивое и болючее.

– Начинается, не успели отчалить и уже новости, – проворчал я, – как ты думаешь, это теперь надолго?

– Не знаю, но, по-моему, да. Ничего, привыкнем. Старики же привыкли, а мы что, рыжие, что ли? Ой, извини, я не хотел, – Тэдди покраснел, взглянув на мои отливающие рыжиной волосы.

– Слушай, за пять минут ты только и делаешь, что пытаешься вывести меня из себя, – я с угрожающим видом направился к нему и попробовал провести захват. Мы немного поборолись, и я понял, что Тэдди намного сильнее меря. Что за жизнь? Этот сильнее, тот умнее, третий веселее? Не жизнь, а сплошное невезение. Слегка запыхавшиеся, мы похлопали друг друга по плечам и рассмеялись.

Так состоялось наше фактическое знакомство с Тэдом. Хороший парень, только несобранный немножко, но это не самый большой недостаток.

Слегка подпрыгивая и от этого веселясь еще больше, мы пошли разгружаться. Вообще-то жизнь не так уж и плоха, или мне это только кажется?

После ужина мы вместе с Тэдом сидели у меня в комнате и, слушая музыку, перебрасывались ничего не значащими фразами. Но, если откровенно, то мы ждали Альфреда. Нам не терпелось услышать его рассказы. Нужно сказать, что он нас порядком заинтриговал. И вот, наши ожидания увенчались успехом. Он вошел, как всегда, в приподнятом настроении, но чувствовалось, что прибавилось еще что-то неуловимое.

– О, вы не теряете времени даром. Музыка, музыка и еще раз музыка. Как меня учил знакомый меломан, музыка познается в движении и никак иначе. Ребята, а как движутся под эту музыку, покажите мне, пожалуйста. – Альфред, как всегда, взял инициативу в свои руки.

Я беспомощно посмотрел на Тэдди, так как и танцор из меня неважный. Я никак не мог побороть скованности в таких мероприятиях. Тэдди встал и показал несколько па. Альфред повторил их. А что, получается у него неплохо. Попав в ритм, он уже не придерживался определенных правил, а просто пластично и грациозно двигался. Мы смотрели на него, раскрыв рты. Таланты нашего начальника раскрывались один за другим. Когда музыка закончилась, мы с Тэдом захлопали в ладоши. Концерт хотя и был бесплатным, но нам понравился.

– Ничего музыка, больше для тела, чем для души, но захватывает. Автора я не спрашиваю, все равно забуду. Ну, так что, птенцы мои желторотые, осваиваетесь, как я вижу? – он с видимым удовольствием посмотрел на цветную картинку, изображенную на лбу Тэдди.

– Осваиваемся, да еще какими темпами, – отозвался Тэд, пытаясь за шуткой скрыть смущение.

– Да-а, темп вы взяли крутой, пора останавливать, – в тон ему ответил Альфред. – Жан показал себя молодцом. Кремень, а не парень. Я заходил к нему несколько раз – следит за полетом, почти как автомат. Я ему немного позавидовал, сам бы так не смог, нет – нет, да и отвлекусь. Так чем займемся, голуби мои сизокрылые? Есть предложения?

– Предложений нет, есть одна просьба… – начал я, но Альфред меня опередил:

– …рассказать что-нибудь захватывающее. Я правильно понял?

Я кивнул, а Тэдди радостно заулыбался.

– Ну, хорошо, попробую. Но с одним условием – вы меня не перебиваете и не задаете вопросов. Идет?

– Идет, – одновременно воскликнули мы.

– Тогда слушайте. Начну я с самого начала, так будет правильнее.

Наш корабль был восьмым по счету, отправленным к звездам. Первые семь еще не возвратились, поэтому для нас было все равно, восьмые мы, первые или двадцатые. Проводы стали уже традицией, сценарий отработан, и мы в напутствие получили то же самое, что и первые. Скажу прямо, самым большим раздражителем для нас была неизвестность. Она не только пугала, но и притягивала. Сейчас уже проще, а тогда спинной мозг выдавал разные сюрпризы. С течением времени страх становился сильнее, поскольку усталость от полета накапливалась, и притуплялись все чувства, кроме одного, вы поняли, о каком чувстве я говорю? Да, страх – чувство не из приятных. Что мы только не вытворяли, чтобы развлечься! Но, к сожалению, все быстро надоедало. Прошло уже много времени, как мы были заключены в четырех стенах.

Однажды, во время сна я услышал вой аварийной системы. От безделья мы тренировались как проклятые, поэтому экипаж был на ногах в течение двух минут. Уже когда мы прибежали на место, я увидел, что дежуривший штурман, мой непосредственный начальник, сидит в кресле без движения. Корабль продолжал свой путь, как ни в чем ни бывало, а сигнал тревоги был включен и начальник мой не спал, он умер.

Честно говоря, я растерялся. Когда немного отошел, в штурманской уже собрался весь командный состав. Командир дал мне задание проверить память компьютера. Я проверил. Оказалось, что штурман вычислял траекторию полета по новым данным, но с восстановлением курса через некоторое время. То есть, создавалось такое впечатление, что на нашем пути должно было возникнуть некое тело, причем внушительных размеров. И штурман пытался обойти его.

Я поковырялся в компьютере и обнаружил, что таких данных в его памяти нет. А они должны были быть обязательно. Да и как их могло не быть, ведь все, что показывает нам экран, выдается компьютером. Других видимых причин также не было. Оставалось предположить, что штурману все это померещилось. Он пытался спасти корабль от катастрофы, но компьютер не принял команды на изменение курса. И тогда катастрофа произошла в мозге штурмана. Других объяснений не было.

Это был первый случай смерти на нашем корабле. Некоторое время мы не могли оправиться от удара. Пришли к выводу, что у несчастного начались галлюцинации или что-то в этом роде. Корабль не был приспособлен для хранения тел умерших. Мы его кремировали, а урну отправили за борт. Так поступали в древности моряки.

Его обязанности возложили на меня. Нашей группе стало сложнее, потому что график дежурств уплотнился. Я не один раз доказывал командиру, что постоянное дежурство не так уж необходимо, можно оставлять окна между дежурствами по три часа, но он был неумолим. Через сутки произошло нечто подобное. Помощник командира, находясь на вахте, тоже включил аварийную систему. На этот раз у нас был очевидец. Он долго и сбивчиво рассказывал, что он видел и что предпринял.