Бернар Вербер - Третье человечество

И стал ждать, пережевывая мясо.

– Алло, Стан? Это Фрэнк.

– Рад слышать, Фрэнк. У вас все хорошо?

По-английски французский президент говорил бегло. Лидеры двух государств поддерживали хорошие отношения. Постоянно встречаясь в ходе различных международных ассамблей, они ценили друг друга все больше.

– Стан, думаю, вскоре мы столкнемся с небольшой проблемой. Я хотел бы поговорить с вами до того, как дело получит огласку.

– Слушаю вас, Фрэнк.

– Хм-м… Проблема свалилась как снег на голову, но я хочу, чтобы вы были в курсе и продумали линию поведения.

– Вы имеете в виду иранский кризис? Этот резкий спад враждебности пришелся как нельзя кстати. Мне кажется, это дело рук ваших спецслужб, я прав?

Президент Уилкинсон прожевал еще одну порцию мяса и проглотил. Выпил немного содовой.

– Нет, мы здесь ни при чем. В бункере, где все происходило, у нас была установлена камера наблюдения, – объяснил он. – Аятолла и весь генералитет скончались, но без нашей помощи.

– Значит это спецподразделения Израиля?

– Я им звонил, они были удивлены не меньше нас. По сведениям, полученным из самых достоверных источников, иранские офицеры и руководители террористических групп умерли по другой причине. Из-за которой я вам как раз и звоню.

Наступила пауза. Президент Уилкинсон вновь вгрызся в свой гамбургер.

– Это вполне может оказаться… грипп.

– Вы шутите.

– Я слушал аудиозаписи. Все участники совещания надсадно кашляли. Они попытались выбраться из бункера, но система безопасности (изготовленная в Северной Корее) не сработала, и они все остались умирать под землей.

– Грипп? Я болею им каждый год и считаю это ерундой.

– По данным наших специалистов, речь, по-видимому, идет о совершенно новом штамме гриппа, о его неизвестной разновидности. Наши ученые, идентифицировавшие его первыми, окрестили болезнь «египетским гриппом». Тип A-H1N1.

– A-H1N1? Но ведь в 2009 году так назвали новую форму гриппа, считавшуюся смертельной, но оказавшуюся безобидной.

– Если я правильно понял объяснения моего эксперта в этой области, грипп представляет собой комбинацию из восьми генов, действующих сообща. Это как футбольная команда. В одно и то же время есть действующие игроки и те, кто сидит на скамейке запасных. Если команда не может одержать победу, на замену одному игроку приходит другой. Это придает игре новую динамику и вынуждает команду противника, состоящую из лимфоцитов, адаптироваться к новой среде. В качестве примера можно привести сезонные вспышки гриппа, вакцину против которого нужно менять каждый год.

– Пока я слежу за вашей мыслью, Фрэнк.

– В этом новом штамме «египетского гриппа» все восемь игроков со скамьи запасных. Наш организм с ними незнаком, поэтому они для него являются полной неожиданностью. Если в команде один-два новых игрока, с ней можно бороться, но если восемь – уже нет.

Французский президент попытался не ударить в грязь лицом перед научными познаниями коллеги:

– У нас есть то, что поможет лимфоцитам одержать победу над новыми игроками… Это антибиотики.

– Против вирусов они бесполезны.

– Тогда антивирусные препараты. «Тамифлю»?

– Хмм… Мы уже опробовали «Тамифлю» в борьбе с этим египетским гриппом. Безрезультатно. Тесты были проведены со всеми известными противовирусными средствами. Толку от них никакого.

Он взял фишки для игры в покер и стал вертеть их в пальцах.

– Вы хотите сказать, что против обыкновенного вируса гриппа нет никакого противоядия?

– Когда тревога, поднятая в 2009 году по поводу гриппа, который вы, Стан, только что упоминали, оказалась ложной, исследования в сфере новых антивирусных препаратов были приостановлены. Все испугались, что их выставят на посмешище. Но боюсь, что в этот раз…

– Вы что, всерьез намекаете на возможность пандемии по всему миру?

– Это гораздо больше, чем просто возможность. Ситуация развивается очень быстро. Сейчас случаи «египетского гриппа» зафиксированы в двенадцати странах. Пока мы думали о мерах безопасности на границах, вирус уже распространился через аэропорты. Ввести эффективный карантинный режим мы не в состоянии.

Наступило молчание.

– И это он убил в бункере иранских генералов и аятоллу?

– Наши спецслужбы в этом убеждены. Мы избежали одной проблемы, но теперь столкнулись с другой. Вполне естественно, что в Соединенных Штатах все выявленные больные помещены в военные госпитали. Но наша граница с Мексикой ненадежна, к нам постоянно приплывают на судах какие-то субъекты с Кубы, да и граница с Канадой тоже не на замке. К тому же…

Из груди его вырвался вздох.

– Что еще?

– Мой эксперт опасается, что разносчиками болезни могут быть перелетные птицы. – Американский президент услышал, как его французский коллега рухнул в кресло. – Обычно вирус передается от птиц к человеку, а не наоборот, но в данном случае… процесс будет двухсторонним. Так называемый зооноз. Мы заражаем птиц, они в ответ заражают нас. Если человеческие миграционные потоки мы еще можем сдерживать, то убить всех уток, голубей, скворцов и воробьев не в состоянии.

– Ну да, они пересекают границы без паспорта и таможенного досмотра… – Еще один вздох. – И каковы же точные прогнозы, Фрэнк?

– По оптимистичному сценарию, умереть, как и в 2009 году, могут несколько тысяч человек.

– А что в другом случае?

– Этот вирус столь же опасен, что и испанский грипп 1919 года, который стал причиной смерти 100 миллионов человек и уничтожил 1 % человечества. И если он не привел к еще более пагубным последствиям, то только потому, что люди тогда ездили меньше и перемещались не так быстро, как сейчас…

Американский президент услышал в трубке новый вздох.

– Чего же вы ждете от меня, Фрэнк?

– На сегодняшний день нашим злейшим врагом будет паника. Все бросятся бежать, еще больше способствуя распространению вируса.

– Надо думать.

– У нас те несколько человек, что могли поставить журналистов в известность… м-м-м… больше не в состоянии «доставлять неприятности». Из опасений, что они проболтаются, устранены даже видные ученые. Как говорят у вас, цель оправдывает средства.

– Все зашло так далеко?

– Полностью блокируйте средства массовой информации. Мне кажется, что во Франции они слушаются приказов больше, чем у нас.

– Все меньше и меньше, Фрэнк, все меньше и меньше.

– И как можно дольше держите все в тайне.

– Я почти сожалею о том, что иранцы не развязали Третью мировую войну, – вздохнул французский президент.

– Я ценю ваше чувство юмора, Стан. Типично французское. Думаю что в ближайшие дни, если мы за недостатком воображения не найдем решения, оно нам очень пригодится. Пока же важнее всего, чтобы ничего не просочилось. Договорились?