Боб Шоу - Человек из двух времен. Дворец вечности. Миллион завтра

— Джон, — сказала она неуверенно, щуря глаза. — Ах… Джек…

— Знаешь, Кэт, — сказал он мягко, — Джон ушел.

— Ушел?

— Я ведь тебя предупреждал. Говорил тебе, в каком он сегодня настроении.

— Конечно, предупреждал, но… я не ожидала… Ты уверен, что он ушел? Автомобиль стоит в гараже.

— Он взял такси. Видимо, поехал в аэропорт. Специального разговора об этом не было.

Кэт сняла перчатки и бросила их на стол. Бретон машинально запер дверь кухни, как нормальный муж запирает на ночь свою маленькую крепость, после чего сообразил, что Кэт хмуро смотрит на него; взгляд этот придавал нормальным занятиям какое-то особое значение. С показной раскованностью он бросил на стол ключ, который приземлился между пальцами ее перчаток. «Что за начало! — подумал он. — Похоже на столкновение».

— Не понимаю, — сказала Кэт. — Это значит, что он просто взял и ушел, по-хорошему?

— В отношении этого я тебя как раз предупреждал, Кэт. Джон ощутил потребность приспособиться к нашей эмоциональной ситуации. Вероятно, он объяснил твой сегодняшний уход из дома как отсутствие заинтересованности. — Бретон придал своему голосу глубокое сожаление. — Можешь себе представить, как я себя чувствую.

Кэт прошла в столовую и остановилась перед камином, глядя на незажженные дрова. Бретон двинулся за ней и теперь с другого конца комнаты внимательно наблюдал за ее реакцией. Излишняя поспешность с его стороны могла вызвать враждебность, которую он замечал у нее сегодня утром. У Кэт была чувствительная совесть.

— На тебе одежда Джона, — сказала она как будто в пространство.

— Он взял все, что захотел, а остальное оставил мне. — Бретон с удивлением обнаружил, что оказался в обороне. — Он унес два чемодана.

— А что с фирмой? Или ты…

— Джон пожелал, чтобы я продал фирму.

— Сдается, что ты не имеешь ничего против этого. — Глаза Кэт были непроницаемы.

Бретон счел, что пришло время предпринять атаку.

— Я не хотел бы, чтобы ты думала, что Джон так уж несчастлив по этому поводу. Он несколько лет чувствовал себя между молотом и наковальней, между своим делом и супружеством. А теперь он свободен. Он избавил себя от лишних усилий, ощущения вины и даже расходов на развод. Словом, вышел из ситуации, которая стала для него неприятной.

— Действительно. И это стоило ему всего лишь миллиона долларов — столько стоит наша фирма.

— Кэт, я ведь пришел сюда не за деньгами. Напротив, я отдал все, что имел, до последнего цента, чтобы вернуть тебя.

Кэт обратила лицо к нему, ее голос стал мягче.

— Знаю. И жалею, что сказала это. Но за последнее время слишком многое произошло.

Бретон приблизился к ней и положил руку ей на плечо.

— Кэт, милая, я…

— Не делай этого, — сказала она спокойно.

— Но я твой муж.

— Бывает так, что я не хочу, чтобы меня касался даже мой муж.

— Разумеется.

Руки Бретона упали. У него было такое ощущение, будто он участвует в странной словесной войне и что Кэт выиграла ее просто благодаря лучшей стратегии.

В ту ночь, лежа в одиночестве в комнате для гостей, он должен был смотреть в лицо беспощадной правде. Девять лет жизни без него во Времени В наложили печать на Кэт, сделав из нее совершенно иную женщину сравнительно с той девушкой, которую он утратил и для возвращения которой победил само Время.

И он ничего, абсолютно ничего не мог с этим поделать.

Бретон совершенно забыл, что существуют дни недели.

Открыв глаза в кремовом свете рассвета, он вдруг с удивлением осознал, что сегодня суббота. Пребывая в состоянии между бодрствованием и сном, он осмыслил факты и пришел к выводу, что знал об этом априори. Из четырех элементарных мер времени, таких, как день, неделя, месяц и год, только неделя является величиной случайной. Все остальные основываются на повторении астрономических явлений; только неделя является мерой условной, установленной человеком — отрезок времени между торговыми днями. Чуткий зверь, пробуждаясь ото сна, может узнать положение солнца, фазу луны, время года, но знать, что сегодня суббота? Разве что он имеет в подсознании нечто вроде семидневных часов или же ощутил изменения в ритме уличного шума, отголоски которого доносились через приоткрытое окно…

По мере того, как Бретон пробуждался, его сознание перестраивалось. В голове мелькнула мысль: «А как эту ночь провел Джон?», но он немедленно прогнал ее. Вечером Кэт вынудила его сыграть роль мягкого, рассудительного друга семьи, но сейчас он считал, что совершил ошибку, не реализовав немедленно свои «супружеские права». Кэт имела много времени, чтобы поразмыслить обо всем и трезво сделать выводы, тогда как после сексуальной близости совесть Кэт — теперь уже независимой — должна была бы согласиться с новым положением вещей. Определенные дорожки, по которым блуждали ее мысли, были бы замкнуты, а Бретон желал, чтобы они как можно скорее оказались заблокированными.

Он встал и открыл окно спальни. Сверху доносились нерегулярные завывания пылесоса, свидетельствующие о том, что Кэт не только встала, но и занялась домашними делами. Он умылся, побрился, оделся по возможности быстро и спустился вниз. Звук пылесоса затих, но в кухне слышалось какое то движение. Он помедлил у двери, чтобы решить окончательно, какой тактики придерживаться, и лишь после этого вошел.

— О, мистер Бретон, — сказала маленькая светловолосая женщина. — Добрый день, мистер Бретон.

Бретон смотрел на нее в изумлении. Какая-то чужая женщина лет шестидесяти сидела с Кэт за столом и пила кофе. Ее губы были накрашены яркой помадой, а правое стекло в очках было треснувшим.

— Миссис Фиц навестила нас, чтобы посмотреть, как мы без нее обходимся, — объяснила Кэт. — И как только увидела, что у нас творится, сразу же решила прибрать Я получила разнос за то, что не забочусь о тебе.

— Это очень мило с вашей стороны, — пробормотал Бретон. «Конечно же, это домработница! Совершенно забыл о проклятой домашней работнице!» Миссис Фиц обозревала его с нескрываемым интересом, когда он шел к столу. Он послал ей бледную улыбку.

— Мистер Бретон очень похудел, — сказала миссис Фиц, обращаясь к Кэт, как будто его здесь и не было. — Очень, очень исхудал. Хватит этой радости, пусть больше не будет свободных дней.

— Действительно, без вас нам было несколько тяжеловато, — сказала Кэт. — Джон не очень любит мою кухню.

— Вздор. — Бретон смотрел на нее беспомощно, стараясь скрыть злость, — Ты прекрасно знаешь, что мне по вкусу все, что ты приготовишь. Я не считаю, что мы должны лишать миссис Фиц свободного уик-энда.

— Еще чего! — Миссис Фиц рассмеялась, показывая неправдоподобно белые искусственные зубы. — А что может быть лучше работы?