Скарлет Уилсон - Праздник в городе влюбленных

Она встретилась с ним взглядом. На мгновение ему показалось, что она говорила не об Аннабель, а об их отношениях.

– Какое твое первое воспоминание, Алекс?

Ее вопрос застиг его врасплох.

– Что?

– А мое первое воспоминание вот какое, – произнесла она с улыбкой. – Мне тогда было около семи лет. Я ездила с мамой и папой в отпуск в Булонь. Я помню, что мы много ходили с чемоданами, потому что не могли найти свой отель. Затем мой отец решил, что всем нам будет интересно посмотреть, как рыбаки ловят рыбу. – Она содрогнулась. – Возможно, это и вправду кому-то было интересно, только не мне в семилетнем возрасте. – Она снова улыбнулась. – Вот мое первое отчетливое воспоминание.

– Я помню, как очень долго сидел неподвижно, – сказал Алекс, все еще не понимая, зачем она затронула эту тему. – Была важная церемония с вручением государственных наград, и отец сверлил меня взглядом всякий раз, когда я начинал ерзать. Мне было неудобно в костюме с галстуком.

– Сколько лет тебе тогда было?

Он небрежно пожал плечами:

– Думаю, около пяти.

Руби посмотрела на Аннабель:

– Согласно научным исследованиям, три года – это важнейший этап в развитии мозга ребенка. В этом возрасте начинают формироваться воспоминания, но я, признаться, не помню себя в три года. Специалисты говорят, что у маленьких детей старые воспоминания со временем сменяются новыми. Глядя на Аннабель, я гадаю, что она может помнить.

Алекс насторожился:

– Что ты имеешь в виду?

Руби соединила пальцы в замок:

– Детский мозг как губка. Он очень восприимчив. Дети рождены для того, чтобы учиться. До двух лет развитие ребенка во многом зависит от его взаимоотношений с близкими людьми. Вокруг этого строятся все мозговые связи. У меня есть предположение, что потеря матери могла повлиять на развитие речи Аннабель.

Подобное Алексу даже в голову не приходило.

– Что? – удивился он. – Когда умерла София, ей было всего одиннадцать месяцев.

– Это долгий срок. Даже находясь в животе у матери, ребенок узнает ее голос. Появившись на свет, он соединяет голос со зрительным образом и реагирует и на то, и на другое. Ты, кажется, говорил, что София была хорошей матерью и проводила почти все время с дочерью.

Он кивнул:

– Да, так оно и было.

– В таком случае в течение одиннадцати месяцев все мозговые связи Аннабель строились вокруг образа матери.

После этого Руби села прямо и замолчала.

Она ни в чем его не винила. Она просто сделала профессиональное умозаключение и дала ему возможность обдумать то, что он от нее узнал.

Именно этим он и занимался, наблюдая за Аннабель, которая бросала кукол в фонтан. Похоже, ее это забавляло.

Он обнаружил, что слова Руби успокоили его, притупили чувство вины.

Сэндвичи быстро закончились, за ними последовали маленькие пирожные. Руби, похоже, не видела необходимости заполнять тишину болтовней. Ей доставляло удовольствие просто лежать на одеяле и наблюдать за Аннабель.

У Алекса обычно не было времени на подобные вещи. Ему постоянно нужно с кем-то что-то обсудить, подписать какой-то документ, ответить на электронное письмо. Оказать прием почетному гостю, пообедать с какой-нибудь знаменитостью, чтобы сделать стране рекламу и привлечь новых туристов и бизнесменов.

Где ему взять время для Аннабель? Для самого себя?

Ему некогда быть отцом. Некогда быть просто Алексом. Никто из его окружения не думает о нем как об Алексе. Никто, кроме Руби.

Она подкралась к Аннабель и обрызгала ее водой из фонтана. Весело вскрикнув, Аннабель побежала от нее. Это был самый прекрасный звук, который он когда-либо слышал.

Через пару минут Руби взяла маленький мячик и бросила его Аннабель через фонтан. Та его не поймала, но подобрала с лужайки и, забравшись на ограждение фонтана, кинула его назад Руби. Руби его поймала и снова бросила ей.

Ему следовало вмешаться. Следовало сказать им, чтобы они перестали заниматься глупостями. В прошлый раз плитку на ограждении фонтана меняли целую вечность.

Но они так весело смеялись, что ему не хватило духа сделать им замечание. Он не помнил, когда в последний раз видел Аннабель такой счастливой.

Причиной этого веселья была Руби.

При мысли об этом внутри у него что-то сжалось. Он обнаружил, что ревнует свою дочь к Руби. Ему было немного досадно оттого, что не он развеселил свою дочь. В то же время он не мог обижаться на Руби, которая была так искренна. Ни один из специалистов до этого не относился к его дочери с такой теплотой. За несколько дней она сумела установить контакт с Аннабель, подружиться с ней.

Пригласив ее сюда, он поступил правильно. Он помнил, как десять лет назад она с сожалением говорила о том, что не получила работу своей мечты. Помнил, какую радость и гордость испытал, когда спустя несколько лет узнал, что она ее получила.

Его размышления прервал крик, за которым последовал громкий плеск. Перед его глазами промелькнуло что-то желтое, и он резко вскочил на ноги.

Аннабель спрыгнула с бортика и побежала к другой стороне бассейна, куда уже подоспел Алекс. Они оба уставились в прозрачную воду, под которой находилась Руби. Подол ее желтого платья плавно колыхался в воде, изо рта шли пузырьки воздуха. Алекс наклонился, опустил руку в воду и начал ее вытаскивать.

Когда ее голова показалась из воды, она открыла глаза и громко рассмеялась. Аннабель, стоящая рядом с ним, тоже залилась смехом.

Алекс мельком посмотрел на окна дворца. Он даже думать не хотел о том, что это зрелище мог видеть кто-то из персонала.

Руби, очевидно, нисколько не беспокоило то, что она насквозь промокла и одежда облепила ее тело.

Продолжая смеяться, она схватила его за руку и резко потянула на себя. Потеряв равновесие, он упал в фонтан. Несмотря на то что день был ясным и солнечным, вода в фонтане была ледяной. Алекс обнаружил, что смеется вместе с Аннабель и Руби.

Руби наклонилась и подняла со дна куклу в платье принцессы.

– Я прыгнула в фонтан, чтобы спасти куклу, а ты зачем это сделал? – спросила она с дерзкой улыбкой.

Он поднял брови:

– Чтобы спасти Руби.

Его руки лежали у нее на талии. Ее лицо находилось в нескольких миллиметрах от его лица.

– Кто сказал, что меня нужно спасать? – спросила она.

Ей не было никакого дела до того, как она выглядит и смотрит на нее сейчас кто-то или нет. Она была самой собой.

Тогда Алекс понял, что этот пикник имеет большее значение, чем он мог себе представить. До сих пор, глядя на этот фонтан, он вспоминал, как они с Софией в детстве сидели на ограждении и болтали ногами. Отныне при виде этого фонтана он будет вспоминать Руби в мокром платье и смеющуюся Аннабель.

Некоторые воспоминания настолько яркие, что способны менять картину мира.