Сергей Суханов - До и после Победы. Книга 1. Начало.

Одновременно мы осваивались на территории - два дня тренировались передвигаться по городу в разных направлениях, изучали обстановку, оборудовали позиции и проходы, пути отходов - готовились к боям в городе. Сразу много сил фрицы на нас не кинут, так что первый удар выдержим, а там и уйдем ночью. Так что риск был не очень высоким, поэтому можно и пошуршать. Вместе с пополнением нас насчитывалось уже около сорока человек, но народ притих - вроде коммунисты ушли, но какая-то власть есть - с мандатами и удостоверениями, то есть вроде как легитимная, а самых отпетых, кто пытался ее оспорить, мы расстреляли, причем с оформлением всех бумаг, в том числе и судебных решений или как там их - нашелся сотрудник городского суда, который все оформил как надо. Поэтому все вели себя сдержанно - помогать не рвались, но если о чем попросишь - сделают.

Одновременно с тренировками личного состава мы собирали информацию об округе. Так мы узнали про какую-то часть в пяти километрах к юго-востоку, и в последний день июня на трех машинах отправились посмотреть, есть ли там чего полезного. Оказалось, там стоял танковый полк, но все ушли. В боксах стояло три неисправных Т-26, снарядов и топлива не было. Так что из полезного взяли оставленные карты, ремлетучку, сорокопятку со снарядами - и вернулись в город. Сорокопятке я обрадовался как никогда - теперь мы могли побороться и с бронетехникой - сейчас она у фрицев еще не была сильно защищенной, поэтому из засады, да в борт - милое дело. Ее тут же оприходовал артиллерист, сбил два расчета и начал тренировки - перевод из боевого положения в походное, заряжание-разряжание, смена позиций. Молодец. Я же стал подумывать о том, чтобы проехаться по нашим схронам и стащить в город все нахабаренное нами, пока мы мотались по лесам - тым-то было с десяток таких пушчонок - олучалось чуть ли не по пушке на отделение - с этим можно было вести и более длителные городские бои - пока не начнут месить самолетами и гаубицами ...

Между тем к городу постоянно мелкими группами и одиночками выходили окруженцы. Их мы зачисляли в нащу часть, сводили в подразделения и отправляли на тренировки. Прибившийся политрук пытался промыть мне мозги - мол не о том разговариваю. Как это рабочий класс Германии не восстанет против буржуазного правительства, развязавшего братоубийственную войну ?

- Вот когда немцы пойдут к нам без оружия, распропагандированные нашими политруками - тогда и будем говорить, а сейчас напиши статью в стиле "Сколько раз увидишь фашиста - столько раз его и убей" и покажи ее мне.

Как я ни относился к политрукам, но люди-то тоже полезные. Особенно когда не совсем двинутые на голову. Язык-то у них подвешен, поэтому, если направлять в нужную нам сторону, то пользы принести могут много. "Наш" был из таких же, поэтому я не собирался слишком давить политрука - они тоже люди полезные, если не позволять им садиться на шею - за психологическим состоянием коллектива надо следить и вовремя корректировать в нужную мне сторону - у командира не всегда есть на это время, а политрук может заниматься этим постоянно. Поэтому я и ответил ему так - твердо, но необидно - и его немного обвинил, и дал указание что делать.

- Семен Степанович, пойми,сейчас не время братской дружбы - эти браться в нас стреляют.

Политрук принес статью, я ее испарвил, много спорили, но в результате родилась отличнейшая статья, которая стала практически нашей программой на время борьбы с фашизмом. Позднее статью опубликовали в центральных газетах, политрука хотели вызвать на повышение, но он понимал что не он автор, и попросил его оставить - я написал такую просьбу. Так он стал частью моей команды.

Во время бесед с полтируком он рассказал мне о риторике и е еправилах. Они были просты, основная проблема с ними была в том, чтобы вспомнить, что их надо применить. Поэтому следующие три недели я натаскивал свой мозг на их автоматическое применение. Прежде всего, я постоянно твердил себе "риторика" - как только вспомню, так сразу и твержу - чтобы это понятие прочно обосновалось в моей оперативной памяти - собственно, я просто выстраивал нейроны мозга на то, чтобы при каждом случае они выдавали мне воспоминание о существовании риторики. Кроме того, я тенировал мозг на применение риторики в разговорах, поэтому в первое время многие мои разговоры напоминали разговор заторможенного человека - я четко следовал правилам риторики даже в простом разговоре, чтобы в мозгу прочто засела связка "разговор - риторика". Естественно, когда я умудрялся в начале разговора вспомнить, что есть такая штука - рикторика. Конечно же, в первую неделю я про нее вспоминал хорошо если в середине разговора - тогда я сразу же переходил на правила построения разговора по правилам риторики. Но уже со второй недели постоянное твержение про риторику стало давать свои плоды - про риторику я начал вспоминать автоматически как тольто начинался разговор, ну и тут же начинал изображать тормоза. В начале третьей недели я словил себя на мысли, что правила риторики я применяю уже автоматически. И после этого они прочно встроились в мою речь - иногда, конечно, приходилось заново напоминать о них себе - поддерживать применимость риторики в автоматическом режиме. Но моя убедительность получила новое подкрепление - если раньше я говорил убедительно оттого, что я просто знал, что будет дальше и как надо действовать, чтобы исправить ситуацию в нужную нам сторону, то по прошествии времени, года через три, мои знания истории все более нивелировались, так как история уже свернула в другую колею. И тут как раз и пригодились навыки риторики - с их помощью я по-прежнему получал преимущества в разговоре с людьми, несогласными с моей точкой зрения. Не всегда они были неправы - я ведь тоже мог что-то не продумать как следует. Но в общем и целом несогласных особо и не было - в том числе благодаря правильно построенной аргументации. Я порой даже заставлял людей мне оппонировать, выискивать с моих аргументах слабые места и неточности - чтобы не получилось так, что за всех думает один человек. Даже если этот человек - я - это путь в бездну. Постепенно подобная техника обсуждения проблем распространялась по нашему социуму - мои подчиненные тоже начинали говорить со своими подчиненными и коллегами в таком же ключе. И это меня радовало. Не хотелось бы, чтобы у нас восторжествовало бездумное взятие под козырек, что и привело ко многим неоправданным жертвам и потерям в моей истории.

Я же все старался занять местный народ хоть чем-нибудь осмысленно-полезным - только бы не болтались без дела. Учителя физики я отвел на стекольный зводик и там они с инженером и мастерами засели за разработку оптических прицелов. Учителя химии отвел туда же и засадил за изготовление вещества для капсюлей - хоть в каких-то количествах. В мехмастерских попросил народ сделать несколько пистолетов-пулеметов под маузеровский патрон - его нашлось на складе несколько десятков ящиков - тысяч двадцать. Вместе набросали эскизы, под стволы отдали две трехлинейки. Обговорили изготовление - штамповка, сварка, клепка. Протачивать требовалось только затвор - его зеркало, направлающие пазы, ну и просверлить отверстия под пружину, рукоятку заряжания и под зацеп. Казенник - исключительно токарная обработка. Магазин крепить защелкой, для чего на его переднюю и заднюю стенки наварить по пластине, которыми он будет зацепляться спереди и защелкиваться сзади. Также тройку механиков закинули в танковую часть, чтобы они посмотрели - что с танками и можно ли их ввести в строй.