Генри Каттнер - Этот мир-мой! [Авт. сборник]

Рафт почувствовал слабую вибрацию. Глубокая и животворная, она наполняла дрожью весь замок, словно он жил собственной жизнью. Словно в камне пульсировало скрытое сердце.

Этот пульс убаюкал Рафта.

Рафт проспал много часов. Чувствовал он себя гораздо лучше, хотя мышцы все еще отзывались болью. Из высоких окон сочился свет, бросая на светлый толстый ковер смутные пастельные тени.

Он находился в помещении, выполняющем роль спальни. У комнаты были скругленные углы, а стены украшали многочисленные зеркала. Все это напоминало уютное гнездышко, полное шелков и низких округлых сидений; повсюду были раскиданы подушки.

В стене была овальная дверь. На сей раз за ней не двигались никакие тени, но это, впрочем, вовсе не означало, что стражников за ней нет. Рафт зевнул и потянулся, на что суставы ответили громким треском. Мозг его работал с прежней ясностью, и единственным, на что он мог пожаловаться, был мучительный голод.

Глухой гул по-прежнему заставлял дрожать все его тело. Рафт повернулся к высокому окну, открыл его настежь и вышел на балкон, чтобы осмотреться.

Высоко в небе солнце едва изменило свое положение — буквально на сантиметры. Заметить это было довольно трудно, потому что его закрывал мощный столб тумана; посмотрев вниз, Рафт обнаружил его источник.

Под ногами открывалась пропасть. Балкон, на котором стоял Рафт, висел над широкой террасой, торчавшей из скальной стены на самом краю бездны, окутанной клубами тумана. Серебристый поток льда широкой дугой спускался с нее в невероятно глубокую пропасть.

Но это был не лед: сверкающая полоса медленно менялась. Вероятно, это была та самая река, что текла под замком, чтобы по другую сторону обрушиться в бездну. Он попытался оценить ее глубину, но не смог из-за тумана. Вода падала вниз и исчезала внутри Земли.

Она падала, но очень медленно, и туман поднимался с такой же медлительностью — холодный столб, возвышающийся над замком. Глубокое гудение стало теперь громче, камни под ногами у Рафта отзывались дрожью. В результате какой-то физической аномалии оглушительный рев воды превращался в слабый шорох, скорее ощутимый, чем слышимый.

Рафт покинул балкон, хмуря брови. Он начинал кое-что понимать. Разум, освеженный глубоким сном, делал логические выводы. Замедленное движение воды, камни, ведущие себя наподобие перьев, солнце, едва ползущее по небосклону — похоже, время имело здесь другие свойства. Действительно ли этот затерянный уголок находился на Земле? На той самой Земле, где раскинулась долина Амазонки, где процветали Рио и Нью-Йорк? Это казалось довольно сомнительным.

Рафт попытался открыть овальную дверь, но это не дало никаких результатов. Он уже собирался отойти от нее, когда преграда неожиданно поднялась, и на пороге появился Ванн с настороженным выражением на изуродованном шрамами лице.

— Ты уже проснулся, — произнес Ванн по-индейски. — Это хорошо. Дарум хочет тебя видеть, но сейчас он отдыхает. Тебе нужна ванна.

— И еда, — добавил Рафт. — Дарум носит эту перчатку все время?

Ванн бросил через плечо какой-то приказ, потом, улыбаясь, вошел в комнату.

— Только во время турниров. Он менее опасен, когда надевает эту перчатку. Я покажу тебе ванну, Крэддок.

— Я не Крэддок. Еще вчера я говорил тебе, что меня зовут Рафт.

Ванн не обратил на его слова ни малейшего внимания. Он передвинул несколько рычагов, торчавших из стены, и часть пола сдвинулась в сторону, открыв неглубокий, но широкий бассейн, заполненный жидкостью цвета мятного ликера. Рафт с удовольствием сбросил потрепанную одежду и погрузился в жидкость. Ванн недовольно следил за ним.

— Понадобится несколько ванн, чтобы привести тебя в порядок, — заметил он наконец. — Попробуй-ка вот это. — Он достал пузырек и высыпал из него в воду немного голубого порошка. Рафт почувствовал на коже легкое жжение.

В его распоряжении имелось множество щеток, были здесь инструменты, напоминающие стригилиды древних римлян, и другие приборы, которые он опробовал, следуя указаниям Ванна. Ввиду замедления, царившего и здесь, пользоваться водой было довольно затруднительно.

Один раз щетка выскользнула из руки Рафта, и он смотрел, как она медленно падает и делает в воде углубление, которое вода постепенно заполняет вновь, разбрызгивая по сторонам мелкие капли.

Несмотря на все неудобства, купание было превосходным. Боль в мышцах почти прошла. Ванн разглядывал Рафта с откровенным интересом. Он критически оценил жесткость волос своего пленника, а потом дал ему поблескивающую мазь, которая легко впитывалась кожей, оставляя после себя приятное жжение. Наконец появился паж, толкавший перед собой столик на колесах, заставленный незнакомыми блюдами. Пораженный необычайным видом купающегося человека, он замер столбом.

Ванн махнул рукой, и юноша с изящным, но вместе с тем злобным треугольным лицом поклонился и вышел, до самого конца не спуская с Рафта удивленного взгляда.

— Ничего странного, что он удивлен, — заметил Ванн.

— Мы настолько различаемся телосложением, что ты показался ему калекой. А мне бы хотелось померяться с тобой силами, если только представится случай.

— Благодарю, — ответил Рафт. — Ты здорово повеселишься, перерезая мне горло одной из ваших перчаток.

— Ничего подобного. — На губах Ванна появилась хищная усмешка. — Убийство — это одно. Главное в нем — не дать себя схватить. Другое дело поединки, они редко кончаются смертью. — Он вытащил из шкафа облегающую одежду наподобие своей и помог Рафту одеться. — У меня было бы слишком большое превосходство, надень я перчатку. Каким оружием вы обычно пользуетесь?

— Пистолетами, — ответил Рафт и объяснил основные принципы кодекса чести.

— Это странно, — заметил солдат. — По-моему, выстреливание пули не дает большого удовлетворения. Ты не чувствуешь, как острие входит в тело противника. В этом нет никакого смака.

— Ну хорошо, тогда будем боксировать, драться на кулаках.

— Положиться только на силу удара? Это тоже неинтересно. Так вы вообще не пользуетесь мечами?

— Некоторые пользуются, — ответил Рафт. — Но я не фехтовальщик. Скажи, а что значили твои слова об убийстве? Оно у вас разрешено?

— Нет, — возразил Ванн. — Мы все-таки не варвары. Убийца должен заплатить штраф, если, конечно, его найдут. Но только полные глупцы дают схватить себя.

— Ага, — равнодушно буркнул Рафт, принимаясь за мясистый терпкий плод, похожий на апельсин. — Так значит, у вас есть полиция?

Ему пришлось долго объяснять, прежде чем Ванн понял, в чем дело.