Гарм Видар - Критическая точка

Мария, которая после года жизни (разве это жизнь!) под тяжким бременем фамилии Сидорова, несколько опрометчиво и поспешно расторгла многообещавший союз, уходя сказала:

- Погоди, гад, в один прекрасный миг ты еще пожалеешь...

Сидоров решил, что прекрасный миг уже наступил.

- Машенька, это я - Сидоров...

Дальнейшее потонуло в потоке ценной информации, хлынувшей с другого конца телефонного провода, из которой кроме ряда оригинальных замечаний касающихся лично его Сидорова: внешности, умственных способностей и дальнейших перспектив, Сидоров почерпнул также точные сведения о том, что М. Сидорова никаких записок не писала, и он, Сидоров: осел, олух и остолоп, никогда от нее этого не дождется. Скорее у нее, М. Сидоровой, руки отсохнут.

Сидоров расстроился и посоветовал ей Сидоровой принять курс мануальной терапии, на что М._Сидорова, по-видимому, также озабоченная здоровьем экс-супруга, посоветовала ему - обратиться к психиатру.

Но Сидоров решил повременить и никуда не ходил.

3. НАДЛЕЖАЩИЙ ПОРЯДОК

Третий листок картона вороной масти настиг страдальца Сидорова совершенно обескураживающим способом.

Сидоров, раз в неделю позволявший себе устроить "праздник который всегда с тобой", раздобыл три бутылки пива и курицу. Но птичку, скончавшуюся по-видимому от бубонной чумы (о чем красноречиво свидетельствовали пупырышки и лазоревый оттенок тушки), нужно было еще приготовить.

Зато пиво было свежее и это с лихвой компенсировало непрезентабельный вид синюшного представителя мира пернатых (о чем, не менее красноречиво, вещали неистребимые остатки хвостового оперения). Кое-как побрив и вскрыв трупик Сидоров лишился дара речи (точнее потерял его вторично так как и раньше никакого такого особенного дара не наблюдалось). Птичка, кроме своих внутренних птичьих достоинств, содержала также листок черного картона, своим многословием с лихвой компенсировавшим потерю дара речи уведомленным Сидоровым.

СИМ УВЕДОМЛЕНИЕМ УВЕДОМЛЕННЫЙ СИДОРОВ

ПОВТОРНО УВЕДОМЛЯЕТСЯ С ЦЕЛЬЮ УВЕДОМЛЕНИЯ

ЧТОБЫ ОН СИДОРОВ ИМЕЛ ВОЗМОЖНОСТЬ

ДЕЛА СВОИ ПРИВЕСТИ В НАДЛЕЖАЩИЙ ПОРЯДОК

ВПРЕДЬ ДО СЛЕДУЮЩЕГО УВЕДОМЛЕНИЯ.

Предав куриное тело огню, Сидоров, может впервые в жизни, задумался. До этого он, Сидоров плыл по волнам Житейского Моря довольно уверенным брассом, но весьма слабо представляя куда и зачем плывет. Теперь возникало удивительное и тревожащее ощущение, которое кратко можно было охарактеризовать фразой: "приплыли!".

Странные послания порождали странный ход мыслей. Сидоров перебрал в уме тех, кого за свою недолгую в принципе жизнь, он хоть чем-нибудь обидел - получился довольно внушительный список, причем явно неполный, так как, наверняка, услужливая память список подсократила. Сильно тревожила фраза о "надлежащем порядке", над чем он собственно должен был лежать?

Что-то сломалось в четко отлаженном механизме, и в "Датском королевстве" Сидорова запахло не то чтобы гнилью, а скорей паленым.

Сидоров принюхался: запах паленого был так реален...

- Курица!

Сидоров извлек птицу из духовки, теперь она являла собой образ навеянный плакатом: "НЕ ДАВАЙТЕ ДЕТЯМ СПИЧКИ". Но под неэффектной внешностью жертвы стихийного бедствия (пожара, если конкретно) было сокрыто достаточно приемлемое содержимое. Особенно это ощущалось в компании со свежим пивом. Философски обгладывая многострадальные куриные косточки Сидоров думал, что у них (с курицей) много общего, у него (Сидорова) тоже, под неброской внешностью бьется не такое уж плохое сердце, хотя бы с точки зрения медицины.

Пиво же вообще окрасило ближайшие перспективы в радужные тона. Так что спать Сидоров лег с мыслью, что уведомления приходят и уходят, а они Сидоровы остаются и как известно на улице тоже не валяются...

4. НЕ НАВРЕДИ!

Следующий день ознаменовался отсутствием таинственных листов черного картона.

Врожденный, неистребимый оптимизм (присущий Сидорову с детства, как память (генетическая) о папе Сидорова, вероятно тоже Сидорове, который принял активное участие, но исключительно лишь при планировании появления на свет маленького Сидорова, дальнейшие следы папы Сидорова теряются) так вот, оптимизм нашего Сидорова взял верх в трагическом столкновении с иррациональным, вытеснив воспоминания о необъяснимых событиях куда-то на периферию сознания, и жизнь с размаху влетела в привычную колею.

И вот на тебе! Колея похоже вела к оврагу, и установить его глубину можно будет тогда, когда Сидоров из оврага выберется. А если?.. Тьфу! Три раза.

Сидоров сел за свой рабочий стол (здесь жил и... ну вы помните) и сосредоточился. Предстояло выявить потенциально опасные направления, откуда ему - Сидорову могли грозить неприятности. Направление главного удара, так сказать.

Итак, если сбросить со счетов Сидорову Марию (если бы Мария узнала как вольно обращается с ней Сидоров, пусть только в мыслях, еще не известно кто кого сбросил бы со счетов), остается кто? Или что? Служба?..

Служил, как уже говорилось, Сидоров исправно. Фирма была солидная, без конца что-то производила. То и дело появлялись победные реляции... Но это снаружи, а изнутри Сидоров никак не мог понять, что же конкретно он совместно с фирмой производит. Не то чтобы никто ничего не делал, напротив, деятельность вокруг была бурная, временами кипучая, что позволяло администрации, в свою очередь, отмечать в приказе, ставить на вид и естественно слать победные реляции.

Сам же Сидоров, как лицо не вписывающееся в круг лиц руководящих и материально ответственных, а соотнесенный с контингентом руководимых, тайно находился в состоянии мирной конфронтации, считая, что эквивалентом той зарплаты, которую он Сидоров получает будет его Сидорова нейтралитет. С детства Сидоров был не только оптимистом, но и ярым приверженцем святого принципа: "не навреди!". И порой Сидорову казалось, что не только он один...

Название фирмы, где одновременно не покладая и не прикладая рук трудился Сидоров начиналось с букв НИИ... - остальную часть аббревиатуры Сидоров, как не старался запомнить не мог.

Между тем фирма жила, дышала: то раздувая, то сокращая штаты. Кто-то, где-то, порою видел продукт жизнедеятельности фирмы и хвалил увиденное... Сидоров часто выбегал в коридор и смотрел... Что?.. Где?.. Когда?.. Но ничего особенного не видел.

5. ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ ФАКТОР

Был правда еще лично шеф Сидорова, с которым у Сидорова были личные счеты, точнее счеты были шефовы - лично (Сидоров взял их на денек в прошлом году, но не вернул). Вряд ли это могло послужить причиной появления таинственных и тревожащих уведомлений. Шеф, по-своему, любил и ценил Сидорова, как ценят заботливые мамаши дворового хулигана, постоянно ставя его собственным детям в пример: