Иван Быков - Унаги с маком или Змее-Week

Вот здесь поподробнее — сам себя хотел остановить на этой мысли Нестор, но не смог: разрыдался. Ему стало так жаль этот несчастный народ, который столетиями плыл, ехал, летел со всех концов света только для одного — стать подопытными в колоссальном эксперименте. И совсем не важно, что самим подопытным уже нравится этот эксперимент. Конечно же, их мышление и образ действий формировали веками. Блокировали одни зоны разума и души, отвечающие за духовность, за подключение к единой и Великой гармонии Вселенского разума. Зато активировали другие зоны разума и души, диктующие тягу к материальному благополучию, даже если это благополучие можно достичь за счет благополучия других. Зачем же их научили лгать? Лгать всем и всегда, улыбаясь на улице встречному и бомбя далекие города инакомыслящих. «Урфин Джюс и его деревянные солдаты», присыпанные волшебным порошком, чтобы ожить и двигаться по приказу… Чьему? Его Величества Капитала? Его Величества Государства? Ее Величества Религии?

Все это понятия абстрактные, ложные. Кто стоит за ними? Что стоит за ними? Люди ли? Люди так не умеют. Какой страшный взгляд был у мистера Германа! Кто они?

Нестор рыдал, слезы катились по щекам. Мокрым стал край одеяла, мокрой стала подушка. Что-то еще нужно вспомнить… Кир говорил, что жене не смог рассказать, что в Северной Америке больше не живут Драконы. Почему? Драконам нечего бояться. Это важно. И еще он обещал рассказать о некоей имитации. О какой? Имитации Дракона?

А потом зазвучал голос. Очень знакомый голос. Может, Зоеньки? С приятным веселым звоном голос медленно и четко, по всем правилам театрального мастерства читал:

— «Есть и Нагини, собой нагие и прекрасные, влюбляющие в себя мужчин с первого взгляда. А человеческие женщины пленяются мужчинами-Нагами, рождая нежных и пригожих младенцев с «водяной сутью». Ведь Наги — еще и духи вод, — рек, озер, источников, фонтанов, прудов — пусть и мир их, Нагалока, составляет самый нижний ярус мира подземного».

Голос стих. Нестор попытался повернуть голову на подушке так, чтобы увидеть чтицу, но не смог. И тогда просто спросил хрипло:

— Что это?

— «Пураны», — так же мелодично ответил голос. — Уточнить какая именно из «Пуран»? Это вольный перевод с санскрита.

— Не стоит. Кто Вы? Зоенька, это ты?

Вместо ответа голос продолжил чтение. Вернее, начал новое, отличное по теме и стилистике:

— «Великая тайна окружала всё вокруг. Божественная София приблизилась ко мне».

— Это ты, Соня? — прервал Нестор.

Он почувствовал, что на его лоб легла женская нежная рука. Ответа не последовало. Чтение продолжалось:

— «От неё исходил чудесный аромат мира иного. В руках она держала золотую чашу в виде вечного цветка Любви, раскрывшего множество своих лепестков в божественной чистоте их первозданного сияния. В чаше искрился золотистый напиток. Кротко возложив мне руку на голову, второй рукой прекрасная София поднесла чашу к моим губам и стала поить золотистым напитком».

Нестор почувствовал, что к его губам поднесли какой-то сосуд. Сделать глоток не получилось — для этого нужно было оторвать голову от подушки. Но несколько капель омочили губы. Видимо, его собеседнице этого показалось достаточно: она оторвала сосуд от губ Нестора, а руку — от его разгоряченного лба.

— Мама? — зачем-то спросил Нестор.

Но загадочная декламаторша вновь не ответила и продолжила чтение:

— «Благодатная услада начала разливаться по всему моему существу. Я видел, как убывает из чаши эта искрящаяся божественная жидкость, вливаясь в меня, но я не ощущал её во рту, не чувствовал её вкуса. Однако явно ощутил, как неземное тепло начало растекаться внутри меня, словно омывая пустой сосуд моего тела: сначала по рукам, потом по груди, животу, ногам»…

— А это что?

— Это записи одного из тамплиеров, рыцаря Храма Эврара. Не мешай! — требовательно-шутливо приказала чтица и продолжила:

— «А затем наполнило стремительным потоком неугасающего сияния всё моё существо с ног до головы, пробуждая в моём сердце беспредельную радость и благодать. Когда последние капли этой чудесной жидкости истекли в моё тело, София устремила на меня свой нежный взор, полный божественной Любви».

И тут Нестор вспомнил, что в его жизни уже были Вера и Надежда. Оставалось встретить только Любовь.

— Любовь? Вас зовут Любовь? — почти закричал он; ему так казалось, на самом деле он не издал ни звука.

— Каждый мыслящий человек, — вдруг сказала девушка, как учитель на уроке, — видит противоречие между реальным содержанием и постулируемой формой. Как же избавиться от желания найти того, кто это противоречие создал?

Потом помолчала и продолжила чтение:

— «И словно разверзлось что-то внутри, прояснился ум и я почувствовал в себе открытие неведомого источника могучей силы. Внезапно меня озарило понимание Бессмертия, словно распахнулась дверь в мир иной. И мне открылась Мудрость» … А теперь тебе пора, — сказала незнакомка.

И Нестор рухнул в кроличью нору.

Они шли по длинному коридору, очень напоминающему коридоры Центрального управления Раджаса. Только Нестор знал, что это не Раджас. Впереди шел человек. Шел весело, с задором, широко размахивая руками и почти подпрыгивая. Это был девятиклассник Евгений Гуляйков.

Нестор попытался догнать впереди идущего, но потом вспомнил, какова его роль и какие опасности подстерегают его в чужом сновидении. Но разговаривать было можно. И даже нужно. Нестор почти без усилия перевоплотился в милого добродушного змея.

— Эй! — тихонечко окликнул змей.

Человек впереди остановился, но не обернулся. А потом зашагал еще быстрее и еще увереннее. Через несколько минут они оказались на свежем воздухе, миновав тяжелую темную двустворчатую дверь. Дверь была не из дерева, она казалась какой-то искусственной, как, впрочем, и все здесь. Огромное здание, перед которым они оказались, тоже выглядело слепленным из картона. Картинные облака нависали над головами. По картонной стене вился пластмассовый плющ.

— Эй! — окликнул змей чуть более громко.

Гуляйков не обернулся, но ответил:

— Привет! Ты кто?

— Приезжий, — ответил змей.

— Откуда ты?

— Издалека, — сказал змей. — С другой планеты.

— Значит, наши уже установили контакт? — обрадовался мальчик. — Ты с Марса?

— О, нет, — печально возразил змей. — Моя планета намного меньше. Это всего лишь скромный астероид. Его называют Б-612. Я подвозил туда одного паренька недавно.

— И что у вас есть? На этой звезде?

— Это не звезда. Звезды большие, на них есть все. А это маленький астероид. На нем нет ничего.

— Так не бывает, — не поверил мальчик. — В любой стране есть нефть, газ, заводы, люди, телевидение.