ХеленКей Даймон - Двойная жизнь Линдси Пайк

Когда она наконец снова пришла в себя, то почувствовала: он вот-вот ее догонит. Он напрягся, сжал ладонями ее поясницу…

Они занимались любовью несдержанно и жадно. Наслаждались друг другом и никак не могли насытиться. Потом они лежали неподвижно; она таяла под его тяжестью. Самое приятное на свете – прикосновение его теплой кожи.

Через несколько минут тишины он приподнялся на локтях:

– Как ты?

Она попыталась вспомнить, было ли ей когда-нибудь так же хорошо.

– Отлично… если не считать того, что у меня все болит и я не могу пошевелиться.

– Тебе хорошо?

Она погладила его по плечу:

– Великолепно!

– Вот и славно. – Он отодвинулся и перекатился набок, увлекая ее за собой. – Будем считать, что все отлично.

Ей хотелось спросить, что он имеет в виду. С другой стороны, ни о чем не хотелось говорить. Она положила ладонь ему на грудь и прижалась к нему всем телом. Она изнемогала от любви; ее сковала сладкая усталость.

Перед тем как заснуть, она спросила:

– У тебя всегда так бывает?

– Такое со мной впервые.

– Что именно? – насторожилась она.

– Я не сплю с женщинами на задании. Никогда. – Она приподнялась и посмотрела на него. Прежде чем она успела что-то сказать, он продолжал: – Ты мне не веришь.

– Вообще, я о другом. О том, что произошло в последние дни. И все-таки приятно знать, что я – не одна из многих. – Внутри ее что-то закружилось и заплясало при мысли о том, что она для него – не просто женщина на одну ночь.

– Ты не одна из многих. Считай мои слова гарантией.

Ей хотелось спросить, кто она для него, но она боялась ответа и предпочла переключиться на более безопасную тему:

– Тебе когда-нибудь бывает страшно?

– Страшно бывает всегда и всем. Важно уметь сдерживать свой страх. – Он погладил ее по голове. – Направлять энергию на что-то позитивное, что поможет сделать дело.

– А у меня с того самого дня, как ко мне в дом вломились те двое, болит голова. Болит и не проходит. – С тех пор как все началось, она постоянно мучилась мигренью.

– Стресс. – Он растер пальцами ее виски.

– У тебя тоже так бывает?

– Что, стресс? Да. – Холт рассмеялся. – Но я давно научился с ним справляться. Мой отец, кадровый военный, был жестким по натуре. Никогда я не видел его довольным. С мамой он познакомился на Гавайях; он сразу же объяснил, чего от нее ждет, и с первого дня совместной жизни требовал от нее совершенства во всем.

Она пыталась представить, как Холт рос в такой обстановке. Вот чем объясняется его упрямство и стремление всеми руководить!

– Отец не скрывал, что служба для него дороже семьи. Мы для него всегда были на втором месте.

– Ты не он. – По какой-то причине она поняла, что должна это сказать.

– Давай лучше поговорим о тебе. – Его ладонь скользнула ей на спину, потом спустилась ниже.

– Кстати, то, что ты сейчас делаешь, отвлекает от разговоров. – Она затрепетала, когда он обхватил ее ягодицы. – Нет-нет, не останавливайся!

– Значит, я могу остаться на ночь?

Линдси хотелось предложить ему остаться не только на ночь – навсегда. Вряд ли он согласится. Он – одиночка. И сам сказал, что он противник серьезных отношений. Так что сейчас время неподходящее.

– Пока ты здесь, можешь оставаться у меня хоть каждую ночь.

– Договорились!

Новость напечатали в утреннем выпуске местной газеты. Хотя ничего конкретного в статье не утверждалось, автор связывал смерть Гранта и гибель брата и сестры. Происшествия разделяли несколько часов. В другой статье на другой полосе туманно намекали на некоего пропавшего охранника «Новых устоев»; считается, что он утонул в ближайшем озере. Ни фотографий, ни конкретных данных репортер не приводил, но Холт забеспокоился. Кто-то пытался объяснить исчезновение типа, который набросился на них у дома Нунанов.

В статье не упоминалось о том, что Келли Нунан жива, и Холт обрадовался. Значит, Коннору удалось добиться того, чтобы все считали ее тоже погибшей. Ее уже перевезли в безопасное место; скоро она получит новые документы. Время, проведенное в «Новых устоях», превратится в воспоминания… во всяком случае, на это надеялись члены группы «Коркоран». О ее пребывании в секте широкая общественность узнает, лишь если того захочет сама Келли, но сейчас она не в том состоянии, чтобы что-то решать. По словам Кэма, она совершенно подавлена горем.

Холт не мог представить, как бы он повел себя, случись что-то с его сестрой. Он бы сносил дома голыми руками. Совершенно обезумел. Не потерпел бы, чтобы его куда-то увозили, успокаивали… Он бы стал мстить.

Тем, кто принимал участие в драме, было по-настоящему больно, но задание все больше усложнялось. Паршивая статья приводила его в бешенство. Он представил, как отреагируют на нее жители Джастиса. Они наверняка испугаются и организуют патрули. Но самое плохое – то, что в статье упоминалась Линдси.

Автор намекал, что ее допрашивали. О ее виновности не говорилось впрямую, но из намеков логично складывалась цельная картина. Линдси была знакома со всеми погибшими. Один умер у нее на участке, а тела двух других обнаружила она. Кстати, и ее прошлое выглядело темным и подозрительным.

В общем, автор статьи или тот, кто за ним стоял, пытался очернить ее имя. Правда, он действовал осторожно и ненавязчиво, но последствия вполне можно было предугадать.

Холт медленно положил газету на кухонный стол. Руки у него дрожали. Ему хотелось изорвать газету в клочья. Скрыть улики и позаботиться о том, чтобы Линдси не читала статью. Ей лишние огорчения ни к чему. Особенно после того, что она видела в последние несколько дней.

Он понимал, что выбора у них нет. Линдси живет в этом городке. Подает местным жителям кофе, разговаривает с ними. Сплетни поползут от дома к дому; скоро она не сможет выйти на улицу без того, чтобы соседи не тыкали в нее пальцами и не перешептывались у нее за спиной. Все будут считать ее преступницей…

– Я сразу увидел: статья настолько мерзкая сама по себе, что нет смысла пересказывать ее содержание из машины.

Холт не знал, соглашаться ли с другом. Возможно, если бы Шейн его предупредил заранее, он бы успел подготовить Линдси. Но он жалел еще и о другом.

– Не надо было вызывать Карвера к Нунанам.

Шейн покачал головой:

– Надо! Иначе мы не могли бы официально и публично объявить Келли мертвой. Кроме того, надо было раздразнить Саймона Фоллса, чтобы он быстрее раскрыл свои карты. Интересно, чем ему не угодила Линдси?

Именно в ту минуту она вошла в кухню. Улыбка ее увяла; она растерянно переводила взгляд с одного на другого.

– Что случилось?

– С чего ты взяла? – В самом деле, можно считать, ничего не случилось, только каждые две секунды возникают новые осложнения. Холт с самого приезда ходит по горящим углям.