Шэрон Кендрик - Растопить ледяное сердце

– Давай прогуляемся до гостиницы, – предложил Лукас.

Подбирая тяжелую длинную юбку, она взглянула с недоумением.

– Ты серьезно считаешь, что я могу передвигаться по городу в таком виде?

– Подумай, сколько женщин в далеком прошлом мучились с такими платьями, – усмехнулся Лукас. – Здесь до сих пор в феврале проходят знаменитые маскарады. Ты быстрее согреешься, если пойдем пешком. Здесь недалеко.

– Ладно, – согласилась она, запахивая шаль.

Они углубились в паутину узких улиц, бредя мимо витрин с изысканными украшениями и безделушками, время от времени пересекая каналы по старинным гулким мостикам. Город напоминал Джессике волшебную сказку, в которой легко заблудиться.

– Похоже, ты точно знаешь, куда идти, – сказала она.

– Боишься, что я заведу тебя и брошу в таком месте, откуда ты никогда не выберешься?

– Это твой план? – У Джессики странно дрогнуло сердце.

– Соблазнительно, но нет, – хмыкнул Лукас. – Мы уже пришли.

С чувством похожим на разочарование она взглянула на элегантное здание гостиницы с ярко освещенным фасадом. В многолюдном холле все головы повернулись к ним. Они, вероятно, представляли странную пару: женщина в вечернем платье и мужчина в черном кашемировом пальто. Щеки Джессики порозовели, когда пианист вдруг заиграл мелодию песенки «Разве она не красавица?», а группа бизнесменов одобрительно зааплодировала. По широкой торжественной лестнице в сопровождении Лукаса Джессика поднялась на первый этаж, где находилась ее комната. Она слегка задохнулась, добравшись до верхней площадки.

– Ты потеряла прежнюю спортивную форму, – заметил Лукас с улыбкой.

– Что же удивительного, я больше не играю в большой теннис. Но на здоровье не жалуюсь. Просто не привыкла таскать на себе столько тяжелой ткани. – Джессика открыла сумочку, чтобы достать ключ.

– Поужинаешь со мной сегодня? – спросил Лукас.

– Спасибо за приглашение, но я предпочту принять горячую ванну и наконец согреться. – Джессика поколебалась, потом неуверенно посмотрела ему в лицо. – Им не понравилось то, что я сегодня делала, правда? Это было заметно.

– Тебе предложили новую роль, Джесс. Вместо привычного образа наивной девочки в спортивном костюме ты должна изобразить женщину-вамп. Понятно, что тебе некомфортно, Джесс, но ты не волнуйся – завтра все получится.

– А если нет?

– Найдем способ. – Он задумчиво провел пальцем по ее спине. – Ты уже придумала, как будешь снимать это платье? Оно застегнуто на сотню крючков.

Джессика постаралась унять эротическую дрожь от его прикосновения и прокляла тугую застежку, призванную придать ее фигуре форму песочных часов. Она понимала, куда клонит Лукас, но не видела другого варианта. Патти со съемочной группой расслаблялась в каком-то баре в незнакомом городе, ждать ее не имело смысла. Сама Джессика справиться не могла.

– Не откажешься помочь? – спросила она непринужденно.

– Конечно, помогу, – спокойно ответил Лукас, входя за ней в номер.

Джессика никогда не видела более красивой комнаты, но она не обращала внимания на резную мебель, антикварное пианино под хрустальной люстрой. Даже потрясающий вид на Гранд-канал не мог отвлечь ее от мысли, что Лукас оказался в ее номере.

– Повернись и посмотри на меня, Джесс, – тихо попросил он.

Джессика заметно нервничала.

– Ты собирался помочь мне расстегнуть платье, но сделать это можно, только если я буду стоять к тебе спиной.

Ей показалось, что Лукас почти неслышно рассмеялся, расстегивая первый крючок, потом второй. Джессике хотелось поторопить его, но, с другой стороны, не возражала, чтобы испытание продолжалось вечность. Она закрыла глаза. Неужели до того, как женщинам было разрешено носить короткие платья, брюки и ходить без лифчика, они испытывали такое волнение? Джессика чувствовала себя полностью во власти медленно раздевавшего ее мужчины.

У нее перехватило горло, потому что вместо холодка она ощутила на спине его теплое дыхание. Прикосновение было невероятно интимным – его губы коснулись обнаженной кожи. Джессика закрыла глаза. Она знала, что должна протестовать, но у нее не было сил прервать это волшебство. Ласка могла казаться анонимной и не требовала ее согласия. Джессика представила, что не знает этого человека: это не Лукас, и между ними ничего не было. Можно не смотреть в сверкающие черные глаза, не видеть губы, изогнутые в улыбке триумфа. Только его прикосновение имело значение и ответное горячее покалывание в груди.

Платье соскользнуло на бедра, и ладони Лукаса прошлись по ее округлостям в нетерпеливом жесте узнавания. Он лениво гладил ее кожу, и Джессика услышала вздох удовлетворения. У нее сбилось дыхание, но она молчала – лучше притвориться, что ничего особенного не происходит, – не останавливать, но и не поощрять. Сердце застучало быстрее, потому что пальцы Лукаса проникли в кружево трусиков. Охвативший Джессику прилив желания смыл остатки рассудка.

Пышная юбка упала к ногам. Лукас целовал ее шею, стягивая вниз прозрачный шелк бикини. Джессика дрожала от вожделения. Ей бы надо остановить его, но это было выше ее сил. В ее жизни так давно не было секса, к тому же она замерзла, а Лукас дарил тепло, которого ей так не хватало.

Ладонь Лукаса знакомым возбуждающим жестом скользнула в горячую ложбину между бедер.

– Сколько времени прошло, – протянул он почти задумчиво, скользя пальцем по бугорку набухшего клитора.

Джессика вздрогнула от удовольствия. Она хотела что-то сказать – не важно что, только чтобы убедиться: она жива и все происходит в реальности, но не могла произнести ни слова: его прикосновения лишали дара речи, горло пересохло. Джессика чувствовала только нараставший сексуальный голод, вытеснивший остальные эмоции. Ее бедра раздвинулись сами собой.

– Ты горячая и влажная, куколка моя, – прошептал Лукас.

– Да, – подтвердила Джессика, не открывая глаз.

– Хочешь меня?

– Да.

– Хочешь, чтобы я погладил здесь?

– Да!

– И… здесь?

– Да, да! – ахнула Джессика, с ужасом понимая, что он провоцирует ее, потому что слова звучали холодно и жестко. Она даже сделала попытку отстраниться, но было поздно: она приближалась к оргазму.

С победным смехом Лукас повернул ее к себе и накрыл рот поцелуем, заглушая крик полной капитуляции. Его язык проник в рот, усиливая наслаждение. У Джессики подкосились ноги: она бы упала, если бы Лукас не подхватил ее. Она не сразу осмелилась открыть глаза. Лукас пристально смотрел на нее с легкой улыбкой триумфатора, но его руки немного дрожали.

– Джесс, – пробормотал он, прижимая к себе. Он уложил ее на кровать.

– Лукас. – Джессика облизнула губы.

При взгляде на ее влажный рот Лукаса охватил бешеный порыв вожделения. Эрекция была такой сильной, что пришлось сделать паузу, прежде чем он мог двигаться. Ему хотелось сорвать одежду и сразу овладеть ею, но он сдержался. Если он не сохранит контроль, то рискует снова покориться ее чарам, как бывало раньше. Пока он снимал пиджак, вешая его на спинку стула, Лукас постарался оценить Джессику объективно. Странно, что перед камерой она была скована и зажата и в то же время вспыхнула как огонь в ту секунду, как он дотронулся до нее. Но ведь она всегда была такой! Он горько усмехнулся. Джессика позволяла ему проникнуть под холодную оболочку – в прямом и переносном смысле, – только когда, изнемогая от страсти, лежала под ним, будь то в постели, в гостиной, в машине, в любом месте, где они занимались любовью. В любое другое время она олицетворяла холодную сдержанность.