Шэрон Кендрик - Растопить ледяное сердце

Время шло, но пресса не унималась. Гейб Стил позвонил и предупредил, что с тех пор, как ее фотографии разлетелись по миру, его агентство не успевает отвечать на вопросы представителей средств массовой информации, касающиеся Джессики Картрайт. Все хотели знать, как юная теннисная звезда сумела превратиться в роковую красавицу. Телевизионные каналы мечтали заполучить ее на утренние передачи или пригласить на интервью в более престижное время. Журналисты гадали, станет ли она лицом «Лулу» в следующих рекламных кампаниях.

– И что? – сорвался Лукас. – Мы планировали одноразовую съемку.

– Знаю, но глупо не воспользоваться таким успехом, – твердил Гейб. – Проблема в том, что мы не можем ее найти. Она не отвечает на звонки и на имейлы. Я собираюсь отправить к ней…

– Не беспокойся. Я сам поеду, – сказал Лукас. Только положив трубку, он сообразил, что Гейб не спросил, почему глава компании готов мчаться на другой конец страны на поиски обычной модели.

На следующий день Лукас отправился в поездку на рассвете, пока дороги свободны. Он давно не был в Корнуолле. К нему вернулись воспоминания других дней, когда он впервые оказался в этих краях. Его русскому боссу принадлежал большой участок земли, и, кроме того, на пирсе в Падстоу стояла одна из его яхт. Лето, проведенное в Корнуолле, стало самым счастливым в жизни Лукаса. Его детство прошло в пыльном, многолюдном пригороде Афин, поэтому он был заворожен дикой природой, красотой и простором этих мест. Он не мог надышаться соленым влажным воздухом, не уставал слушать немолчный гул океана.

По узкой дороге он ехал через маленькие селения и думал о том, как мало изменилась здесь жизнь. Лукас без труда нашел место, откуда уехал восемь лет назад. Он издалека увидел большой особняк Картрайтов, выделявшийся на фоне голубого неба как сверкающая цитадель со створчатыми окнами и высокой крышей. Заросший лавандой сад простирался до самых скал. В стороне от дома рядом с дорогой располагался теннисный корт, на котором Лукас впервые увидел Джессику.

Лукас позвонил в колокольчик. Дверь открыла женщина средних лет. Возле ее ног крутился маленький ребенок.

– Чем могу помочь? – спросила она, автоматически поправляя волосы.

Лукас попытался сообразить, кто это мог быть.

– Мне нужна Джессика Картрайт.

– Картрайт? Она здесь больше не живет. Мы купили этот дом у прежних хозяев, которым она продала его. Она переехала на Атлантическую террасу возле самых скал. У нее в конце улицы домик с кривой трубой. Знаете?

Лукас не знал, но кивнул и поблагодарил женщину. Он решил оставить машину в деревне и пройтись пешком, размять ноги, не признаваясь себе в том, что не прочь застать Джессику врасплох. А еще ему надо было время, чтобы найти ответ на вопрос, почему Джессика продала особняк. Хотела упростить себе жизнь или решила, что дом слишком велик для нее с сестрой?

Лукас повернул к скалам и скоро вышел к маленькому коттеджу. На громкий стук в дверь никто не ответил. Лукас несколько растерялся: что он будет делать, если не найдет Джессику? Мало ли куда она могла уехать? Он ничего не знал о ее нынешних обстоятельствах, почему-то представляя, что ее жизнь совсем не изменилась, в то время как его судьба совершала резкие повороты. Он по-прежнему воспринимал Джесс как респектабельную блондинку, владелицу дорогого особняка. Вероятно, легче планировать месть абстрактной персоне, чем реальному человеку.

Лукас обошел домик и тут увидел Джессику с лопатой в руках, яростно атаковавшую твердую землю. Она поначалу не заметила его, позволив полюбоваться грациозными движениями стройной фигурки в обтягивающих джинсах.

Джессика если не услышала, то почувствовала его приближение. Она повернулась, и ее лицо выразило гамму чувств, сменявшихся так быстро, что он не успел разобраться. Однако, успокоившись, Джессика посмотрела на него довольно неприветливо.

– Что ты здесь делаешь, Лукас? – Она оперлась о черенок лопаты, словно нуждалась в опоре.

– Привет, – сказал он насмешливо. – И я рад тебя видеть.

Вспомнив правила приличия, Джессика холодно улыбнулась.

– Извини, я не ожидала. Ты подкрался незаметно.

– Подкрался?

– Думаю, понятно, о чем я, – пожала плечами Джессика. – Только не говори, что случайно проезжал мимо.

– Конечно нет.

Она смотрела вопрошающе, словно ждала объяснения, но Лукас упрямо молчал, не желая облегчить ей задачу.

– Так зачем ты приехал?

Лукас и сам задавал себе тот же вопрос в течение четырехчасовой поездки, но не придумал удовлетворительного ответа.

– Ты не отвечала на телефонные звонки и на почту.

Джессика прижала палец к губам, размышляя над его претензией.

– Насколько я помню, это не входило в условия контракта.

– Ты права, – сдерживая закипавшее раздражение, согласился Лукас, – но мы по-прежнему заинтересованы в тебе. Что в этом странного?

– Мы?

– «Цейтгест», – коротко ответил Лукас, не понимая ее холодности и упрямства. Разве они не про вели целую неделю в близости, какая только возможна между мужчиной и женщиной? – И «Лулу», – добавил он. – Если помнишь, мы предложили тебе работу.

– Это была одноразовая съемка. – Джессика крепко держалась за древко лопаты. – Ты сам определил условия.

– Вероятно, я тогда погорячился, а теперь передумал.

Джессика не отводила глаз.

– Если бы все могли исправлять прошлые ошибки, Лукас.

Он нахмурился. Главное, заставить ее бросить враждебный тон и перейти к мирным переговорам.

– Рекламная кампания прошла с большим успехом.

– Вот оно что! – усмехнулась Джессика. – Реклама.

– Нас просят организовать встречи с тобой, интервью на телевидении…

– Меня тоже, – оборвала его Джессика. – Автоответчик заполнен предложениями, хотя я стираю их каждый день.

– Может, стоило бы отвечать на них?

– Сначала я так и делала, а потом перестала. – Джессика плотнее запахнула жакет. – Мне холодно стоять здесь.

– Почему бы не пригласить меня в дом, проявив хваленое английское гостеприимство?

Услышав в голосе сарказм, Джессика заколебалась, но у нее не было повода отказать. Честно говоря, она и не хотела отказывать: ей было интересно, что привело к ней Лукаса, возникшего на пороге, как темный ангел мести. Больше всего на свете ей хотелось, чтобы Лукас поцеловал ее, и в этом таилась главная опасность. Она скучала без него до боли в сердце, а теперь, когда снова увидела, боль только усилилась. Из ситуации не было выхода. Его присутствие продлевало страдания, но не выгонять же человека, проехавшего такое расстояние, чтобы увидеть ее?

– Пойдем в дом, – сказала она.

Они прошли в кухню. Пока Джессика ставила чайник на плиту, Лукас огляделся. Она гадала, что он подумает, глядя на пеструю коллекцию кувшинов или на доску с приколотыми почтовыми открытками, присланными Ханной. Вероятно, он сравнивал коттедж с роскошными безликими апартаментами в гостинице и находил обстановку доморощенной. Ветер растрепал черные волосы Лукаса, джинсы выглядели более поношенными, чем ее, а кожаная куртка знавала лучшие времена. Глядя на Лукаса в повседневной одежде, Джессика против воли видела перед собой человека, которого знала прежде, – высокого, мускулистого охранника, наблюдавшего за ней из-за ограды теннисного корта.