Виталий Владимиров - Свое время

- Операцию будете делать вы?

- Нет. Я - терапевт, собираю практический материал для диссертации. Случай Кузнецовой доказывает связь и активное влияние лимфатической системы на течение процесса, что и является темой моей диссертации.

Тема, случай, связь... все-таки мы все для медиков только материал, подопытные кролики, а не живые люди. Знал бы этот спокойный, уверенный в себе парень, что Наташа не выздоровела от того, что затосковала, перестала радоваться жизни, и при чем здесь лимфатическая система? Или именно в ней затаилась душа?

Тогда я сделал открытие мирового значения...

- Так кто же будет делать операцию?

- Не знаю. Это уже не моя епархия. Теперь Кузнецову должны перевести в хирургическое отделение. Я не думаю, что ее выпишут, хотя такой вариант не исключается - раз она у нас, мы и должны вроде бы довести лечение до конца. Но все теперь зависит от хирургов. Если кто-то из них заинтересуется ее случаем, то операцию сделают быстро, но советую не тянуть, у вас в запасе месяц. Самое большее. Идеально было бы, если бы оперировал академик, директор нашего института, но к нему очередь.

- Посодействовать ничем не можете? А? - с глухой надеждой спросил я.

- Что вы! - в первый раз улыбнулся Воробьев. - Я сам из Владимира. Приезжий из провинции. Мне дай бог только защититься, самому бы кто-нибудь помог.

Это уж точно, если сам себе не поможешь, то кто поможет? Шансов мало, но что делать?

Я узнал у него, как попасть на прием к академику, простился и вернулся к Наташе. Мы еще раз все обсудили с ней. Получалась такая программа развод, женитьба, операция, квартира.

Времени - месяц, хорошо бы успеть. Не получится - значит, не судьба. Главное, чтобы операция прошла успешно, главное - здоровье.

И все-таки теория вероятности сработала - на обратном пути в электричке меня поймали контролеры, но я, не споря, уплатил штраф, чем несколько удивил ревизоров и вызвал бурный монолог добросердечной соседки по вагону, утверждавшей, что я еле-еле успел на поезд и поэтому ехал без билета, хотя это было неправдой. Все-таки мир не без добрых людей - может быть поможет кто-то и нам с Наташкой?

Глава двадцатая

--===Свое время===-

Глава двадцатая

Точно сорвался храповичок и бешено закрутилось колесо времени, точно вот-вот тронется поезд, а до перрона далеко, еще бежать и бежать, точно сейчас захлопнутся двери перед самым носом, а надо успеть, обязательно успеть, вопрос жизни и смерти...

В те времена процедура развода требовала исполнения своих необходимых формальностей, очевидно, специально предусмотренных для проверки правильности решения расторгающих брак: подайте заявление, явитесь в назначенный час на собеседование и ждите решения суда. Подайте... Явитесь... Все это при условии обязательного присутствия Наташи, а она могла, рискуя здоровьем и тем, что ее могут просто выписать за нарушение больничного режима, исчезать незаметно из клиники только после тихого часа или же, в крайнем случае, после обеда до ужина.

В этот день в редакции я, как сторожевой пес, охранял телефон, не подпуская к нему Лику и Яна, пока, наконец-то, не дождался Наташкиного звонка.

- Ты откуда? - и радостно, и сразу тревожно спросил я.

- Из института. Сейчас выхожу. Заеду домой, переоденусь, и пойдем в суд. Хорошо?

- Обязательно дождись меня. Я бегом. Только по пути залечу в сберкассу, надо купить гербовые марки.

- Ой, Валер, лучше сразу приезжай, а сберкасса рядом, вместе сходим.

Ждет, хочет скорее увидеться, конечно, вместе, вместе всегда лучше, а как же иначе.

Я повесил трубку и умоляюще посмотрел на Лику:

- Малика Фазыловна, - стал подлизываться я, называя Лику ее полным узбекским именем, - разреши мне в министерство уехать и вернуться завтра без опозданий?

- А кто гранки читать будет?

- Я их с собой заберу, все до буковки, до точечки, до запятой прочитаю и утром принесу, прямо в типографию, если хочешь. Можешь не сомневаться.

Лика вздохнула:

- Иди.

Меня ждет, конечно, ждет Наташка, я на ходу застегнулся, схватил давно уже собранный портфель, Ян что-то крикнул в спину на прощание. Я не расслышал, не слышал просто уже ничего, некогда, вперед, скорее, скорее.

До метро, в метро, от метро я несся, не переводя дыхания, заранее рассчитывая, где можно поднажать, а где передохнуть перед новым рывком.

Хорошо, что Наташка уже дома, уже переоделась, как ей идет это лиловое платье.

- Ну, что? Двинулись? - я даже дверь прихлопнул неплотно, не до щелчка замка.

- Да ты проходи, разденься. Чаю хочешь? - Наташа потянула меня за рукав пальто.

- Какой чай? О чем ты? Прием у судьи начинается в пять, через полчаса, а нам еще в сберкассу.

- Пойдем, не стой в передней. Это неприлично... И, кроме того, я жду звонка.

- Ждешь? Звонка? От кого? - удивленно спросил я. - Ничего не понимаю.

- Неважно.

Я молча повиновался. Что за новости? Не говорит, кто должен звонить, зачем. Может муж? Это еще что?

Мы прошли на кухню.

Сели за стол.

От чая я отказался.

Сидели молча. Вот так бежишь, бежишь, нетерпеливо ожидаешь радости...

Наконец, я не выдержал:

- В чем дело?

- Что с тобой? - удивилась Наташа, но как-то вяло, неискренне. Смотрит куда-то в сторону.

- Кто тебе должен звонить? - уже с нервной дрожью в голосе спросил я.

- Ну, Маринка. Ты только не волнуйся, пожалуйста. Все будет хорошо. Подождем.

- Я и не волнуюсь, - взволнованно сказал я. - Просто, ничего не могу понять. Ни-че-го.

- Да что тут понимать, - пожала плечами Наташа. - Просто, я обещала Марине дождаться ее звонка, вот и все. Если подруга просит, значит, ей надо.

У подружек всегда секреты, подумал я. Потом окажется какая-нибудь ерунда типа потрясающей новости о купленном по случаю платье или туфлях, а мы тут теряем время, которого у нас нет, катастрофически нет. И потом, какие секреты могут быть у Наташи от меня? Вот именно - от меня?

Заныло слева, под лопаткой.

- А сама позвонить ты не можешь?

- Нет, не могу. У нее пока нет телефона. Она совсем недавно квартиру получила. Кооперативную. В Новых Черемушках. Правда, дом блочный и первый этаж. Зато отдельная.

Про квартиру Наташка уж лучше бы не распространялась.

Время - без четверти пять. Прием до семи. Да еще сберкасса. Да неизвестно, сколько там народу. Да ей еще необходимо успеть вернуться в институт до ужина.

- Наташа, у тебя есть валерьянка?

- Есть. У мамы.

Звонок. Наташа сняла трубку.

- Да... Наконец-то... Да, я... Не узнаешь, что ли?.. Здесь... Пришел... Ну что?.. Понятно... Ага... Ясно... Значит, такой он... А что ты ожидала?.. Теперь будем знать... Ой, Марин, извини, некогда нам, очень некогда... Да, приезжай навестить, вот тогда и поговорим... А сейчас не могу.

Наташа повесила трубку, ушла в комнату:

- Сейчас нальем валерьянки Валерию... И все будет опять хорошо. Конечно, будет.