Ирина Ванка - Секториум

— Не лапай сенсор. Само запишется, — сказал Миша.

На этот раз передо мной стояло в фазе пятеро «белых» существ. Один из них был трехметрового роста с двумя головами. Нижняя голова была молчалива, верхняя вертелась. Ее пыталось утихомирить другое «белое» существо. Они вступили между собой в диалог, а я рассмеялась, и присела на камень. Запись шла. Все таращились на меня в ожидании. Воздух тяжелел, образы плавали, в пустых окнах мерцали факела, организм старался заснуть сидя. Мне было смешно и обидно, к тому же неловко за себя и за то комическое мероприятие, которое устроилось с моей подачи. Чтобы перестать смеяться, я представила себе лицо шефа.

«Белые» существа утомились ждать, окружили меня и загалдели. Эти «слизняки» не напугали бы младенца. «Надо же было так переволноваться за ребенка, чтобы пуститься удирать от его фазовой проекции», — думала я, и прикидывала, в каких выражениях мне объясниться с коллегами, чтобы смягчить позор. Никто никогда не говорил мне, что люди могут выглядеть в фазах как «белые гуманоиды». Кто мог предвидеть подобный конфуз?

Я попросила своих товарищей галдеть по очереди, и стала рассматривать их. «Белые»… натурально «белые». Они вопросительно стояли надо мной и бубнили на языке, которого я не узнавала, не классифицировала даже приблизительно. Я чувствовала себя одним из сумасшедших привидений. О том, что фаза может искажать язык, мне тоже никто не говорил. По совести сказать, я никогда серьезно не занималась акустическими фазами, потому что в конторе был хороший дешифратор, именно тот, который висел на моих очках и читал биотоки мозга. «Посижу немного. Куда торопиться?», — решила я, когда из факельной темноты мне в лицо блеснули глаза чудовища, точь-в-точь с картинок о первобытной эре. Кто-то дернул меня за руку. Я растерялась, потому что увидела настоящего дракона: воздух сиял вокруг его мощного тела, с языка валил пар. Чудище оскалилось, издало рев, с меня сорвали очки.

— Уходим!!!

Пронзительно залаяла собака, ей отозвался лай со всей округе. Как зайцы мы перелетели через забор, бросились к дороге, прыгнули в автобус и залегли под сидения. Имо вспомнил навыки автогонщика. Никто не рискнул обозвать его самоубийцей, не нашлось желающих даже приподняться и поглядеть, есть ли погоня? Не думаю, что за нами гнался кто-нибудь, кроме сторожевой собаки, но народ затаился, и стал приходить в себя только на дороге к поселку.

Миша полез под сидение за акустическим прибором, который слетел с очков. Алена села в кресло, потирая ушибленный локоть.

— Что? Не записалось? — догадалась она по Мишиной мрачной гримасе. — Или ты не туда включил?

— Нас заметил сторож? — спросила я.

В автобусе начался хохот. Больше всех веселился Вовка-маленький. Похоже, именно такие приключения обещал ему дед, когда звал в турне.

— Что? — удивилась я.

Не весело было одному Мише. Он продолжал молчать, ковыряясь в устройстве.

— Ты не видела, как драпали сторожа, — сообщил Володя старший. — Пес и тот в будку запрыгнул.

— Мы были похожи на инопланетян?

— Конечно, — подтвердил Володя. — Мишка-то развернул антенну на всю мощь. — Мало ли чего они видели. Может, над нами нимбы светились?

— Они видели то же, что мы, — объяснил Джон.

— Черт, — выругался Миша. — Батарею посеял.

Только Алена стала рассуждать по делу:

— Там действительно идут раскопки. Наверно, охраняют от местных копателей. Надо аккуратнее себя вести, когда с фазодинамикой работаешь.

Миша выругался еще раз. Видно, батарея была хорошая.

— И тебе не стоило погружаться в фазу целиком, — обратилась Алена ко мне. — Всегда надо оставлять одно ухо и один глаз в реальности. Адам тебя не учил?

— Он ее кое-чему другому учил, — съязвил Миша.

— Помолчи. Так вот, — сказала она. — К этому дрянному месту больше ни шагу. Всех касается.

Утром Миша все-таки вернулся в монастырь, чтобы найти потерянную улику, а заодно пообщаться с местным населением по-английски, но население сразу раскусило, что Миша не гуманоид. Население приняло Мишу за своего.

— Там привидений как котов бродячих, — сообщил он. — Все похожи на «слизняков», и «тарелки» мерещатся. Говорят, среди местных всякая странная ерунда происходит. Чувак за грибами пошел, через год вернулся — ни фига не помнит. Кто бы вы думали его попер? Отгадайте с трех попыток.

— Ладно, попер… — согласилась Алена. — Кто его вернул, ты мне объясни?

— Другой чувак, — продолжил Миша, — жил, жил да и спятил. Левитировать начал во сне. Теперь над его могилой НЛО левитирует. Археологи, говорят, молодые мужики, копать боятся. Чем глубже, тем больше привидений с «тарелками». Местные, между прочим, к реке по ночам не ходят.

— Надо разбираться с местностью, — постановила Алена и связалась с конторой. — Але, Вега! Не знаю возраст архива, не знаю, то ли ты искал, но это нечто особенное. Во-первых, язык не определяется… — она неожиданно запнулась, передала трубку мне.

— Как это, не определяется язык? — спросил шеф. Что означало в переводе: «За что я плачу тебе зарплату?»

— Отключаюсь, — доложила я. — Это нечеловеческий язык, или вообще не язык.

— На что похоже?

— На искажение фона.

Шеф задумался.

— Что я могу сделать, если запись и та не сработала?

— Вы делали запись? — удивился шеф. — Изнутри фазы или снаружи?

Миша показал мне кулак.

— Скажи: искажение фона, — попросил он.

— Включи селектор, — услышал его Вега. — Что за искажение?

— Нетипичный фон, — пояснил Миша. — Да, я писал! Но это не фазы, это что-то другое. Шеф, я туда не полезу!

— Как это, не полезешь? Что происходит, Миша?

— Я в «слизняки» не записывался, — пояснил Миша. — Где гарантия, что я выйду из фазы человеком?

— Вега, в этой фазе люди выглядят точно как «белые гуманоиды», — объяснила я. — Разве такое возможно?

Тишина образовалась на том конце связи. Шеф словно провалился в вакуум.

— Иногда искажение идет с прибора, — предположила Алена. — Может же человек видеть мир вверх ногами. Почему прибор не может исказить матрицу в гармональном ключе?

— Мир вверх ногами имеет оптическое объяснение, — ответил Миша. — Ментальная зона тебе не оптика. Даже не физика.

— Значит, ты неправильно воспроизводишь запись?

Миша поглядел на нее, как учитель на двоечницу.

— Ирка, попробуешь еще раз распознать язык? — спросил он.

— Почему бы ни попробовать?

— Возвращайтесь, — ожил в телефонной трубке шеф.

— Шеф, но мы… — начал, было, Миша.

— Все, я сказал! Отпуск окончен! Назад немедленно!

В офисе меня ждал акустический архив Галактики. С колес — за работу. Шеф оградил меня от всех житейских радостей и проблем, даже от Мишиного стремления выпить со мной в компании бутылочку вина. Хотя, Мишиным капризам он неизменно потакал на протяжении многих лет. Вега выставил прочь Сириуса, когда тот попросил меня сходить наверх за барахлом из прачечной.