Ирина Ванка - Секториум

— Оставь все здесь, — сказал Миша, отнял у меня рюкзак с одеялом и закинул в холл. — Я сам привезу.

В поле экрана проявился вулкан в туманной поверхности соседней планеты, но креплением от «Марсиона» даже не пахло. Миша с Адамом предвкушали большой нагоняй от шефа, и я не горела желанием разделить их участь.

— Так я, может быть, пойду?

— Иди… — отмахнулся Адам, словно мое присутствие наводило помехи на поисковое устройство.

И я пошла, прихватив с собой пару сумок. Вылезла из-под лестницы в подвале университета, втиснулась в троллейбус, добралась до своей хижины, пропахшей сыростью и крысиным «навозом», полюбовалась сквозь мутное стекло веранды на косой забор, на драную теплицу, из которой торчала коричневая прошлогодняя ботва. Пожалела себя, и только потом заметила в коридоре чемоданы, оставленные мною в офисе час назад.

— Миша? — тишина стояла в пустых комнатах. У меня сердце замерло от страха, но чемоданы не висели в воздухе, не безобразничали и не устраивали пожарищ. Они мирно стояли на полу. — Адам? Кто здесь?

Лампочка не горела. В окнах свистел сквозняк. Что-то блеснуло, и в подполе послышалась возня, от которой у меня мороз пробежал по коже. Доска приподнялась. Мишина сердитая физиономия показалась наружу, и следующий чемодан был выпихнут из подземелья.

— Чего глядишь?

— Лифт? — воскликнула я. — Неужели у меня будет свой лифт?

— Выйди во двор, — попросил Миша, — посмотри, будет ли пробивать свет?

— Будет, — ответила я. — Даже в сумерках так полыхнуло, что тени пошли по потолку.

Миша задумался, облокотившись на чемодан.

— Хреново, — сказал он и исчез.

В следующий раз блеснуло не очень.

— Теперь как? — спросил он, вытаскивая на поверхность новую партию сумок.

Я подошла ближе. На дне подпола лежал камень, похожий на мельничные жернова, лестница из пяти ступенек и совсем ничего такого, что могло бы вызвать подозрение у человека, полезшего вниз за картошкой.

— Поверить не могу. Неужели это мой лифт?

— Я спрашиваю, свет пробивает?

— Пробивает немного…

— Совсем хреново, — огорчился Миша. — Придется отключить.

— А…

— Привыкнешь. Подсветки панели с тебя вполне хватит.

С меня бы хватило даже кромешной темноты. «Либо это сон, — думала я, — либо я действительно ценный сотрудник», и мысль о предстоящей командировке сразу испортила настроение.

Миша прогулялся по комнатам, заглянул под кровать, прикрытую грязным матрасом. Другой мебели в доме не было. Разве что кухонный стол с прилипшей клеенкой, где он нашел гнутую алюминиевую вилку и обратился ко мне с риторическим вопросом:

— Мы ужинать сегодня будем или как?

— Только не на этой территории.

— Ладно, так и быть, — снисходительно сказал он, — идем, покажу тебе другую… территорию.

Сначала я решила, что мы пойдем в ресторан, но Миша пригласил меня в подпол. Лифт опустил нас на просторную стройплощадку, перегороженную прозрачными стенками, точно как в офисе. Видимо, это был единый секторианский дизайн. Жалюзи имелись только в ванной комнате, и то на одной стене. Из прихожей выходила широкая дверь под купол будущего зимнего сада. Там не было ничего, кроме пустых резервуаров, которые предстояло засыпать грунтом. В углу были сложены стопки плит для бассейна и груда камней для неизвестных целей. От масштабов строительства я потеряла дар речи. Две комнаты в углу модуля, вероятно, предназначались для жилья, но заповедник, который секториане все-таки решили пристроить к объекту, мог вместить в себя бронтозавра.

— Здесь будет кухня, — рассказывал Миша. — Смотри сюда. С выходом в сад и в прихожую. Но пока здесь одна только урна. Хочешь посмотреть, как она работает?

Ясно, что для голодного мужчины кухня — самое значимое место квартиры, но это помещение было приспособлено для приготовления пищи еще меньше, чем верхний дом с отсутствующим газом и отключенным электричеством. Из пола торчала только черная гильза с двумя кнопками.

— Нажимаешь зеленую, — объяснил Миша, — все дерьмо опускается в камеру. Нажимаешь красную — оно аннигилирует с выбросом энергии, которой тебе хватит на сутки. Если, конечно, ты не будешь использовать сто пятьдесят тысяч утюгов одновременно. Так что, думай, прежде чем выбросить полезную вещь.

— Материя не исчезает бесследно, — произнесла я так, словно меня заподозрили в измене диалектическому материализму.

Пока продолжались мои мировоззренческие терзания над мусорницей будущего, Миша открывал двери комнат.

— Что-то ты тормозишь, старуха. Иди сюда, смотри, какой просторный шкаф с подсветкой. Европейская планировка. Здесь поставим компьютеры, а в той комнате будешь спать. О! Глянь сюда. Еще и кладовка. Можно сказать, дополнительная комната.

— Спасибо вам с Адамом, — сказала я, но чуть не поблагодарила партию и правительство.

— В основном мне спасибо, — уточнил Миша. — Я сказал так: если мы не создадим ей условий, будет бегать по мужикам.

— По кому?

— Нет, ты мне определенно сегодня не нравишься. Давай-ка, лучше сядем и выпьем?

Я согласилась. Мы сели и выпили на развалинах грядущего благополучия за нас, за друзей, которые никогда не придут к нам в гости; за семьи, которых, вероятнее всего, никогда не будет; и за родителей, которые уж точно не узнают, какую работу нашли их пропащие отпрыски.

— Замуж за меня пойдешь? — спросил Миша, крутя на пальце баскетбольный мяч.

— Не пойду.

— Пойдешь. Куда ты денешься? Тебе же надо будет когда-нибудь замуж… Или ты не считаешь меня привлекательным?

— Считаю.

— Тогда в чем дело?

— Дверь лифта слишком узкая. Рога не пролезут.

— Вот тебе раз! Почему же не пролезут? Если встать боком…

— Мои рога не пройдут даже боком, и я не собираюсь жить с ними в верхнем доме.

— Ты переоцениваешь мои возможности.

— Отстань, Миша. Мне надо работать.

Миша бросил мяч и перебрался с дивана на компьютерный стол.

— Во-первых, дверь недолго расширить, — сказал он. — А во-вторых, если ты будешь послушной девочкой, зачем же наставлять тебе рога?

— Кажется, я знаю тебя достаточно, чтобы не питать иллюзий.

— А мне кажется, что брак «львицы» и «скорпиона» может быть увлекательным.

— Миша, я «скорпионами» не увлекаюсь. Я их боюсь.

Миша загадочно улыбнулся.

— Ты их просто не знаешь.

— Отвяжись.

— Вдруг понравится?..

— Еще раз прошу, слезь со стола и дай мне работать.

— Боишься, что понравится, — сделал вывод Миша, и пошел в прихожую играть в баскетбол с корзиной, притороченной над дверью кладовки, и попал мячом в стекло рабочего кабинета. Текст в поле экрана завибрировал.

— Сходил бы, поставил кофе, — крикнула я ему.