Ирина Ванка - Секториум

— Куда ты намерен воткнуться? — сердито спросила Алена.

Миша присел на противоположный край канавы.

— Девчонки, хватит секретничать, пошли пиво пить…

— Полюбуйся, — указала на него Алена, — генератор идей. Мужская психология: все проблемы решаются посредством пития.

— А глубина решения, — добавил Миша, — зависит от глубины емкости, посредством которой…

Алена не позволила ему закончить:

— Ты в цирках выступал, чертов бездельник?

— Допустим, нет.

— Так я и знала. Вега его бережет от стрессов.

— Что, надо выступить?

— Надо решить задачу: могут ли метеориты падать в одну воронку?

— Смотря, кто в ней сидит. А вообще-то могут.

— Быстро объясняй, почему…

— По техногенным причинам.

— Это нас не интересует. Объясняй только естественные…

— Иногда случается геомагнитный эффект коридора.

— По какой причине он случается? — Алена сосредоточилась взглядом на Мише, словно проложила хрупкий мост через каньон.

— По техногенной, — улыбнулся Миша.

— Издеваешься!!! — «мост» чуть не рухнул в пропасть.

— Если ты имеешь в виду Хартию, то я не знаю, — признался он. — Если хочешь мое личное мнение — там что-то под грунтом. Надо смотреть планету в системных разрезах.

— В диком-то космосе? — удивилась Алена. — Если о ней что-то и появится в архивах, то мы до этого светлого часа не доживем. Вега разнюхал это место случайно. С тех пор — как с цепи сорвался. Вряд ли его подпустили бы к насиженной Хартии. Его счастье, что тамошние циркачи пока не разобрались на «свой» и «чужой». На планетах такого типа со временем формируется динамичная ментальная среда, — объясняла она Мише, словно это он, а не я отправлялся в командировку. — Поле, которое позволяет им держать между собой контакт на расстоянии. Они прут туда со всех концов Вселенной. Почему? — Миша задумался, на сей раз, серьезно. — Давай, голубчик, напряги свой «компьютер». — Алена обернулась ко мне. — Пройдет еще двадцать лет, и Вегу выставят оттуда пинком под зад. За это время ему любой ценой нужно внедрить туда своего информала. Если это ты — когда-нибудь и тебя начнет тянуть к циркам. Эта тяга посильнее наркотика. Чем раньше ты поймешь, как именно Хартия манипулирует психикой, тем проще тебе будет жить с этим.

— Там планетарные ритмы, которые соответствуют биоритмам хартиан? — предположила я.

— Само собой, разумеется, — согласилась Алена. — Из-за этого не стоило ломать голову. Вопрос, что за ритмы? Какова их природа? Ты представляешь, какой радиус воздействия они должны иметь, чтобы собрать туда отродье со всего космоса! Извини, пожалуйста, — она опустила ладонь на мое колено. — Они меня однажды уничтожили. Я была уверенна, что справлюсь с любой аудиторией. Я всегда чувствую, что и как надо сказать, чтобы удержать внимание. Но эти… Полный рок-н-ролл! Я сначала решила, что они идиоты. Что они бузины нанюхались, обкурились, обкололись, не знаю… Они произносят набор русских слов, не понимая смысла. Так, словно это у меня с головой непорядок, а не у них. Еще чуть-чуть и я бы взбесилась, потому что вообще соображать перестала. Шеф сказал, что ты не теряла сознание на арене. Это хорошо. И если тебе когда-нибудь удастся понять принцип их взаимоотношений, можешь считать себя профессионалом космической разведки.

— Как надо вести себя там? — спросил я.

— Понятия не имею, — призналась Алена. — Как можно меньше говорить и думать, для твоего же здоровья. Контролировать себя каждую секунду. А главное — не прозевать транспорт. Если застрянешь в Хартии на год, точно сойдешь с ума. Ну, что? — обратилась она к Мише. — Задумчивый наш… Совсем «подвис»?

— Я не аналитик. Я практик, — признался Миша. — Надо смотреть планетарный разрез, потом думать.

— Надо, — согласилась Алена. — Это надо было сделать до того, как закидывать туда Юстина. Теперь все! Мы в мечтах!

Миша закурил и попытался поджечь спичкой бензиновую лужицу.

— Как тебе Юстин? — спросила меня Алена. — Симпатичный малый, правда? Вега депортировал его десять лет назад.

— Как депортировал?

— Так, — она пожала плечами. — Пожалел дурака. Нашел ему рабочее место, где в округе на миллиарды парсек нет ничего крепче кваса. — Они с Мишей засмеялись, словно были свидетелями тех давних событий.

— И много народу Вега депортировал?

Миша с Аленой смеяться перестали.

— Случалось, — сказала Алена, и мы помолчали, словно почтили память жертв депортации.

— Хотя бы внешние планетарные параметры точно знать… — прервал паузу Миша.

— Далась тебе планета! — рассердилась Алена. — Масса примерно как у Земли. Радиус чуть меньше. Гравитация та же, и плотность атмосферы… даже легче дышать. Они ее искусственно кислородом подкачивают. Думаешь, почему Вега к ней прикипел?

— Я думаю вот что, — сказал Миша. — Естественное происхождение имеет только расположение кратеров, скважины долбили с орбиты. Похоже на лазерную бомбардировку. Причем ставили заглушку на каналы. Очень характерный прием…

— О чем это может говорить? — уточнила Алена.

— О том, что вещество из скважин доставляло кому-то неудобство. Дело не в ментальной среде. Там какой-то сильный магнетик или источник необычного радиационного фона. Но, в любом случае, что-то редкое и опасное для тех, кто контролирует зону.

— Почему ты решил, что оно опасно?

— Потому что… — ответил Миша, докуривая сигарету до фильтра, — в ином случае, бомбисты не побоялись бы встать на грунт.

Юстин сожрал лимон вместе с кожурой и не поморщился. Именно сожрал. Иначе это действие определить невозможно. Сок тек по его ладоням, затекал в рукава, если он не успевал облизываться. Наблюдая это, я сидела на опоре его громоподобного везделета и ежилась от перспективы лезть внутрь. Сделав дело, Юстин вынул челюсть и обсосал ее.

— Шо, шашкучилась? — спросил он, облизывая грязные пальцы.

— Поставь зубы на место.

— Шо?

— Если будешь разговаривать с зубами, я дам тебе яблоко.

Юстин расстроился. Его протезу было, по меньшей мере, лет двадцать. Он натирал десну, добавлял в речь клацающие интонации, не имел половины передних зубов и компрометировал хозяина. Только тоска по фруктам вынудила его принять ультиматум.

— И, пожалуйста, не вынимай его, пока я не покину Хартию.

— Я ж говорить не смогу, — упрямился Юстин.

— Вот и прекрасно.

— Ла…но, пое… — сказал он и кивнул в сторону открытого люка.

Протез действительно мешал говорить, и что такое «пое…» можно было только догадываться. То ли «поехали», то ли «поели»? То и другое было одинаково недалеко от истины. Юстин обтер рукавом свою жидкую бороденку и подцепил крышку люка носком полиэтиленового башмака. Видимо, «пое…» в его лексиконе имело смысл универсального понятия для этих двух жизненно необходимых составляющих. Других занятий в Хартии Юстин не имел.