Ирина Ванка - Секториум

Чем дольше Секториум ждал развязки, тем сильнее Андрей влипал в историю. Шеф принял решение вмешаться. Некоторое время Андрею Новицкому опасно было гулять на поверхности. Пришло время применить его в Хартии. Все лучшие надежды Вега возложил на командировку и не ошибся. Хартия приняла Андрея сразу, и в хаосе тамошнего бытия он начал делать успехи. Он делал успехи до тех пор, пока не случилось то, что должно было случиться. Тот терпеливый и мудрый, который наблюдал с небес, наконец, отомстил за унижение, потому что получил в свои руки человеческий рассудок и изуродовал его до неузнаваемости.

Как можно «сдвинуться» от хартианской грамоты, в Секториуме знали все. Каким трудным бывает процесс исцеления, тоже знали. Психическое расстройство Андрея стремительно прогрессировало, настал момент, когда он начисто перестал соображать. Он не реагировал на окружающих, разучился ходить, и дело шло к тому, что остальные жизненные функции тоже откажут. В критический момент Вега сказал: «Хватит! Еще немного и мы его потеряем. Надо вытаскивать парня, а для Хартии я найду кого-нибудь попроще, кого не жалко». Андрей был подвергнут стерилизации локального матричного архива. Попросту говоря, из памяти была удалена информация, связанная с Хартией, а с ней заодно стерлось все, что плохо держалось. Иногда операция такого рода счищает память под ноль. Если повезет — проходит деликатно. Андрею везло и не везло с рождения одинаково сильно: после неудачной операции он чудом выкарабкался, и год сидел на берегу Средиземного моря под присмотром Петра, ни о чем не думал, ничего не делал. Только книжки читал, да и то не все, а лишь те, которые не способны спровоцировать рецидив. Думаю, про Дюймовочку и Красную Шапочку. «Алиса в стране чудес» вряд ли прошла бы психиатрическую цензуру. Он читал по-польски, читал по-английски, читал по-литовски… Пользоваться русским языком ему запретили. Но пришел день, когда он в оригинале прочел «Приключения Буратино». О своих приключениях в Хартии Андрей прочел позже, в секретных материалах архива. Его же собственные впечатления навсегда канули в Лету.

Серый «Понтиак» причалил к газону. Из него вышел мужчина, уверенной походкой приблизился ко мне, постучал по стеклу и указал в сторону полицейского участка.

— Через спортзал, — уточнил он, когда разглядел за моей спиной Мишу.

— Не спи, — сказал Миша и повел меня по коридору мимо раздевалок прямо к двери, которую Андрей открывал снаружи.

— Вы знакомы?

— Конечно, — ответил Андрей, словно мимолетный эпизод в гараже помнил до сих пор. — Идите к машине. Через минуту я догоню, — он вошел в темное здание колледжа и растворился.

Если бы на его месте был Миша, я не ждала бы его появления, по крайней мере, сутки. Андрей вышел ровно через минуту, если верить городским часам, и удивился, что мы до сих пор не в машине.

— Идите к машине, сейчас поедем, — повторил он, бряцая ключами в замке.

И мы поехали. Мои гаражные впечатления об Андрее, как о симпатичном и вежливом молодом человеке сложились при тусклом освещении и дурном настроении. Сказать, что Андрей симпатичный малый все равно, что ничего не сказать. Я не видела таких откровенно красивых мужчин даже в кино, и представить себе не могла, что встречу в реальности. Анджей Новак не выглядел на свои сорок лет. Он был высок и прекрасно сложен, обладал голливудской улыбкой и блестящими манерами. К тому же являлся жгучим брюнетом. Это наводило на мысль, что его неизвестный папа родом из теплых стран. Мои ожидания увидеть болезненного доходягу теперь казались абсурдом, я не была уверенна, что это тот самый Андрей. Впрочем, завистники могли преувеличить мрачные стороны жизни этого человека. Красивым людям обычно завидуют, не принимая в расчет особенностей их души.

Машина выплыла на освещенную дорогу, которой я любовалась и здания колледжа, но вскоре свернула. Мое ожидание увидеть Канаду не оправдалось. Местность стала пустынной, пейзаж однообразным, показался «спальный район» из частных двухэтажных построек, тесно припертых друг к дружке.

— Как жена? — спросил Миша.

— Прекрасно, — ответил Андрей без радости.

— Нашла работу?

Андрей кивнул.

— По специальности?

Андрей кивнул еще раз.

— Ого! — сказал Миша. — Ничего себе! Она теперь, выходит, богатая невеста?

Предложения посватать Мишу к своей богатой жене от Андрея не последовало.

— Развелся или так разбежались? — уточнил новоявленный жених.

Ответа я не расслышала, только взгляд Миши потух. Да и без вопросов было ясно, что ему в тех угодьях ловить нечего. Разве найдется женщина, которая, оставив такого благородного красавца, захочет связаться с вруном, болтуном и гулякой.

— А ты не собираешься менять работу? — поинтересовался мой невезучий товарищ.

— В школе тяжело получить место иностранцу, — объяснил Андрей. — Надо же себя как-то поддерживать… Лучше несколько часов в неделю, чем вообще ничего.

Мы согласились и ехали молча, пока не уткнулись в гаражные ворота особнячка, где наш коллега снимал жилплощадь. Ему принадлежала половина первого этажа. Другая половина пустовала, а наверху с утра до вечера веселились хозяева, выходцы из России, которые сделали бизнес на торговле недвижимостью.

Андрей усадил нас на угловой диван, занимающий почти весь холл, и пошел греть чайник.

— Когда ты, наконец, купишь дом? — возмущался Миша. — Сколько можно кочевать с места на место?

— Когда вы будете регулярно приезжать в гости, — ответил из кухни хозяин.

— Мыслишь в верном направлении, — сказал Миша, — но задом наперед. Сначала купи себе дом, заведи женщину, которая будет готовить, а потом приглашай.

Андрей улыбнулся, расставляя на столе чашки. Понятно, что наш неожиданный визит его интриговал, и чем дальше Миша отклонялся от темы, тем больше требовалось терпения с его стороны.

— Чай или кофе? — спросил он меня.

— Спасибо, кофе.

— Вы засыпаете?

— Нет, она в голодный обморок хочет упасть, — объяснил Миша. — Так что тащи сюда колбасу и подлиннее.

Андрей снова ушел на кухню, и мой кормилец последовал за ним. Сначала они рылись в холодильнике, потом что-то резали на столе. В конце концов, закурили. Вместе с запахом сигаретного дыма до меня долетело удивленное восклицание:

— Не может быть!

— Я тебе отвечаю! — клялся Миша.

— Он до сих пор там?

— Куда ему деться? Сколько надо, столько и будет сидеть.

Завывающий чайник лишил меня возможности расслышать подробности. Вскоре они вышли оба, с подносом, заставленным закусками. Теперь Андрей смотрел на меня иначе, с гораздо большим интересом, чем пять минут назад. Он сел напротив и, пока Миша прицеливался вилкой к съестному, пытался соображать. Похоже, ситуация в его голове не укладывалась.