Арина Воронова - Дети Брагги

- Вроде тех, кто приезжали с Асгаром в Старую Упсалу?

- А откуда ты... Ах да, я и забыл, что ты был в том упландском походе. Конунг Свейн тогда богато одарил Асгара, позволил священникам построить церковь на своей земле. - Голос Амунди звучал раздумчиво, и Скагги подумалось, что Стринда не столько разговаривает с ним, сколько размышляет вслух. - А причиной их гибели стала собственная их жестокость. Получив от Свейна земли под Упсалой, они тут же принялись отнимать клочки земли у окрестных бондов, угрожая им карой своего господа и тем, что ожидает их после смерти.

- А разве это неизвестно? - удивился Скагги.

- Известно, - согласился Стринда. - Что бы ни говорили служители Христа, суть одна - конец мира - того, каким мы его знаем, - будет ли это Судный день или день последней битвы, Рагнарек. А о различии я еще расскажу.

Когда в незапамятные времена Брагги собрал мастеров рун в тот самый первый Круг, скальды возложили на себя три нелегких ноши, и все они равно важны. Во-первых, мы распространяем и поддерживаем почитание древних богов, асов: Тора и Одина, Фрейя и Улля, Тюра и Ньерда, Хеймдаля и Бальдра. Каждый, кто вошел в Круг, вошел в него, приняв посвящение.

Происходит это в видении.

Видишь ли, в вещем сне, где в тумане бродит одинокая и обнаженная душа будущего скальда, один из асов может выбрать себе ее обладателя, предлагая ему свою защиту и покровительство.

Вторая наша обязанность - жить за счет какого-либо искусства или ремесла, как правило, того, которому покровительствует избравший скальда ас. Однако по большей части скальды - воины, но есть и оружейники, такие, как Гранмар, скальд Тора. Есть и летописцы: Скальдрека ты уже, наверное, встречал. Есть и целители, и корабелы.

- Как Ивар Белый? - вставил Скагги.

- Именно. - Амунди улыбнулся. - Но все дети Брагги непременно владеют искусством эрилиев.

Скагги решил промолчать, но глаза у него расширились от удивления и жгучего любопытства. Заметив это, Амунди усмехнулся, и Скагги уже подумал, что встретит такой же отказ, как это бывало с Тровином, но травник все же сжалился над ним.

- Эрилем мы зовем того мастера рун, который умеет высвободить и управлять силой рун, того, кто умеет творить из знаков заклятия. Это могут быть руны победы, чтоб врага одолеть, - речь травника стала плавно напевной, - и руны пива против обмана, и повивальные для добрых заклятий. Руны прибоя - защитные руны, а также целебные - для врачевания. Для правосудия - руны речи. И талисманы, руны мысли - мудрости руны.

Скагги очень хотелось спросить, откуда взялись руны, но он не осмелился. Будто прочитав его мысли, Амунди улыбнулся.

- Руны - дар Одина. Вот что рекла валькирия разбудившему ее герою:

Хрофт разгадал их и начертал их, он их измыслил из влаги такой, что некогда вытекла из мозга Хейддраупнира и рога Ходдрофнира.

Велики должны быть силы и умения мастера-эрилия, ведь руны хоть и могучи, но хрупки. Сидгрива учила героя:

То руны письма,

повивальные руны,

руны пива

и руны волшбы,

не перепутай,

не повреди их,

с пользой владей ими;

пользуйся знаньем до смерти богов!

Замолчав, Амунди плеснул себе в кружку пива.

- Но, но ты говорил, что обязанностей у скальдов немало, а назвал всего две. И еще... - Скагги помедлил, не зная, можно ли об этом спрашивать. - Во время штурма крепости Грим сказал что-то про оборотные руны, которые прикрывали неприятеля и которые им с Бранром необходимо было разрушить. Что такое оборотные руны?

Глаза травника потемнели.

- Оборотные руны... Оборотные руны, - повторил он. - Да, Грим и Хамарскальд говорили о них. Оборотная руна - это рунический знак, зеркально обратный руне исходной. Есть давняя легенда об этих знаках, где говорится, что они вызывают к жизни или, если хочешь, выпускают в мир, те же силы, что и знаки, привычные нам. Однако со времен первого Круга самого Брагги никто не прибегал к ним. То древнее сказание говорит, что оборотные руны чертит тот эриль, кто не умеет или не смеет творить знаки Хрофта. Или же тот, кто использует для этого дар не свой, а тот, что крадет у другого скальда.

- Как же это воз... - поспешил спросить Скагги, но тут на пороге горницы травника возникла Карри Рану.

- Конунг Вестмунд ждет тебя в своих палатах, - пожелав обоим доброго дня, хмуро объяснила она цель своего прихода.

Целитель, судя по его лицу, встревожился, причем, похоже, не столько из-за приглашения конунга, сколько из-за мрачности самой Карри, и он, совсем позабыв о беседе со Скагги, попытался разговорить разгневанную дочь Раны Мудрого.

Карри же в ответ на расспросы пробормотала что-то вполголоса. Из ее слов Скагги разобрал лишь, что произошла какая-то схватка и что кого-то вновь обвиняют в предательстве, и снова в предательстве Рьявенкрика. Рассердило Карри то, что в отличие от Гвикки Ирландца, Грима и скальдов, ее на совет не позвали. На этом Амунди поспешно ушел, оставив его растирать какие-то сухие стебли. Карри однако осталась.

- Ну и как тебе тут живется? - спросила она, с интересом оглядывая захламленную горницу Стринды.

- Ничего. Помогаю Амунди. - Неожиданно для себя Скагги улыбнулся, он и вправду был рад видеть дочь Раны Мудрого. - Ты просто ушам своим не поверишь, если я расскажу тебе, что он умеет делать!

- Да?

- Ну вот, скажем, тот воин с Гебридов, что вчера с кем-то боролся, неудачно упал и сломал ногу. Что бы ты с этим делала у себя на корабле?

- Приказала бы завязать, наверное. - Карри довольно равнодушно пожала плечами. - В конце концов все срослось бы само собой.

- Но ведь воин-то никогда бы уже не смог нормально стоять, - восхищенно затараторил Скагги. - Нога бы вся была в узлах и перекошена. А знаешь, что сделал Стринда? Сперва растянул и выпрямил ногу, а потом сжал ее несколько раз крепко-крепко. Он говорил, что это необходимо, чтобы понять, сошлись ли концы сломанной кости. А потом, прежде чем перевязывать, заложил ногу меж двух дощечек, так чтобы она оставалась прямой, пока не заживет. А еще, - продолжал Скагги, заметив улыбку морского конунга, - еще он знает, что делать, даже тогда, когда обломки костей пропороли кожу. А однажды он при мне вскрыл ратнику руку, чтобы запихнуть кости на место! Я даже не думал, что кто-то способен выжить, когда его так вскроют, а потом снова зашьют! Но Амунди так ловок на руку и всегда точно знает, что именно нужно делать!

- Так ты намерен остаться у Амунди? - спросила Карри, видя отблеск восхищения на обычно замкнутом лице мальчишки.

Скагги медленно кивнул.

- Если он мне позволит. Знаешь, - добавил он шепотом, - он даже вскрывает тела мертвых, чтобы посмотреть, как в теле сочленяются кости.

Целитель вернулся, когда уже сгустились сумерки. Вернулся столь же мрачный, как и сама Карри, и еще более встревоженный, чем казался перед уходом. Оказалось, что зашел Амунди всего лишь за каким-то горшочком, который отыскался в самом старом ларе в темном углу горницы. Вскоре Амунди снова исчез, прихватив с собой, кроме горшочка, еще и пучок сухих веток багульника.