Александр Белоткач - Дм Мой или Шанс №2

А тем временем, я стал замечать, что куда бы я ни шел, или где бы во дворе не садился, всегда где-то рядом была моя новая соседка. Катька была такой простой, и в отличие от моей Юльки, такой открытой девчонкой, что я не раз задумывался; а что такого я нашел в Юльке, кроме конечно того что она первая красавица в городе. Тогда впервые в жизни, еще плохо соображающий подросток, я почувствовал сколь непросто девчонке открыться, и сколь неоднозначной может быть реакция на это у избранника.

Я понял; что если Катька затеет (не дай бог), разговор на тему взаимоотношений, я не смогу соврать ей, и прямо скажу, что люблю другую.

Однако, шли дни и недели, а моя соседка, с неотразимой искренностью и простотой задаривала меня всякой всячиной, что привозил ей отец из загран-плаваний. Печенье, шоколадки, жевательная резинка, наклейки и тд. Но вот однажды настал день, когда я понял; что нужно давать задний ход, или я просто уже не выгребу без последствий. Так однажды, она выйдя как всегда на балкон, где мы частенько болтали до позднего вечера, протянула мне через перила большой такой пакет. Я конечно, было заартачился, чего это вдруг мол, и тд, но Катька просто сказала:

— Ты открой сперва.

Я, открыв этот заграничный, весь в надписях и каких-то цветастых картинках пакет, в удивлении обомлел. Там, совершенно такое же как на плакате у Олега, было ярко алое с великолепным узором, настоящее кимоно, бойцовские мокасины, и еще какая-то мелочь, о которой я даже и не мечтал.

— Ох, — вырвалось у меня, — это мне? — и глядя в довольные серые глаза, я стал искренне благодарить мою новую подругу. На что Катька, ничуть не смутившись, сказала:

— Ал, моих никого нет дома. Если хочешь, можешь померить его у меня?

И как-то непринужденно так, помогла мне перелезть на свой балкон.

Войдя, как любовник из анекдота, через балконную дверь, в квартиру к Катьке, я застыл на пороге с открытым ртом.

— Да! — не смог я сдержать восхищения, — Вот это ух ты!

Я и не предполагал, что здесь совсем рядом за стеной находится маленький рай. Может все это великолепие, что только возможно было создать в обычной трешке, старой планировки, и не могло, сравнится с Олежкиными апартаментами, но по части уюта, превосходило их во много раз. Прежде всего, мне всегда очень нравились ковры с крупным мягким ворсом, коих тут было везде по самый потолок. Так же, ненашенская мебель, была темного, какого-то шоколадного цвета, что создавало некую атмосферу уюта и расслабляющего полумрака. Здесь в гостиной, куда я попал, стоял Огромных размеров телевизор fillips, с видеомагнитофоном, и музыкальный центр Sony, который либо не работал, либо Катька не включала никогда, поскольку размер колонок предполагал такую мощность, что хваленый Лешкин Sharp, заглушавший ревом весь двор, казался сущей игрушкой. Мягкая мебель, кресла, столик из стекла с кипой каких-то цветастых журналов, большой фикус в кадке. «Красота, да и только».

— Что стоишь? Проходи. Не стесняйся! — потянула меня за руку гостеприимная хозяйка.

Я слегка шокированный, свалившимся на голову настоящим кимоно, и этим неожиданным приглашением, (кстати, вот папа с мамой будут озадаченны, куда это их сынок подевался с закрытой на ночь квартиры), осторожно как по минному полю прошел в центр комнаты.

— У тебя здесь просто супер! — по-прежнему оглядываясь, протянул я, стоя посреди всего этого великолепия, в своих старых трениках, и папиной затасканной футболке с накинутой поверх Аляской. На улице была уже поздняя осень, и у нас на Урале это означало настоящую зиму, правда снега в этом году выпало как-то мало, но холода уже стояли приличные.

— А куда можно это? — и стянув с себя, мгновенно ставшую тяжелой и ненужной в отлично прогретой квартире куртку, я смущенный своим чисто домашним нарядом, протянул ее Катьке. Но та словно ничего не замечая, легко подхватив мою куртку, утащила ее куда-то в прихожую, и оттуда уже крикнула:

— Можешь переодеваться. Я пока чай поставлю.

Я естественно не стал артачиться, самому уже не терпелось взглянуть на подарки, быстро скинул с себя все, оставшись в одних плавках, раскрыв пакет и достав кимоно, оделся. Так же и борцовки, что пришлись как и кимоно мне впору.

— А тебе идет! — появившаяся незаметно на пороге Катька, глядела на меня каким-то новым, странным взглядом, — Ты прям как Китайский монах из фильма! Помнишь? Ну, где он сбегает из монастыря, что бы спасти ту девчонку!

А затем, взяв меня за руку, повела в родительскую спальню. Там я увидел себя в огромном в полный рост зеркале, и надо сказать был озадачен. Еще никогда я не видел себя в таком наряде, да еще и рядом с Катькой, которая сейчас была как-то особенно красива. Казалось что этот костюмчик, мне привычен как старая футболка, или заношенный до неузнаваемости свитер. Как те свои старые и привычные вещи надев, тут же забываешь об их существовании, так и сейчас, мне казалось, что это кимоно, почему-то легко растворяется в сознании, никак не напоминая о себе.

Затем мы еще долго пили чай на кухне, а когда спохватившись, я глянул на часы, оказалось что уже за полночь.

«Да, ну и скандал будет, если обнаружится, что меня нет в квартире».

— Слушай Кать! Я пойду, наверное? Там могут искать меня. — встав из-за стола, начал прощаться я. Но Катька, человек практичный и простой, играючи провела запрещенный прием.

— Ал, я вообще чего тебя позвала. Отец недавно купил новые кассеты, Брюс Ли, И еще там всякие. Я не успела посмотреть. Если хочешь, проверь или тебя не ищут, и посмотрим вместе.

«Ну кто? — спрашивается, на моем месте смог бы устоять перед таким искушением? Правильно! Никто». Вот и я не устоял.

Слазив к себе через балкон, и обнаружив крепко спящих родителей, неподозревающих, что их чадо заделалось прежде времени героем из анекдота, вернулся той же дорогой, то есть, через те же перила в соседнюю квартиру. И до самого утра почти, вместе с Катькой, смотрел на огромном экране, последние новинки видеопиратов.

Мы сидели рядышком на диване, а перед нами стоял стеклянный столик на колесиках, на котором была навалена всякая всячина из тогдашнего дефицита. Здесь были какие-то шоколадки в ярких обертках, сирийское одуряюще пахнущее печенье, в длинных как колбаса шелестящих упаковках, соленые орешки, пирожные с моим любимым кремом, и еще много чего. Так что тот вечер, точнее ночь, запомнилась мне как самый лучший киносеанс моей жизни. Катька, как и всегда, была простой и немного ироничной. За все время, что мы смотрели видео, она перекинулась со мной лишь несколькими фразами. Да и то, в основном дело было только в моей робости. Так что я и есть вначале стеснялся. Но после пары дружелюбных улыбок, (а улыбалась Катька очень мило и как-то по-доброму), я растаял. И пока мы смотрели, как Брюс спасал честь некоей леди, и как великий Чак Норис пытался завалить своего вечного конкурента в очередном крутом поединке, я не заметил, как подмел все что было на столе. Но этот факт лишь порадовал мою подругу. Она как признавалась раньше, не любила сладкого, а отец мол, словно забывая об этом, постоянно привозит целыми упаковками. В общем, когда мы прощались, я, глядя на Катьку, видя как она в смущении отводит глаза, еще раз искренне поблагодарил за подарок и все остальное, а затем, не удержался и поцеловал в щечку, слегка прижав к себе ее за худенькие плечи.