Игорь Забелин - Пояс жизни

С вертолета сбросили трап, и Травин спустился по нему. Держась за перекладинку, он осторожно ступил на грунт: ноги слегка увязали, как в обыкновенной сырой глине. Никаких признаков жизни Травину обнаружить не удалось, но на всякий случай он взял пробу грунта.

Равнина постепенно понижалась в одном направлении, и астронавты напряженно всматривались вперед, надеясь увидеть океан.

- Прямо по курсу, вон за теми бурыми холмами... - начал Мачук.

- Море! - крикнул Виктор, но теперь уже и все остальные видели светлое ровное поле, расстилавшееся впереди.

Через несколько минут вертолет миновал последнюю гряду холмов, очень похожих на самые обыкновенные земные дюны, и полетел над морем. Ветра не было, но к берегу подходили невысокие волны и опрокидывались на песок...

- Неужели оно мертвое? - с тоской спрашивал Виктор. - Давайте спустимся и проверим!

- Нет, сначала нужно установить, не протекают ли поблизости реки, сказал Батыгин. - Заберитесь повыше, Мачук.

Вертолет пошел вверх. Приборы показывали высоту: двести метров, пятьсот, километр, полтора километра...

- Вулкан! - крикнул Виктор. - Смотрите, вулкан!

Все прильнули к окошкам и увидели далеко на юге, среди невысоких гор, почти геометрически правильный конус с усеченной вершиной. Темный столб дыма упирался в низкое небо, и облака над вулканом казались темными, словно прокоптились на дыму.

- Вулкан... А ведь их, наверное, немало на Венере. Планета молодая, и тектоническая деятельность должна протекать активно, - сказал Свирилин. И землетрясения тут, конечно, не редки.

- В общем, первозданная картинка, - заключил Травин.

- Точнее - один из первых дней творения, - поправил Батыгин, и все улыбнулись. - А вон и река - к северу от нас.

Действительно, светлая изогнутая линия делила там надвое бурое пространство. Вертолет, не снижаясь, полетел туда.

- А море какое - без конца и без края, - вздохнул почему-то Виктор.

- Океан, наверное.

- Да, скорее всего - океан...

А Батыгин думал о другом.

- Забавно получается, - сказал он. - Мы, астрогеографы, объединяем в своей работе и далекое прошлое и сегодняшний день географии: вновь мы описатели неведомых материков и океанов, и в то же время преобразователи!.. Я уж не говорю о том, что как исследователи, натуралисты мы должны познать природные условия планеты!

...Река впадала в море, не разбиваясь на рукава, единым руслом, и вертолет опустился на ее левом берегу. Все вышли из него. Совсем рядом с глухим шумом накатывались на берег волны. А река была широка - никак не меньше двухсот метров!

Батыгин подошел к самой воде. Он чувствовал себя необычайно легким и свободным - словно мог оттолкнуться и полететь над волнами. На душе было так радостно и восторженно, что утрачивалось ощущение реальности, все виделось как бы сквозь дымку - прозрачную, но скрадывающую резкие линии. Батыгин пригляделся к своим товарищам и заметил, что они тоже возбуждены, взвинчены; только астроботаник Громов отчего-то помрачнел и насупился.

- Прекрасно, - сказал Батыгин, делая широкий жест. - Лучшего места для города не найдешь. Тут у вас будет и морской и речной порт. Организуете перевалку грузов с речных судов на морские...

Никто не улыбнулся. Как ни фантастично это звучало, но они прилетели на Венеру для того, чтобы стало именно так, - чтобы здесь, в устье реки, был основан город, а океанские пароходы уходили от его причалов в затянутые пасмурью дали, к причалам других портов.

- Берега придется облицевать, - решил Виктор; глаза его сияли, щеки горели. - Гранитом или даже мрамором.

- Мрамором красивее, - сказал Денни Уилкинс; он держался ровнее, спокойнее других.

- Конечно красивее, - согласился Виктор.

- Кто ж это мрамором берега облицовывает? - удивился Травин. - Вот чудаки!

- Ну ладно, гранитом, - уступил Виктор. - А пока нужно отметить это место, вогнать первый кол в землю!

Виктор оглянулся, ища какую-нибудь палку, и тут же расхохотался - нет, на Венере палку не найдешь! И все тоже стали хохотать - бурно, захлебываясь; лишь Громов по-прежнему мрачно озирался вокруг.

Взяв в вертолете два алюминиевых шеста, Виктор вогнал их в грунт и, скрестив, связал веревкой.

- Ну вот, - сказал он с облегчением, как будто все самое трудное уже сделано. - Теперь давайте купаться в море. Такая теплынь!

Предложение с радостью подхватили, и все, кроме Батыгина и хмурого Громова, бросились в волны. Батыгин, оставшись на берегу, наблюдал за купальщиками, подбадривал их возгласами, шутил. Но потом пришло иное ощущение: странно и даже неприятно было видеть, как барахтаются в мертвом море крепкие молодые тела... Батыгин подумал об этом и вдруг понял, что их восторженное состояние, чувство отрешенности - следствие тех причин, о которых предупреждал психиатр Нилин, что только этим можно объяснить безумную выходку - купание в неведомом, совершенно неисследованном море...

К счастью, купальщикам, видимо, самим стало не по себе, и они один за другим вышли на берег.

- Черт-те что, - сказал Травин. - Когда купаешься в море, все равно не видишь этих рачков и микроскопических водорослей. А тут знаешь, что их нет, - и совсем не то настроение!

- Живое оно! - вдруг закричал Виктор. - Живое море!

Сидя на корточках, он старался подцепить ладонью какую-то студенистую массу.

- Осторожнее! - не своим голосом завопил астрозоолог Шатков. - Кто так обращается с животными!

На песке перед Виктором лежал небольшой студенистый комок, похожий на мертвую, помятую медузу.

- Да, это жизнь, - подтвердил взволнованный Батыгин. - Это безусловно жизнь!

А Виктор и Денни Уилкинс уже бежали к вертолету за надувной резиновой лодкой и планктонной сеткой. Они на руках протащили лодку через полосу наката и влезли в нее.

- А меня! - Шатков развернулся на каблуке, не зная, что делать со студенистым комочком, лежащим в его ладонях. - Меня возьмите! - закричал он, но бросился в противоположную - сторону, к вертолету. На полпути он передумал, помчался обратно, отдал растерявшемуся Свирилину студенистый комочек, на ходу прокричал что-то насчет способа сохранения пойманных животных в свежем виде и пешком попытался добраться до лодки. Убедившись, что в море это не лучший способ передвижения, он пустился вплавь, призывно крича при каждом взмахе, и Виктору поневоле пришлось подождать его.

Как только мокрого астрозоолога втащили в лодку, Виктор бросил за борт сеть, сделанную из желтого мельничного газа; внизу к сетке был прикреплен небольшой металлический стакан с краном. Денни Уилкинс сел на весла, а Шатков принялся руководить, энергично размахивая руками.

Они погорячились и почти сразу же вытащили сетку. Шатков трепетной рукой открыл кран, и вода из металлического стакана вылилась в банку. Волнуясь, все трое пристально вглядывались в прозрачную воду, но ничего в ней не обнаружили.