Юрий Забелло - Планета для робинзонов

- Сегодня наши мужчины заняты, - сказала миссис Мэрчисон, - скоро выпуск. Надо к нему готовиться.

Сославшись на головную боль, Селия сразу же после обеда ушла в свою комнату. Она уселась у раскрытого окна, ожидая Кларенса. Прошел час, два. Одно за другим гасли окна и в их доме, и в соседних домах. Черная тропическая ночь полностью завладела поселком. А Кларенса все не было... Только откуда-то со стороны собора доносился неясный гул.

Селия не могла больше ждать. Слова девочки все время стояли у нее в ушах. Она больше ни о чем не могла думать. Чувство глубокой безысходности, неотвратимого несчастья заполнило ее целиком. Только Кларенс мог развеять это чувство. Только он мог утешить ее, сказать, что это неправда, что девочки что-то напутали, или что они говорили про какого-то другого Кларенса, не про него.

Селия решительно двинулась к окну: ей не хотелось, чтобы в доме услышали, что она выходила ночью. Потом какая-то мысль ее остановила. Она быстро скинула яркое платье, в котором ходила весь день, надела другое черное в серебряных разводах и вылезла в окно.

6

На площади перед собором никого не было. Шум доносился откуда-то слева, из-за угла величественного здания. Скрываясь за деревьями, окружающими площадь, Селия стала пробираться к этому месту. Боковые ворота в подвал были распахнуты настежь, но прямо перед ними стояла большая крытая машина. В узкие щели между машиной и воротами падал яркий свет. Видно было, что в подвале мелькают какие-то тени.

"Это мужчины разгружают машину, - поняла Селия, - и на тележках перевозят к тем цилиндрам. Как же мне найти Кларенса? Или заглянуть в подвал?"

Но что-то удержало ее на месте. Неожиданно две мужские фигуры отделились от здания и направились в ее сторону. Ей показалось, что один из них - Кларенс.

"Неужели он меня увидел?"

Но нет, они шли не к ней. Неподалеку от нее уселись на траве. Тихо заговорили. С самого детства Селии внушали, что подслушивать нехорошо. В другое время она ни за что в жизни не стала бы слушать разговоры, которые ее не касались. Но сейчас - совсем другое дело! И Селия решительно, и в то же время осторожно, отошла от скрывавшего, ее дерева и мелкими шажками, не отрывая от земли ног, двинулась в сторону говоривших. Нашлось дерево и неподалеку от них. Как к любимой матери, приникла она к нему. Теперь ей все слышно.

- Так, с этим мне все ясно, - произнес голос Кларенса. - Что еще передал старик?

- Мистер Джошуа передает, что майор докопался до малышки.

- Этот Бакмастер глубоко копает.

- Пусть покопает. Все концы давно отрезаны.

- Ну, и слава богу. Собственно, теперь уже все равно. Осталось так немного - четыре дня. И наша малышка даст такой фейерверк! Чертям тошно станет!

- А озеро точно рванет?

- Точно. Я зашпаклевал все щели, так что оно не может не рвануть. В общем, мы застрахуем себя от того, что когда-то к нам там, далеко, - он взмахнул рукой куда-то вверх, - явятся все эти стрекулисты... Ах, ах, рабы несчастные! Ах, ах, свобода! Я признаю только одну свободу - свободу белого человека!

- Слушай, а ты точно все рассчитал? Взрыв нас не затронет?

- Тебе я скажу. Больше об этом никто не знает. В нашем поселке считанные люди знают вообще о "малышке".

- Ничего себе - "малышка". Пятьдесят мегатонн!

- Хватит. Мы с Сиббардом сделали автоматику. Через пять часов сработает релюшка, и тележка покатится. Взрыв произойдет в воде. А коридор к тому времени обвалится. Там тоже заложена взрывчатка. В замкнутом пространстве все пойдет как по маслу.

- Хорошо продумано. Скорее бы уже. Надоело притворяться. Знаешь, как я устал расшаркиваться перед всеми этими неграми? Администрация, - с издевкой протянул он. - Каждый из себя что-то строит. Каждому поклонись... На конюшню его! Да влепить ему полста! Да на хлопок!

- Не переживай. Все в свое время. А сейчас - терпение и еще раз терпение. Нельзя выдавать себя раньше времени. Нервы не только у тебя на пределе. Чем ближе к концу, тем лучше надо держать себя в руках.

- Тебе хорошо говорить. У тебя стальные нервы.

- Нет, и у меня не стальные. Я тоже - человек. И сегодня сорвался. Там моей будущей жене две девчонки помогают, шьют, вышивают и все такое прочее... Такие, доложу тебе, пумпончики... Ух! Так, знаешь, не выдержал, погладил одну по груди. Свеженькая! Прелесть! Надо будет уговорить старика, чтобы включил в свои законы право первой ночи.

- Не плохо бы... А что на это скажут наши жены?

- А что жены? Это же негритянки? А негритянки - не в счет!

Так вот он какой, благословенный Юг!

- Ладно. Мы отвлеклись. Спасибо, Кларенс. Отвел я с тобой душу. Теперь меня еще на несколько дней хватит. Терпение и еще раз - терпение, - почти пропел он. - Слушай, последнее. Старик завтра вылетает из Штатов. Послезавтра будет здесь. У него там есть что-то новенькое...

- Послезавтра? Это хорошо. Значит, в воскресенье - "выпуск!"

- Точно. Ну, пошли, поможем ребятам. Там еще часа на полтора работы. А я хочу к утру быть на побережье. Завтра привезу последнюю партию, и аминь!

Они удалились. Селия почти бежала по поселку. Если бы не страх, что ее увидят, она точно мчалась бы, как вихрь. Но вот и спасительное окно. Влезла. Прислушалась. Нигде - ни звука. Она упала на кровать и застыла. Что делать? Что делать? Так вот он какой, благословенный Юг! Все воспитанные, культурные... Играют на пианино, поют... А негритянки не в счет! Право первой ночи?! А жена ожидай, когда господин осчастливит ее своим появлением в спальне, чтобы она могла родить следующего белого ребенка! Да лучше уж повеситься, чем такая жизнь! Ах, дядя, дядя! Как ты был прав! А я... "Условия какие хорошие..."

Но постепенно в голове стало проясняться. Еще ничего не потеряно. Выпуск - в воскресенье. Четыре дня! Надо немедленно сообщить дяде. Она потянулась к шкафу: где-то здесь была зажигалка-рация. А сумеет ли она все объяснить по радио? Говорить надо много, хватит ли мощности? Нет, лучше написать письмо!

Селия включила ночник и при его неясном свете быстро набросала письмо. Кажется, ничего не упустила. Все есть. И про "малышку", про тритиевое озеро, теперь она вспомнила, что читала где-то про тяжелую воду... Так, теперь конверт...

Селия выглянула в окно. Поселок спал. Она снова выскользнула в окно. Где эта хижина, на веранде которой лежит мальчишка? Какое счастье, что не успела рассказать Кларенсу о дяде! Ага, вот хижина... А остался ли Каури на веранде? Вдруг он ушел в комнату? Что тогда делать? Нет, слава богу, лежит на веранде кто-то. Один. Укрыт легким одеялом и стонет во сне:

- Каури, - прошептала в самое ухо, - Каури, ты мне нужен для блага всех людей!..

Через некоторое время мужчины в соборе окончили разгрузку. Машину отогнали от ворот, посмотрели внутри и снаружи - пустая формальность, конечно, но так уж заведено. Потом тщательно зашнуровали брезент покрытия.