Айзек Азимов - Роботы утренней зари [ Сборник]

— Я рад уехать, но надеюсь, что у меня хватит времени проститься с Глэдией и с Жискаром, который спас мне жизнь в ту ночь.

— Какой вопрос, мистер Бейли! Но кушайте, пожалуйста.

Бейли ел, но без удовольствия. После конференции с Председателем и последовавшей за ней победой пища казалась безвкусной. Он мог бы и не победить. Председатель мог оборвать его. Амадейро мог бы все начисто отрицать. Могли бы и не принять слова или рассуждения землянина. Но Фастольф сиял.

— Я боялся самого худшего, мистер Бейли. Я боялся, что встреча с Председателем преждевременна и что вы ничего не сможете сказать, что помогло бы ситуации. Но как хорошо вы сумели это сделать! Я с восхищением слушал вас. В какой-то момент я опасался заявления Амадейро, что его слово значительнее слова землянина, который, в сущности, в постоянном полубезумном состоянии, находясь на чужой планете на открытом…

Бейли холодно перебил его:

— Простите, доктор Фастольф, но я не был в постоянном полубезумном состоянии. Та ночь была исключительной, и я только тогда утратил контроль над собой. Все остальное время на Авроре я время от времени испытывал неудобства, но разум мой был всегда в отличном состоянии.

Ему дорого стоило подавление злости при конфронтации с Председателем, и эта злость теперь выплеснулась наружу.

— Только во время грозы, сэр, и еще пару секунд при посадке корабля…

Он даже не осознал, как пришла мысль, воспоминание, интерпретация… Только что этой мысли не существовало, и вдруг она взорвалась в мозгу, словно все время была там, и нужно было только лопнуть мыльному пузырю, чтобы она показалась.

— О, дьявол! — сказал он благоговейным шепотом.

Он ударил кулаком по столу, так что зазвенела посуда.

— Что такое, мистер Бейли? — удивленно спросил Фастольф.

Бейли уставился на него. Вопрос не сразу дошел до него.

— Ничего, доктор Фастольф. Я просто подумал о дьявольской наглости доктора Амадейро — он нанес ущерб Джандеру, постарался взвалить вину на вас, довел меня до полусумасшествия в грозовую ночь, да еще воспользовался этим, чтобы посеять сомнения моим утверждениям. Я сейчас на секунду пришел в ярость.

— Ну-у, не стоит, мистер Бейли. А ведь в самом деле, вполне возможно, что Амадейро погубил Джандера. Чисто случайное событие. Обследование Амадейро могло усилить неблагоприятные обстоятельства и вызвать такое случайное событие, но я не смог бы этого доказать.

Бейли слушал вполуха. Та что сейчас говорил Фастольф, было ерундой и, как сказал бы Председатель, не относилось к делу. Но от этого ничего не изменилось.

Кроме одного… через некоторое время.

«О, дьявол!» — прошептал он в глубине своего мозга и вдруг вернулся к ленчу и стал есть с удовольствием.

Бейли еще раз перешел лужайку между домами Фастольфа и Глэдии. Он увидел Глэдию за три дня и четвертый последний раз, и его сердце сжалось в тугой комок.

Жискар шел на некотором расстоянии от него и внимательнее обычного осматривал окрестности. Конечно, теперь, когда Председатель узнал обо всем, что касалось безопасности Бейли, должно было наступить ослабление.

Видимо, Жискару не дали новых инструкций.

Он только один раз подошел к Бейли, да и то, когда сам Бейли позвал его. — Жискар, а где Дэниел?

— Дэниел на пути в космопорт, сэр, вместе с несколькими другими роботами из штата, чтобы устроить вашу отправку на Землю. Когда вы приедете в космопорт, Дэниел встретит вас и будет с вами на корабле, пока не доставит вас на Землю.

— Приятно слышать. Я дорожу каждым днем пребывания с Дэниелом. А вы, Жискар, не поедете с нами?

— Нет, сэр. Мне приказано остаться на Авроре. Но Дэниел будет служить вам хорошо и без меня.

— Я в атом уверен, Жискар, но мне будет недоставать вас.

— Спасибо, сэр, — сказал Жискар и быстро отошел. Бейли задумчиво посмотрел ему вслед. Нет. Сначала первое дело. Надо увидеться с Глэдией.

Она бросилась ему навстречу. За два дня все изменилось. Она не смеялась, не шутила, она все еще была серьезна, но аура тревоги исчезла. Вокруг нее чувствовалось что-то вроде безмятежности, словно она осознала, что жизнь все равно продолжается и даже может становиться временами приятной. Она тепло, дружески улыбнулась и протянула к нему руки. — Возьми их, — сказала она.

Он заколебался.

— Смешно теперь отступать назад и уверять, что ты не хотел прикасаться ко мне в прошлую ночь. Как видишь, я помню об этом и никогда не раскаюсь. Совсем наоборот.

Бейли произвел необычную для него операцию — улыбнулся в отвел — Я тоже помню, Глэдия, и тоже не жалею. Я бы охотно сделал это енота, но я пришел проститься.

По ее лицу прошла тень: — Значит, ты возвращаешься на Землю. Но по сведениям, которые я получила от роботов, все время циркулирующих между домом Фастольфа и моим, все прошло хорошо. Ты не мог потерпеть неудачу.

— Я и не потерпел ее. Доктор Фастольф полностью победил. Не думаю, что теперь будут какие-либо намеки на его причастность к смерти Джандера.

— В результате твоих слов, Илайдж?

— Думаю, да.

— Я так и знала. Я знала, что ты это сделаешь, когда советовала вызвать тебя. Но почему же тебя отсылают домой?

— Именно потому, что дело разрешилось, если я останусь здесь дольше, я, видимо, буду посторонним раздражителем в политическом деле.

Она с сомнением поглядела на него.

— Не совсем понимаю, что ты под этим подразумеваешь. Для меня это звучит, как земное выражение. Но это неважно. Важно другое: ты обнаружил, кто убил Джандера?

Бейли оглянулся: Жискар стоял в одной нише, робот Глэдии — в другой. Глэдия без труда поняла этот взгляд.

— Илайдж, пора бы научиться не стесняться роботов. Ты же не стесняешься стула или портьеры.

Бейли кивнул: — Ну, ладно. Глэдия, мне страшно жаль… прости меня, но я сказал там, что Джандер был твоим мужем.

Она широко открыла глаза. Он поспешно продолжал:

— Я был вынужден. Это было очень существенно для дела, но я обещаю, что это не повредит твоему положению на Авроре.

Он коротко передал ей о событиях на встрече с Председателем и заключил: — Как видишь, Джандера никто не убивал. Умственное замораживание произошло от случайного сдвига в позитронных путях, хотя вероятность такого случая, видимо, была усилена тем, что с ним делали.

— А я ничего не знала, — простонала она. — Я ничего не знала. Я проморгала подлый план Амадейро. И он виноват в смерти Джандера так же, как если бы зарубил его топором.

— Глэдия, — с жаром сказал Бейли, — это несправедливо. Он не имел намерения повредить Джандеру, он делал то, что по его мнению, было благом для Авроры. И за это он наказан. Он потерпел поражение, планы его рухнули, а Институт Роботехники перейдет под управление доктора Фастольфа. Ты сама не могла бы придумать для него большего наказания.