Илья Твиров - Вирус зла (СИ)

— Колоссально, — прошептал Виктор.

— Да, меня тоже впечатляет.

Виктор хотел было расспросить Странника поподробней об этой самой Большой Вселенной, но вспомнил недавний рассказ о пламени и мусорной куче и решил окончательно выяснить, что такое спички.

Странник, услышав, о чем его хотят спросить, натуральным образом расхохотался.

— Ну, ты дал, такую ерунду у меня спрашивать, — заливался он искренним смехом. — Во учудил. Если я тебе расскажу, что это, ты поймешь незначительность этого вопроса, и сам будешь смеяться до коликов в животе.

— Может быть, — ничуть не смутился Гагарин, — но мне все же интересно.

Спустя минуту, когда Странник поведал Виктору тайны древнего инструмента добывания огня, Гагарин и правда улыбался тому, что спросил, но тут же выкрутился и задал новый вопрос, заставивший Странника на мгновение стать прежним — жестким, таинственным и недоступным человеческому пониманию.

— Хочешь знать, откуда мне известно про них? — повторил он вопрос Гагарина.

— Не думаю, что мне это повредит.

Странник мимолетно окинул взглядом тайную комнату с артефактами, сказал, глубоко вздохнув:

— Я ими много раз пользовался… в детстве, поэтому и знаю о таком способе добычи огня. Спички, зажигалка… поди тоже не слышал, что это такое?

Виктор отрицательно кивнул головой.

— Конечно, это ведь вещи давно минувшей эпохи.

Он сделался уж каким-то совсем суровым и закрытым. Виктор на мгновение подумал, что эти воспоминания тяготят его, но любопытство брало свое.

— Значит, — спросил он, — ты, в некотором роде, ровесник Николы?

— Смотря как посмотреть, — усмехнулся Странник. — Никола — уникальный прецедент, не имеющий аналогов в других инвариантах…

— В чем? — перебил Странника Гагарин.

— Ты до конца дослушивать умеешь или нет?

Виктор покраснел, словно мальчишка.

— Его эксперименты не прошли для него незамеченными, но здесь они имели особенно сильный эффект. Разумная плазмоидная форма жизни, следующий этап эволюции человеческого социума… Он стал первым, кто совершил трансформацию, но он не одинок.

— В каком смысле?

— Скоро узнаешь, — заговорщицки подмигнул Виктору Странник.

Гагарин перевел взгляд на димагу Метагалактики, потом снова посмотрел на Странника.

— Но если ты ему не ровесник тогда кто?

Странник долго смотрел на Виктора пристальным, оценивающим взглядом, потом вдруг что-то сделал, неуловимое, незаметное, и в воздухе перед самым носом Гагарина замерцали два совершено одинаковых голубоватых шарика, размером с грецкий орех.

— Выбери один из них. Любой.

— А что будет, если я выберу не тот? — настороженно спросил Виктор, рассматривая парящие в воздухе шары.

— Ничего не будет, потому что среди них не тех, как ты выразился, нет. Просто сделай выбор и все.

Гагарин думал секунд двадцать, прежде чем указать Страннику на правый от себя шарик.

В следующее мгновение левый растворился в воздухе, а правый медленно поплыл в сторону плеча Виктора и успокоился на нем.

— Я создал перед тобой типичную пространственно-временную развилку. Частный случай, можно сказать, потому что она имела лишь два выхода. Ты выбрал один из них, и, тем самым, определил дальнейшее направление пространственно-временной линии Вселенной, не слишком задумываясь о том, что параллельно с ней была реализована и другая линия, где ты выбрал левый шар. Такое ветвление осуществляется колоссальное число раз не только в нашем Домене, но и в других, входящих в Универсум, то есть в Творца первого порядка. Именно из-за этого он и представляет собой бесконечномерный объект, состоящий из множества пространств и состояний.

Виктор слушал Странника очень внимательно, не перебивая и стараясь не пропустить мимо ушей ни единого слова.

— Утверждать, что существуют прецеденты временных перемещений, — продолжал тот, — также бессмысленно, как утверждать, что их нет. Формально попасть на двести, триста лет назад, можно, кстати, так же как и вперед, не забывай об этом, но, во-первых, это автоматически приведет к созданию еще одной ветви континуума, тупиковой кстати, поскольку она в этом случае будет образована не типичным делением пространственно-временной развилки, а появлением в себе объекта, совершенно не принадлежащего к ней изначально, а во-вторых, вариантов будущего, как, впрочем, и прошлого, и без того существует гигантское множество, так что попасть именно в свое прошлое никогда никому не удастся. Временные парадоксы самоисключаются, поскольку Вселенная гораздо мудрее, чем принято ее представлять, и застрахована от множества случайностей… жаль, что не ото всех.

Порция новой информации была столь насыщена, что требовала глубоких над собой размышлений, поэтому Виктор, сам того не заметив, погрузился в стройные ряды мыслей.

— Не спи на ходу, — окрикнул его Странник.

— Я просто думал, — попытался оправдаться Виктор. — Скажи, как я понял, ты из одного варианта прошлого, очутился здесь у нас. Так?

— Да, правильно мыслишь.

— Но тогда твое появление неминуемо создало тупиковый инвариант реальности. Это ведь тоже верно?

— В отношении тебя или меня такой закон не распространяется.

— Почему?

— Потому что, я умею выходить за общий энтропийный поток и не возмущать его посторонними шумами ни в энергетическом, ни в более тонком информационном плане.

— Разве такое возможно? — спросил Виктор, скептически относясь к услышанному.

— Возможно, — утвердительно кивнул Странник. — Я обязательно научу тебя, поскольку это дает практически абсолютную незаметность при перемещении, при воздействии на определенные процессы и гарантирует абсолютную защиту от всех воздействий, чья природа хотя бы как-то связана с нашим Доменом или с иным в пределах Универсума.

— А если воздействие будет… эм, не таким простым?

— Тогда… возможны варианты, — уклончиво ответил Странник.

— И все-таки, как можно оказывать определенного рода воздействия, не влияя на энтропийный фон. Ты помог мне ни единожды, ты уничтожил весь флот Аг…Вируса в одно мгновение — это ли ни прямое воздействие на информационное поле Домена?

— Это косвенное воздействие на энтропийное поле Домена. Любое мое воздействие было косвенным, а вот твое — прямым. Тебя нужно обучить наводить порядок на родной территории как можно тише, и по необходимости сделать это нужно в самое кратчайшее время.

— И когда приступим? — вдруг загорелся Гагарин.

— Будем проходить школу жизни в дороге.

Виктор, наконец, отошел от димаги Домена, схватился за релятивер, пытаясь прикрутить его к одному из захватов ККСа.

— Что ты делаешь? — спросил его Странник, с любопытством наблюдая за Гагариным.