Джон Уиндем - Золотоглазые

Зеллаби с видом обиженного ребенка подошел к телефону. Мне он кивнул:

— Мы даже не знаем толком ничего. У нас есть только слова миссис Грант…

— По-моему, миссис Грант была одной из надежных женщин, — сказал я.

— Да, это так, — подтвердил он. — Ну, рискнем.

Повесив трубку, он повернулся к остальным и решил предпринять еще одну попытку.

— Анжела, дорогая, не думаешь ли ты, что если кто-то и может удержать их на приличном расстоянии, то это должен быть я. В конце концов, я — один из тех, кому Дети доверяют, они мои друзья…

Но Анжела оборвала его с неослабевающей решительностью:

— Гордон, не стоит пытаться провести меня этой чепухой. Ты просто убеждаешь себя. Ты знаешь не хуже меня, что у Детей нет друзей.

Констебль из Уиншира заглянул в Киль Мейн на следующее утро, как раз во время мадеры и бисквитов.

— Извините за беспокойство, Зеллаби. Ужасное событие, совершенно кошмарное. Ничего не понятно. Создается впечатление, что никто в деревне не в состоянии ничего объяснить. Думаю, вы сможете нарисовать более-менее ясную картину.

Анжела подалась вперед.

— Каковы действительные цифры, сэр Джон? Мы не получили еще ничего официального.

— Боюсь, все очень плохо, — он покачал головой. — Одна женщина и трое мужчин мертвы. Восемь мужчин и пять женщин в госпитале, трое из них в очень плохом состоянии. Несколько человек из тех, кто не в госпитале, выглядят настолько плохо, что лучше бы их туда отправили. Показания всех участников: каждый бил кого-то еще. Но почему? Вот что я не могу понять. Никто не говорит ничего вразумительного.

Он повернулся к Зеллаби.

— Вы вызвали полицию и сообщили, что в Мидвиче будут беспорядки. Что вас заставило это сделать?

— Сложилась любопытная ситуация, — начал Гордон.

Его перебила жена.

— Миссис Грант, это была она, — сказала Анжела и описала сцену с викарием. — Уверена, что мистер Либоди сможет рассказать вам больше, чем мы. Он был там, вы знаете, а мы нет.

— Да, он был там, кое-как добрался до дома, но сейчас он в госпитале в Трейне.

— О, бедный мистер Либоди! Он очень пострадал?

— Боюсь, я не в курсе. Доктор сказал, что его нельзя пока беспокоить. Теперь, — он повернулся к Зеллаби еще раз, — вы сказали моим людям, что толпа направилась к Ферме с намерением поджечь ее. Что было источником такой информации?

Зеллаби казался удивленным.

— Миссис Грант. Моя жена сказала вам об этом.

— И все? Сами вы не вышли посмотреть, что творится?

— Нет, — ответил Зеллаби.

— Вы хотите сказать, что после разговора с истеричкой вызвали полицию и сказали, что потребуется скорая помощь?

— Это я настояла, — нетерпеливо перебила Анжела. — И оказалась права.

— Но ведь не слова этой женщины…

— Я давно знакома с миссис Грант. Она разумная женщина.

Бернард тут же добавил:

— Если бы миссис Зеллаби не отговорила нас идти, я уверен, мы в данную минуту находились бы в госпитале, а может быть…

Констебль поднял усталые глаза.

— За эту ночь я измучился, как никогда, — наконец проговорил он. — Быть может я чего-то не понял. Вы утверждаете, что миссис Грант пришла к вам и сообщила, что жители Мидвича, добропорядочные солидные англичане, собрались поджечь школу, в которой живут их собственные дети…

— Не совсем так, сэр Джон. Поджигать собирались мужчины, а женщины, по крайней мере, большинство из них, возражали, — пояснила Анжела.

— Ну, хорошо. В таком случае эти мужчины, обыкновенные деревенские парни, собирались пойти и поджечь школу с детьми. И вы не сомневаетесь в достоверности сведений? Вы не отрицаете столь невероятную гипотезу, принимая ее как само собой разумеющееся? Вы не пытаетесь перепроверить, лично посмотреть, что происходит? Вы просто вызываете полицию. Потому что, по вашему мнению, миссис Грант — разумная.

— Да, — медленно произнесла Анжела.

— Сэр Джон, — холодно обратился к полицейскому Зеллаби, — я понимаю, что вы вчера были крайне заняты, но мне кажется, что если наш разговор не перейдет в другое русло, его бессмысленно продолжать.

Констебль слегка покраснел и опустил глаза. Затем яростно протер их своими крупными руками, извинился сперва перед Анжелой, а затем и перед Зеллаби. После чего сказал:

— Но мне не за что зацепиться. Я ничего не могу понять. Нет никаких следов того, что люди действительно хотели поджечь Ферму. Они к ней не пошли. Они просто дрались друг с другом. Мужчины и несколько женщин, но дрались на территории Фермы. Почему? Никто не пытался остановить мужчин, выяснилось, что все они вместе пришли на территорию Фермы, и только священник пытался их остановить, но они его и слушать не захотели. Есть ли причина для побоища, которое случилось? Помню, мой предшественник, старый Боджер, говорил что-то насчет странностей Мидвича. О боже, он оказался прав. Но что из этого…

— Мне кажется, лучшее, что можно вам предложить, — это обратиться к подполковнику Уосткоту, — сказал Зеллаби, указывая на Бернарда, и добавил: — его департамент по каким-то причинам, которые уже девять лет возбуждают мое недоумение, сохраняет постоянный интерес к Мидвичу, так что, может, он знает о нас больше, чем мы сами.

Сэр Джон переключился на Бернарда.

— Что это за учреждение, сэр? — поинтересовался он.

Когда Бернард отвечал, его глаза слегка округлились. Он выглядел как человек, который готов вот-вот упасть.

— Вы сказали Милитари Интеллидженс? — тупо спросил он.

— Да, сэр, — ответил Бернард.

Констебль покачал головой.

— Я сдаюсь. — Он взглянул на Зеллаби с выражением загнанного человека. — Теперь еще и военная разведка.

В то время, когда констебль приехал в Киль, один из Детей — Мальчик — не спеша шел по дороге с Фермы. Два полицейских, разговаривающих в воротах, прервали свою беседу. Один из них повернулся и направился встречать Мальчика.

— Куда ты, сынок? — поинтересовался он довольно дружелюбно.

Мальчик посмотрел на него без всякого выражения, хотя его удивительные глаза были возбуждены.

— В деревню, — сказал он.

— Лучше б тебе не ходить, — посоветовал полицейский. — Они не очень-то дружелюбны к вам после этой ночи.

Но Мальчик не изменил своей походки и не ответил ему. Он просто продолжал идти. Полицейский развернулся и пошел к воротам. Приятель удивленно посмотрел на него.

— Козлик, — сказал он, — ты не совсем выполнил приказ, а? Надо бы нам убедить их не нарываться на новые неприятности.

Первый полицейский посмотрел вслед Мальчику с озадаченным выражением.

— Смешно, — поеживаясь, сказал он. — Может, он не понял… Появится еще кто-то, попробуй сам, Барт.

Минуту спустя появилась спокойно идущая Девочка.

— Хорошо, — сказал Барт. — Отеческое предостережение, да?