Фредерик Пол - Остановка на Медленном Году (сборник)

Земные краски заставляли его трепетать от восторга: зелень гор с белыми снежными вершинами, с коричневыми, ржаво–красными или грязно–серыми полосками. Оттенки человеческой кожи: розовой, оливковой, шоколадной, иссиня–черной и такой бледной, что казалась почти белой.

Сэнди в голову не приходило, что хакхлийцы практически слепы к цветам — пока он не увидел земные автомобили и грузовики: от белых до кобальтово–синих, огненно–красных и солнечно–желтых, одежду любых оттенков и узоров, рекламу, сверкавшую (даже при свете дня) всеми цветами радуги.

Но больше всего взволновали Сэнди люди — они приостанавливались, чтобы поглазеть на инопланетных гостей, они выглядывали из окон, они дружелюбно кричали: «Привет!» на ходу. А одна определенная личность, разумеется, заставляла сердце Сэнди учащенно колотиться. Пересекая проезжую часть улицы, Маргарет вежливо взяла Сэнди за руку. От прикосновения ее ладони Сэнди затрепетал. И он не отпустил ее руку, когда они очутились в безопасности на противоположной стороне. Маргарет взглянула на него с любопытством и без улыбки, но руки не отняла, и Сэнди держал ее ладонь в своей всю дорогу до вращающихся дверей ресторана, перед которыми Маргарет ласково высвободилась, пропуская Сэнди вперед.

Их ждали. Официантка немедленно провела их к столику, сервированному на шестерых: четыре стула и два пустых места для Оби и Полли. Посетители, завтракавшие за соседними столиками, с любопытством поглядывали на хакхлийцев, удобно устроившихся на корточках прямо на полу — головы их оказались примерно на том же уровне, что и головы людей.

Разнообразие выбора блюд ставило в тупик. Для «завтрака» имелось целое отдельное меню, а для ленча — другое; Бойл объяснил, что выбирать они вольны из любого. До сих пор ни Сэнди, ни хакхлийцы не сталкивались с необходимостью выбора блюд. Сэнди почувствовал, что идет ко дну. Названия блюд казались знакомыми — более или менее. Хотя, что представляют собой

«яйца по–бене–диктински» или «авокадо–коктейль»? Без труда опознал он гамбургеры, жареный картофель, взбитые сливки, мороженое и бутерброды с сыром. Но когда принесли заказанное тремя сопровождающими и Сэнди предложили отведать от каждого блюда, вкус оказался совершенно не таким, как у корабельной еды, которую когорта использовала на тренировках. Определенно ничего похожего на корабельную провизию. Ипполита к земной еде не притронулась; она принесла с собой пригоршню бисквитов из корабельного рациона и упорно жевала.

Сэнди решил блеснуть отвагой или же упрямством. В конце концов, если он человек, то почему человеческая пища ему не подходит? Маргарет пришла на помощь. Сэнди позволил ей сделать заказ. И с благодарностью обнаружил, что в силах справиться с отварным картофелем без подливы, после чего перешел к тостам. Но все остальное он только попробовал, ко всем блюдам едва притронулся, да и то пришлось себя заставлять.

Оберон позабыл о благоразумии. Перед ним расположилась дюжина тарелок с разными блюдами: омлет, авокадо, фаршированное мясо краба, гамбургер, горячая сосиска с соусом «Чили» по–техасски, Сэнди совсем запутался в названиях. Оби удалось съесть часть гамбургера, но прочее уж слишком непривычно выглядело. Он выпросил у Полли немного бисквитов и принялся их жевать с угрюмым видом. Зато приободрился, когда официантка принесла «десерт». Назывался он «мороженое». Отведав на пробу ложечку, Оби изумленно выпучил глаза, но потом заявил, что вкус фантастический.

— Оно холодное! — с приятным удивлением воскликнул он.

— Неслыханное дело — замороженная пища, но вкусно!

— Если не отравишься, — буркнула Полли.

Чтобы Чин Текки–то смог с ними связаться, потребовалась целая цепочка хакхлийской и земной техники. Аппаратура связи на борту модуля приняла передачу с корабля, оставшегося на территории Инуитского Содружества. Земная телекамера подхватывала картинку прямо с экрана видеосвязи, чтобы транслировать на весь мир. Когда Основа объяснил устройство ретрансляционной цепочки, Полли воскликнула по–хакхлийски:

— Нельзя так делать, совсем не годится! Тебе не разрешали пускать людей в кабину модуля!

— Ты не права и ошибаешься, — отбрил ее Основа. — Разрешение дал сам Чин Текки–то.

— Но нельзя было пускать… — возмущенно начала Полли, потом справилась с собой. Она обернулась к людям в студии и, уронив дружелюбную слезу, сказала: — Я хотела убедиться, готовы ли наши товарищи к передаче. Все в порядке, они подготовились. К вам обратится наш руководитель, Вышестоящий Чин Текки–то.

— Это для нас большая честь, — вежливо ответил Бойл. — Хотя мы несколько удивлены: — зачем понадобилось хакхлийцам передавать сигнал через приемник модуля?

Вы могли бы вести передачу напрямую, непосредственно на земные станции.

— Таково решение Вышестоящих я уверена, — пояснила Полли.

— Следовательно, на то имеются веские причины. Как всегда.

На экране было видно как Основа повернулся, к чему–то прислушиваясь, затем опять посмотрел прямо на экран.

— Сигнал готовности в двенадцатую двенадцатой, — пояснил он. — Чин Текки–то готов говорить!

Экраны, в студии переключились на изображение получаемое приемником модуля.

Картинка не отличалась качеством. Несмотря на все усилия людей и хакхлийцев, добиться полного совмещения телевизионных систем не получилось, и по экрану ползли чередой радужные муаровые зигзаги, что весьма раздражало. Но Сэнди без труда узнал старого наставника когорты, который, весь сияя, глядел на них.

— Приветствую! — сказал Чин Текки–то на безукоризненном английском, роняя счастливые слезы. — Мне оказана большая честь, стать первым из Вышестоящих хакхлийцев, которым выпала возможность обратиться к нашим братьям и сестрам, к людям Земли. Наши друзья, экипаж первой группы высадки уже, несомненно, вам рассказали — мы пришли с миром и дружбой. Как и на Земле, у хакхлийцев есть традиция: гость приносит хозяину дары. (Сэнди нахмурился, потому что до сих пор о такой традиции не слышал, но Полли угрожающе шевельнула пальцами, изображая щипок, и Сэнди промолчал).

— И поэтому наш первый дар — ваш собрат–землянин, Джон Уильям Вашингтон, более известный своим хакхлийским друзьям как Лизандр. Мы возвращаем его в родной мир, на родную планету, и пусть станет его возвращение доказательством наших добрых намерений.

Чин Текки–то лучезарно улыбнулся и передвинулся поближе к камере, удобнее–устраиваясь на корточках.

— В добром ли ты здравии, Лйзандр? — поинтересовался он.

— Рад ли вновь оказаться среди сородичей? Хорошо–ли тебе с ними?

Сэнди чувствовал, что еще немного — и взгляд Полли пробуравит в нем дыру..