Макс Ливнев - Мустанг и Чика. Черновик.

Полечив меня народными средствами в выходные, в понедельник она вызвала врача на дом. За кое-какие деньги мне были сделаны уколы, выписаны пилюли и дана справка на работу о моей нетрудоспособности. Только печать в регистратуре поликлиники поставить требовалось. Так я выиграл у судьбы неделю жизни с Лорой.

Болею я очень редко. Можно даже сказать, что никогда особо серьезно не болел. Организм сбалансирован по высшему классу. В будни я поправился и, пока Лора была на работе, разыскал инструменты и поделал разные нужные мелочи. У одиноких женщин слабым местом в доме всегда можно считать текущие краны и не прибитые скобы.

Оставалось еще много свободного времени. Хотел потратить его на уборку квартиры, но она оказалось чистой до совершенства. Решил тогда удивить женскую душу готовкой. Приходилось иметь дело с этим в компаниях и на вечеринках. Пошел на местный рынок. Накупил всякой снеди. Решил ей приготовить рыбу по особенному рецепту. Только я вам этот рецепт не расскажу и не надейтесь. Намекну, что там особая приправа, а рыба должна быть белых сортов.

Путь к сердцу женщины лежит через глаза. Лора, как пришла с работы, не поверила им. А я еще свечи прикупил, цветы разложил, в общем, создал обстановочку. Было очень хорошо: мы разговаривали о разных пустяках, смеялись. Я хотел ее приобнять, но тут облом получился. Она резко встала и вышла. Я пошел следом за ней с намерением извиниться, если в чем-то ее обидел.

Мы долго стояли на крыльце и молчали.

— Ты уже выздоровел? — тихо спросила она.

— Нет. Я снова заболел, — ответил ей.

— Интересно чем же? — после заметного перерыва спросила она.

— Тобой! — ответил я.

Было тихо. Все замерло. Даже воздух был недвижим. Все ждало ответа…

— Не надо, Миш… Уезжай!

Утром я ушел на вокзал, но не уехал. Я залез в вагон, но не выдержал и вышел обратно на перрон. Мысли в раздрае, и не знаю, что делать. Зашел в зал ожидания и присел на скамейку. Одно было для меня понятно, что не смогу никуда отсюда уехать.

Сколько так сидел, обхватив руками голову, не помню. Только чувствую, что кто-то стоит около меня. Поднимаю глаза — Лора! Стоит и улыбается. Я вскакиваю и обнимаю ее, целую. Говорить ничего не могу. А она, немного освободившись, говорит:

— А я испугалась, что больше тебя не увижу…

Я боялась и желала его. Когда вырастаешь вне семьи и не имеешь авторитета, которому хочется безусловно верить, поневоле совершаешь множество ошибок. Приехала в этот маленький и старинный городок после окончания педагогического училища. Новая работа мне сразу понравилась из-за уважительного отношения коллектива. И заведующая и другие воспитательницы детского сада были в возрасте и взялись опекать меня несмышленыша. Дети мне всегда нравились, потому что я мечтала иметь в будущем большую семью. Не было раньше у меня никого в прошлом.

Виктор возник в моей жизни через месяц. Нас познакомили на дне рождения подруги. Он был неплох собой: нормального роста, строен, немного худосочен. Впоследствии выяснилось, что он еще и из богатой семьи. Подруги обзавидовались, а мне просто хотелось иметь своего бойфренда, чтобы было все как у других. Плохо было то, что он редко приезжал в наш городок на своем супернавороченном лексусе — жил с родителями в областном центре.

Однажды он перед приездом позвонил мне и предложил выбраться на шашлыки, но с условием пригласить подруг. В выходные здесь делать нечего и мои лучшие подруги — Настя и Лика — с удовольствием согласились на это мероприятие. Утром мы, разодетые в лучшие платья, вышли встречать Виктора к автобусной станции. Было очень тепло, середина лета. Нам было очень хорошо: мы смеялись, шутили. Я уже давно не виделась с Виктором и ужасно соскучилась.

Первым неприятным моментом оказалась большая толпа байкеров, сопровождающая моего бойфренда на ямахе. Виктора было не узнать в новом, необычном прикиде. Еще более неприятным было присутствие разбитной девахи за его спиной.

Надо было бы развернуться и молча уйти домой, но Виктор уговорил остаться. Деваха перескочила на другой байк. Я села на заднее сидение к своему другу. Подруги тоже загрузились в своих платьях по другим железным коням. Мы помчались на наше любимое место у живописного озера.

Погода не подкачала. Мы купались, ели шашлыки, пили пиво и танцевали под магнитофонные записи до заката. Потом вдруг я обнаружила, что мое платье пропало. Я пошла искать Виктора, но нарвалась на толстого и волосатого парня. О набросился на меня и попытался сорвать купальник. Я закричала и вырвалась. Внезапно я увидела Виктора и подбежала к нему, пожаловавшись:

— Твой приятель Толя меня хотел изнасиловать.

Ответ его меня поразил:

— А чего ты ожидала от вечеринки? Расслабься и получай удовольствия. Впереди целая ночь.

— Значит, вы специально одежду мою спрятали? Я все равно уйду домой даже в купальнике, — начала я ругаться.

В ответ тот рассмеялся:

— Уйдешь, только голой. Сама снимешь трусики, или помочь?

Это был другой Виктор, возможно настоящий. Как я могла так ошибиться в человеке? Вожделеющий взгляд холодных безжалостных глаз, кривая усмешка слюнявых губ, руки лихорадочно рвут остатки одежды и зажимают мой рот. В уши с тяжелым дыханием попадают грязные слова:

— Давно пора… Чтобы какая-то сучка меня динамила… Все вы — бл…

Где-то поблизости закричала одна из подруг.

Когда Виктор кончил, кто-то навалился сзади. Дальше я ничего не помнила.

Утром нам вернули одежду. Виктор сказал, чтобы даже не надеялись обращаться в полицию. Обещал выдать гонорар за прекрасную ночь любви. У Лики было избито лицо, и смотрела она на меня, как на лютого врага. Настя, наоборот, оказалась довольна всем. Она обнимала все время нового друга — бритоголового плечистого парня в татуировках. Вскоре команда байкеров уехала, оставив меня и Лику. Мне было омерзительно даже прикасаться к мужчине. И в дальнейшем при взгляде на любого человека мужского пола мне виделись черты Виктора: его злые глаза, кривая улыбка на молочно-белом лице.

Поздней осенью вытравила плод. С подругами больше не общалась. С какими-либо мужчинами знакомиться не желала, несмотря на неоднократные попытки коллег по работе. Жила все время одна. Даже подумывала уехать куда-нибудь из этого постылого города.

Однажды поздним вечером ко мне постучались. Какая-то сила заставила меня открыть дверь, хотя поначалу не собиралась. На пороге стоял молодой спортивный парень с открытым лицом. Он смешно открыл рот и таращил глаза, словно не мог выговорить застрявшее в горле слово. Снова, вопреки своему желанию, приглашаю войти ему и его товарищам. Им нужен был ночлег. Пустила их на чердак бесплатно, хоть они и предлагали какие-то деньги. Закрылась на всякий случай.