Юрий Шушкевич - Вексель судьбы. Книга вторая
- Название:Вексель судьбы. Книга вторая
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Издатель Воробьев А. В.
- Год:2015
- Город:Москва
- ISBN:978-5-93883-253-4
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Юрий Шушкевич - Вексель судьбы. Книга вторая краткое содержание
Сюжетную линию второй книги образуют поиски ключей от главной части царского фонда, которые наперегонки с героями романа ведут спецслужбы. Однако успешное завершение розыскной эпопеи означает не просто вступление во владение величайшим на планете состоянием, но и необходимость всецело подчиниться "надчеловеческой" воли финансового божества, почти приблизившегося к беспрецедентному триумфу.
Но главный герой находит силы остаться собой. После череды трагических событий, приводящих к изгнанию, судьба дарит ему понимание величайшей из тайн, открывающей путь к преображению мира.
Подробнее на www.livelib.ru/work/1001820874-veksel-sudby-kniga-2-yurij-shushkevich
Вексель судьбы. Книга вторая - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
В поисках ответа Алексей неоднократно пытался заставить себя согласиться с тем, что всё-таки он верит. Однако всякий раз какое-то неизведанное новое чувство, поднимавшееся изнутри, волной сомнения разрушало и смывало это выстраданное сердцем согласие. Он не мог понять, отчего так происходит, и вовсю грешил на свою “ненормальность”, обрекающую его жить в двадцать первом веке с представлениями века прошедшего. Или он знал нечто такое, чего не знает никто из его нынешних современников, и этот груз знания о грядущем не позволяет ему упиваться простыми и открытыми радостями сегодняшнего дня?
Ибо даже искушённый полковник абвера Норманн фон Кольб, после общения с Рейханом знавший и понимавший значительно меньше, чем теперь знает и понимает он, Алексей Гурилёв, счёл за благо скрыть своё знание в записках, пролежавших взаперти до самой кончины. Выходит, знание это несовместимо с простой человеческой жизнью, поскольку прежде остального убивает в людях искренность и веру.
Покинув пределы Ростовской области и находясь уже на короткой дистанции от дома, Алексей неожиданно свернул с асфальта и долго гнал по открытой степи в направлении далёкой вершины большого пологого холма. Взобравшись на неё, он заглушил мотор мотоцикла и улёгся спиной на пожухлую траву, глядя в высокое и бесконечное вечернее небо.
“Что моя жизнь в сравнении с этой бесконечной и вечной степью?— думал он, ощущая за переносицей жжение от проступающих слёз.— Жалкая песчинка, которой я желаю придать особую значимость, читая книги, ведя умные разговоры и поднимая бокалы с дорогим вином, когда имею такую возможность… Однако всё это пройдёт, как проходит облако по небу. Как проходят желания, иллюзорно ставящие человека в центр вселенной, или проходят деньги, способные купить полмира. Ибо всё, что мы желаем - тоже пройдёт, как проходит и обращается в прах всё когда-либо приобретённое…”
“А сколько народов прошли через эту самую степь - прошли и исчезли навсегда, растворились в несуществующем прошлом, которое мы наивно и неумело пытаемся воссоздавать и оживлять с помощью исторической науки и литературы? Готы, гунны, сарматы, хазары, половцы, с которыми некогда в этих самых местах бился князь Игорь, после них монголы, турки, беглые холопы, казаки, полки Деникина и эскадроны Мамонтова, впоследствии разбитые красными дивизиями в дым… А вскоре - уже и следующая война, и невесть ещё что впереди… Сколько человеческих надежд, больших и малых, растворились за минувшие века в каждой частице этого пространства, лишь внешне кажущегося заброшенным и пустынным? И сколько крови излилось на каждый клочок этой сухой земли, пропахшей полынью, сколько душ навсегда отлетело отсюда, унося с собой превосходящую любое физическое страдание сокровенную боль от внезапно и необратимо оборванной жизни? И где теперь весь этот океан навсегда исчезнувшего бытия, кто примет и поймёт его?”
Тёплый восточный ветер растрёпывал волосы и холодил виски, а неудобная кочка из высохшего типчака, оказавшаяся под головой, покалывала затылок, не позволяя забыться.
“И чем же тогда моя жизнь лучше и значимее жизни какого-нибудь лохматого и пропахвшего конским потом древнего кочевника, когда-то рухнувшего здесь от неприятельской стрелы и, возможно, из последних сил стремившегося доползти до этой вершины, чтобы умереть поближе к небу? Чью плоть затем склевали вороны, кости растворили снега, а дожди смыли прах в окрестные реки, где он превратился в жемчуг, которым потом гордились красавицы, чей краткий и яркий век также вскоре сменился вечным забвением? Нет, в нашей жизни решительно нет того высшего смысла, в существовании которого человечество пытается убедить себя на протяжении тысячелетий. Жизнь - лишь ничтожный момент бытия вечной и равнодушной природы, который мы в силу своего врождённого тщеславия век от века пытаемся приукрасить и возвеличить. Только здесь, в бесконечной, безмолвной и великой степи, эта истина делается очевидной. Здесь она не перебивается пестротой и иллюзорной пригожестью заезженных европейских пейзажей, таких банальных и глупых, равно как и не откликается на наши державные проповеди… О, степь, степь!… Кто знает, может быть, и мои далёкие предки когда-то проходили по твоим предвечным пределам, тревожа твои ковыли и выпытывая грядущее в мерцании твоих ночных светил? А теперь в этом самом грядущем, которое сделалось прошлым,- лишь кости моей матери, дотлевающие в далёком суглинке московского кладбища, да прах отца, растворившийся в северном океане. Почему и зачем так - я не знаю. И я отныне не желаю для себя ничего, кроме как лечь в эту просолённую землю, раствориться в ней, навсегда сделаться частью её великого и бесконечного покоя…”
Размышляя подобным образом, он не хотел ни подниматься, ни куда-либо ехать. И если бы не дождик, начавший накрапывать с наступлением сумерек, он встретил бы здесь и ночь, и рассвет.
Не без труда заведя остывший мотор мотоцикла и стараясь более ни о чём не думать, Алексей продолжил свой путь и прибыл на ферму далеко затемно.
Следующие несколько дней в Альмадоне Алексей находился в состоянии подавленном, если не сказать опустошённом. Чтобы не портить своим кислым видом настроение Петровичу, он начал пить заметно больше того, что позволял ранее, однажды даже угостив себя бокалом коньяка прямо за завтраком. Он подолгу гулял по окрестностям, стараясь мыслями о чём-то текущем и пустом заглушить глубинную тоску, несколько раз ездил на рыбалку и даже участвовал в неподражаемой ночной ловле раков с фонарями. Постепенно настроение стало улучшаться, и часть времени, убиваемого в бесцельных прогулках, Алексей начал вновь отводить для чтения и просмотра интернета. За последним занятием он с удивлением обнаружил, что Борис, подавшись в политику, неожиданно сделался заметной публичной фигурой - стал отпускать острые заявления и раздавать интервью на грани, как бы выразились раньше, “неприкрытой антисоветчины”, несколько раз позволил себе митинговать против властей и даже сорвал аплодисменты на одном из музыкальных вечеров, сыграв вне программы революционный этюд Скрябина.
“Красиво, но глупо,— думал о Борисе Алексей.— Ведь политики - несчастнейшие из всего рода художников: они если и живут, то живут исключительно в текущем моменте. Пройдёт самое короткое время - и о тебе напрочь, навсегда забудут. Лучше бы он писал стихи…”
“А разве стихи способны претендовать на вечность, пусть даже относительную? Минуют годы, станут другими вкусы, сменятся эмоции - и всё, конец, и лишь скучные литературоведы непонятно с какой целью будут изредка пробегаться по фабулам и верхушкам строк, в которые когда-то могла быть вложена целая жизнь…”
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: