Амит Залуцкий - Трое в одном

Орлов почувствовал, как пересохли губы. Он сжал трубку так, что пальцы побелели.

— Изложите, пожалуйста, подробнее… Так… Правое полушарие головного мозга? Так…

Профессор слушал, и его воображение быстро и точно нарисовало картину того, что случилось с Борисом.

Как всегда, в такие напряжённые моменты его мысль работала необычайно чётко. Как всегда, он чувствовал себя в эту минуту командиром, который должен дать ясный и верный приказ. От этого приказа, от принятого им решения зависел исход боя. Нужно было действовать быстро, но не торопливо, чтобы впопыхах не принять ошибочное решение. Это была задача со многими неизвестными. Что-то нужно было сделать. Но что?!

На этот раз решение было подсказано Акбаром.

— Послушайте, Александр Иванович! — взволнованно прозвучал его далёкий голос. — Мы долго готовились к пересадке человеческого сердца. Но что если нам начать с пересадки мозга?…

Орлов услышал, как дрогнул голос Акбара. Профессор сжал трубку ещё сильнее.

— А вы уверены?… — хрипло спросил он.

В трубке послышалось:

— Уверен! И собственно говоря, чем мы рискуем, Александр Иванович? Борис мёртв, мозг его разрушен, его уже не воскресишь. Единственное, что можно сделать — это попытаться спасти его тело.

Несколько секунд Орлов колебался. Потом спросил:

— В каком состоянии тело?

— В состоянии гипотермии, — ответил Акбар. — Я распорядился охладить его.

— Правильно! — одобрил профессор. — Тогда нужно немедленно найти мозг.

— Значит, вы согласны?…

— Попробуем… Рядом с вами кто-нибудь есть?

— Да. Врач Одинцова.

— Попросите её немедленно позвонить в Институт онкологии. Вчера мне сообщили о тяжёлом состоянии геолога Савченко. У него рак лёгких. Сегодня возможна смерть.

— Понимаю, Александр Иванович. Мозг Савченко. Это то, что нам нужно.

— Попробуем из двух человек сделать одного.

Несколько секунд в трубке было слышно, как Акбар отдавал распоряжения Одинцовой.

Кто-то резко постучал в дверь. Не кладя трубку, Орлов обернулся.

— Войдите!

Это был шофёр.

— Меня послал за вами Акбар Мамедович, — сказал он, поздоровавшись. — Очень срочно.

— Сейчас, — ответил Орлов. — Я уже всё знаю.

И, подождав ещё с минуту, нетерпеливо крикнул в телефонную трубку:

— Алло! Акбар, вы слушаете?

— Да. Сейчас… — торопливо ответил Акбар и через несколько секунд добавил: — Только что Одинцовой сообщили, что геолог Савченко скончался в два часа ночи. Мы опоздали, Александр Иванович.

— А, чёрт! — вырвалось у профессора. — Акбар! Не отходите от телефона. Вместе с Одинцовой позвоните во все поликлиники, во все больницы, справьтесь в «скорой помощи». Нам нужен мозг. Понимаете? Во что бы то ни стало его надо найти! Вам ясно, конечно, что тело Стропилина не может сохраняться в состоянии гипотермии слишком долго. Надо спешить! Ищите мозг! Я сейчас еду.

Профессор резко положил трубку и бросил взгляд на часы. Что же делать? Неужели за это короткое время мозг не будет найден?

И вдруг взгляд Орлова упал на раскрытый шкаф. Почти рядом с банкой, которую он только что держал в руках, стоял сосуд с головным мозгом.

Мелькнула дерзкая мысль:

«Может, попробовать? Но ведь мозг — не сердце! Кто поручится, что этот мозг сумел сохранить свою жизнеспособность? Впрочем, посмотрим… В крайнем случае, если ничего другого не будет…»

Профессор не стал больше раздумывать. Он быстро взял сосуд с мозгом и повернулся к шофёру.

— Едем, Коля!

…Опасения Орлова оправдались. Акбар и Одинцова буквально не отходили от телефонов, но отовсюду отвечали одно и то же:

— Сегодня смертельных случаев нет. Что? Нет, в ближайшие сутки не предвидится. Позвоните в «скорую помощь». Там всего можно ожидать…

Время шло…

Каждый час Акбар звонил в «скорую помощь», но отвечали по-прежнему:

— Несчастных случаев со смертным исходом в городе сегодня не происходило.

Орлов, тяжело хромая, возбуждённо ходил по кабинету. Акбар молча перелистывал журнал с записями последних экспериментов…

Был уже поздний вечер, когда Орлов вдруг остановился и твёрдо сказал:

— Довольно. Готовьтесь к операции.

Мамедов вопросительно кивнул на сосуд с мозгом.

Профессор хмуро ответил:

— Да. Но ведь иного выхода нет…

Акбар встал и направился в операционную.

Этот страшный день Лена запомнила на всю жизнь. Она часто перебирала в памяти мельчайшие подробности. Лекция о Лермонтове… Сияющая физиономия Бориса за стеклянной дверью аудитории… Ключи… Разговор о квартире…

После этого разговора она сразу же ушла с лекции и начала готовиться к переезду.

Потом пришли соседки по комнате. Они наперебой поздравляли подругу и с видом умудрённых житейским опытом женщин надавали массу необходимых советов.

Лена рассеяно слушала, поддакивала и нетерпеливо поглядывала то на часы, то на вещи, сложенные у дверей.

Шёл уже пятый час, но машины всё не было.

Вера Прохорова, которая уже успела занять ленину кровать, стояла у окна и, едва завидев очередную машину с квадратиками на боку, возбуждённо кричала:

— Едут!

Но каждый раз машина проходила мимо…

Наконец, когда уже стемнело, дверь отворилась, и на пороге показалась одна из подруг Лены. На её глазах были слёзы.

— Ты чего? — тихо спросила Лена, почуяв недоброе.

— Мне звонил Асылбек, — торопливо, словно заученно, сказала подруга. — Ты… Ты только не волнуйся… Не волнуйся, пожалуйста… Он просил передать…

Не выдержав, она разрыдалась и бросилась к Лене…

Лена почти не помнила, как они вдвоём оказались в приёмной клиники. Там их встретил Асылбек.

— Жив? — быстро спросила Лена.

— Жив, — ответил Асылбек и добавил: — Сейчас идёт операция. Оперируют дедушка и Акбар Мамедов.

Операция закончилась ночью. В приёмную вышел Акбар. Он был бледен и едва держался на ногах от усталости.

— Как Борис? — тихо спросил Асылбек.

Хирург улыбнулся и потрепал юношу по плечу.

— Твой друг — молодец! Недаром занимался спортом. Он хорошо перенёс операцию.

В этот момент послышалось знакомое покашливание, и в приёмную заглянул Орлов.

— Это ещё что такое? — строго спросил он. — Почему вы все здесь?

Лена бросилась было к профессору, но Александр Иванович предупреждающе поднял руку.

— Никаких вопросов! Он жив и будет жить. Остальное потом.

— Можно его увидеть?

— Ни в коем случае, — безапелляционно ответил Орлов. — Сейчас же все по домам!

И, повернувшись к Акбару, Александр Иванович сказал:

— Так жду вас завтра в восемь, Акбар. Я останусь здесь.

— Вам отдохнуть нужно, — нерешительно заметил молодой хирург.

— Глупости! — усмехнулся старик. — Разве можно уснуть после такой операции? Бесполезно. Займусь лучше изучением электроэнцефалограммы мозга больного.