Сандра Макдональд - Край бесконечности (сборник)

– Розы? В самом деле?

– Что, не похожа я на любительницу роз? – Джордан приподняла бровь. – Этот специалист по розам… Этьен, у него есть сорта, происходящие из Садов Альбареда, розы из Чандигара  [17]; есть «Осенний Дамаск», от которого щемит сердце. Я хотела, чтобы у меня здесь было что-то такое. Что-то просто красивое, – вздохнув, она отпила из пакета. – Здесь, на фронтире, все такое чертовски практичное. А раз так, то и я так.

– Числа и цифры, мечтатели и безумцы, – проговорила Этьен. В голосе ее звучала непривычная Джордан нежность. – Они приводят нас сюда и проводят сквозь все. Так, значит, понадобится несколько лишних лет.

– Несколько лишних лет понадобится, чтобы вернуть к нормальной производительности хозяйственные культуры, – возразила Джордан. Она покачала головой. – Для роз еще дольше. Вот вам и «мечтатели», а? Один маленький взрыв и – бац… – Одной рукой Джордан изобразила взрыв. – Проклятущие радуги на геосинхронной орбите. Мы едва начали поднимать достаточно воды, чтобы я вообще могла покуситься на излишек, и к чему нам идти теперь?

– А к чему мы шли всегда? – уточнила Этьен.

– Раксел говорит, что жить в космосе – значит начисто осушить Землю.

Этьен помяла в пальцах пакетик с выпивкой, затем скрестила ноги в лодыжках, а руки – на груди.

– Джордан Оволе, как ты полагаешь, люди здесь, наверху, оплатили бы тебе воду, если бы могли?

Джордан пожала плечами:

– Пожалуй, полагаю, что да. Но…

– Тогда давай так Земле и скажем, – Этьен пожала плечами. – Когда-нибудь все будет оплачено. Мы пригоним за их хлопоты несколько славных комет или чего уж им там понадобится. Здесь у нас здорово. Полно возможностей.

– Ты в космос когда-нибудь смотрела? – осведомилась Джордан. – Он не полный, он пустой.

– Здесь больше всего, чем когда-либо было там, внизу, – возразила Этьен. – Просто нужно немного постараться.

– В этом-то и проблема.

Этьен преувеличенно громко вздохнула:

– Знаешь, ты чертовски цинична для обитателя космоса, Джордан. Удивительно, что ты вообще удосужилась оторвать ноги от земли, – она вытянула собственную ногу, оттолкнулась одним изящным движением и поймала Джордан за плечо. – Милая, это космос. Мы помогаем друг другу или становимся трупами, уплывающими в ничто. Поделись своей водой – и каждый косможитель, сто`ящий глотка воздуха и пакета с выпивкой, вложится в то, чтобы твоя мечта исполнилась. Гарантирую.

Джордан улыбнулась невеселой кривой улыбкой.

– Хочешь сказать, что ты будешь клевать их, покуда не согласятся на твои условия.

Этьен приложила руку к сердцу.

– Ах, Джордан, – восхитилась она. – Как же хорошо ты меня понимаешь!

Джордан просматривала журналы регистрации семян, когда ее теленот пискнул, получив сообщение. Протянув руку, она не глядя открыла его и нажала кнопку «перевести текст в аудио». ФАЙЛ С ИЗОБРАЖЕНИЕМ, – зачитало устройство, – ИМЯ ИЗОБРАЖЕНИЯ: ОБЕЩАНИЕ.

Джордан поневоле перевела взгляд.

Это была роза. Отрисованная на компьютере вручную, вращающаяся вокруг трех осей. Джордан проверила данные и обнаружила, что сообщение прибыло от врача из колонии в Циолковском. Никакого текста к рисунку прикреплено не было.

Некоторое время Джордан изучала картинку. Врача она не знала, хотя имя слышать приходилось. Они ни разу не встречались.

Наверное, она продолжила бы расследование, но его прервал новый сигнал сообщения. Еще одна роза, на сей раз рисунок маслом в пастельных тонах.

Четыре минуты спустя – еще одна.

Они все приходили. Одна за другой, от рисунков до фотографий и снимков памяти – напоминания о богатой ароматами Земле. На глазах у Джордан их число перевалило за тридцать, потом за шестьдесят, потом за сотню.

– Ах ты, черт, – сказала она и потерла глаза основаниями ладоней. Протянула руку к теленоту и набрала номер: – Маркус…

На экране вспыхнуло очередное письмо.

Джордан открыла его. На сей раз послание оказалось текстовым, и включенная речевая программа исправно принялась его зачитывать. Одновременно Джордан сама читала то же самое.

Маркус принял вызов, на видеопанели возникло его лицо:

– Мис Оволе?

– Этьен может передать сообщение моей сестре на Землю, – процитировала Джордан, продолжая водить глазами по строчкам на экране.

– Здорово! – воскликнул Маркус. – На Этьен можно положиться. Что вы собираетесь передать?

Джордан глубоко вздохнула.

– Я скажу: «Я тебя по-прежнему люблю, по-прежнему скучаю. Приятной прогулки по садам в Зангрехаузене»  [18],– ответила она. – И знаешь что, Маркус?

– Да?

Джордан закрыла все картинки и собралась с духом, готовясь к наступлению трудной поры:

– Передай Раксел, что мы ей верим – на этот раз. И начинайте сокращение посевов. Пора готовиться к раздаче воды.

В Предкамере Глубокой Печали он глубоко опечалился.

Предкамерой звался испещренный выбоинами гранитный шлюз. Вход и выход – герметичные колесные конструкции из кустарного чугуна. В уголке робот с проволочной катушкой, соплеменники которого вымерли лет двести назад, мрачно полировал черный шифер двери.

Гермодверь отворилась с внезапным хлопком .

За ней стояла Люси – белая и шуршащая. Его жена облачилась в свадебное платье.

Пита остолбенел. Уродливый наряд не попадался ему на глаза с тех пор, как их с Люси соединили узами брака. Она замерла за круглым, разверстым стальным проемом.

– Вам не по нраву мой сюрприз, мистер Перец?

Пита сглотнул.

– Что?

– Мой сюрприз! Сюрприз на годовщину – для вас! Я же предупредила: у меня для вас сюрприз!

Пита пытался обрести подобающую мужу самоуверенность.

– Я и подумать не мог, что ваш сюрприз будет столь… волнующим! Что до меня, я принес вам лишь этот скромный дар. Он распахнул саквояж и извлек перевязанную лентой коробку.

Люси подалась вперед, как балерина, на цыпочках.

На долгий, емкий, безопасный миг их взгляды встретились.

Молчание, думал Пита, вот краеугольный камень нашего союза. Исполнение супружеского долга – святая обязанность молодежи. Всякому мужу необходимо придумать собственный способ выжить в условиях полувекового брачного контракта. Брак на Меркурии – это продленная юность, сплошное неудобство, долгое и опасное. Брак похож на лаву, опаляемую Солнцем.

Так зачем же, размышлял Пита, Люси надела свадебное платье? Неужто ей кажется, что призрачное зрелище его обрадует? Он слишком хорошо знал супругу, чтобы решить, что она хочет его задеть, однако сам сжег черный свадебный костюм, как только позволили приличия.

Увидев, что лицо Питы обретает естественный цвет, Люси подпорхнула ближе.