Франсис Карсак - Робинзоны космоса - Бегство Земли - Рассказы.

— А! Это ты, Жан, — бросил мне Вандаль. — Я бы отдал десять лет жизни, чтобы иметь возможность продемонстрировать этот образчик в нашей Академии! Поразительное строение!

Он подвел меня к своим схемам.

— Я только еще начал изучать анатомию этих животных, но уже узнал много интересного. Судя по целому ряду признаков, они относятся к самым низшим организмам. В них есть что-то от наших кишечнополостных — как минимум те многочисленные нематоцисты, вызывающие ожог кожи клетки, что содержатся в их оболочке. Система кровообращения очень простая: сердце с двумя желудочками, голубоватая кровь. Всего одна разветвленная артерия, а дальше кровь идет по лимфатическим путям и возвращается к сердцу по одной толстой собирающей вене. Очень большую роль играют подкожные полости; у гидр даже после смерти плотность тела остается крайне незначительной. Пищеварение внешнее; желудочный сок впрыскивается в добычу, а затем питательная масса всасывается в желудок-глотку. Кишечник предельно простой. Но вот что удивительно! Во-первых, нервные центры: у гидр они необычайно сложны и развиты; у основания щупалец в хитиновой оболочке расположен настоящий мозг, под ним находится любопытный орган, напоминающий электрический аппарат ската. Этот орган и сами щупальца снабжены богато разветвленными нервами. Глаза столь же совершенны, как у наших млекопитающих. Если выяснится, что эти животные в какой-то степени разумны, я ничуть этому не удивлюсь. И вторая интересная вещь — водородные мешки. В этих огромных перепончатых мешках, занимающих всю верхнюю часть гидры, четыре пятых объема занимает водород, и вырабатывается этот водород в результате разложения воды при низкой температуре. По пористому каналу в специальном щупальце вода поступает в особый орган, где происходит ее химический распад. Полагаю, кислород переходит в кровь, так как этот орган сплошь опутан артериальными капиллярами. Ах! Если бы нам только удалось разгадать секрет этого катализа воды! Когда водородные мешки наполнены, удельный вес гидры меньше веса воздуха, и она свободно плавает в атмосфере. Мощный плоский хвост служит ей плавником, но главным образом — рулем. Передвигается она в основном за счет сокращения особых полостей, выбрасывающих воздух, смешанный с водой. Эта смесь с огромной силой вылетает назад через настоящие дюзы. Я возбудил током мускулы одной полости, поместив в нее железное кольцо. Посмотри, что с ним стало!

Он протянул мне толстое кольцо, скрученное восьмеркой.

— Сила этих мышечных волокон просто невероятна!

На следующее утро меня разбудил стук в дверь. То был посыльный от Луи, сообщивший, что вот-вот начнется суд над теми из пленных, которые не были ранены, и что как член Совета я должен в нем участвовать.

Я вышел. Уже поднималось голубое солнце.

Суд собрался в большом сарае, превращенном в зал заседаний. Трибунал состоял из членов Совета и наиболее влиятельных граждан, среди которых были Вандаль, Бреффор, мой брат Поль, Массакр, пятеро крестьян, Бевэн, Этранж и шестеро рабочих. Мы — члены Совета — расположились за столом, установленном на небольшом возвышении, остальные расселись слева и справа от нас. Перед нами осталось свободное пространство для обвиняемых; дальше стояли скамьи для публики. Все выходы охраняли вооруженные автоматами люди. Прежде чем ввели обвиняемых, мой дядя, избранный председателем в силу его возраста и авторитета, поднялся на ноги и сказал:

— Еще никому из нас не доводилось судить себе подобных. Сегодня же нам пришлось стать членами чрезвычайного трибунала. У обвиняемых не будет адвокатов, так как мы просто-таки не можем терять время на бесконечные споры. Поэтому мы должны быть столь справедливыми и беспристрастными, сколь это вообще возможно. Двое главных преступников мертвы, и я вынужден вам напомнить: на этой планете, где так мало людей, нам дорог каждый. Но не будем забывать и о том, что по вине обвиняемых погибли двенадцать наших парней, а три наших девушки долгое время подвергались грубому и постыдному обращению. Введите обвиняемых.

— Где Менар? — шепнул я ему.

— Работает с Мартиной над теорией катастрофы. Это очень интересно. Вернемся к этой теме позднее.

Один за другим, в сопровождении вооруженной охраны, вошли уцелевшие пленные — тридцать один человек. Иду Оннеге́р и Мадлен Дюше ввели последними. Мой дядя снова взял слово:

— Вы все обвиняетесь в убийствах, грабежах и вооруженных нападениях, а также в заговоре против безопасности Государства. Есть среди вас кто-то главный?

Обвиняемые с пару секунд колебались, потом вытолкнули вперед рыжеволосого великана.

— Когда хозяев не было, командовал я.

— Ваше имя, возраст, профессия?

— Жан Бирон, тридцать два года. Раньше был механиком.

— Вы признаете те факты, в которых вас обвиняют?

— Признаю я их или же нет, это не имеет значения. Вы все равно меня расстреляете!

— Не обязательно. Вы могли заблуждаться. Да и потом, вы ведь были не один! Что заставило вас поступить таким образом?

— Что ж... После того переворота патрон толкнул речь, сказав, что деревню захватила — вы уж извините — всякая шваль, что мы теперь на другой планете и нужно спасать цивилизацию, и что если. — тут Бирон на мгновение запнулся. — все пройдет хорошо, мы будем жить, как сеньоры былых времен.

— Вы участвовали в нападении на деревню?

— Нет. Можете спросить у других. Все, кто участвовал, мертвы. Это были люди сына хозяина. Сам патрон тогда жутко разозлился, буквально рвал и метал. Шарль Оннеге́р заявил, что взял заложников, а на самом деле он давно хотел эту девку. Патрон был против. Да и я тоже. Это Леврен его надоумил.

— Чего же добивался ваш хозяин?

— Я вам уже сказал. Он хотел быть властелином этой планеты. В замке у него была куча оружия — на Земле он занимался его контрабандой, — и потом, у него были мы. Вот он и рискнул. Что до нас, то нам просто некуда было деваться. Когда-то, в прошлом, мы все наделали немало глупостей. Патрон знал, что у вас почти нет оружия. Он не думал, что вы его изготовите так быстро!

— Хорошо. Уведите! Следующий!

Следующим оказался тот самый блондин, который выкинул белый флаг.

— Ваше имя, возраст, профессия?

-Анри Бельтер, двадцать три года. Учусь в политехе.

— А вы-то какого черта во все это ввязались?

— Я знал Шарля Оннеге́ра. Как-то вечером я проиграл в покер все свое месячное содержание. Он выплатил мои долги, пригласил меня в замок и во время горной прогулки спас мне жизнь. А потом произошла катастрофа. Я не одобрял ни планов его отца, ни его собственного поведения. Но я не мог предать Шарля. Ему я обязан жизнью. Однако и в вас я не стрелял ни разу!