Франсис Карсак - Робинзоны космоса - Бегство Земли - Рассказы.

Мы рассчитывали достичь системы Этанора за две недели. Она состояла из одиннадцати планет, из которых по крайней мере две — судя по их расположению — могли оказаться пригодными для жизни, при условии, что их атмосфера подойдет нам. Конечно, мы надеялись не тотчас же колонизировать эти планеты, но вывести Венеру и Землю на подходящие орбиты. Мы уже приближались к девятой планете — внешней по нашему курсу, — когда наши гиперрадары на волнах Хека внезапно обнаружили три быстро движущихся объекта, летящих прямо на нас. Я спал и был разбужен сигналом тревоги. Кельбик открыл дверь моей каюты, бросил мне несколько слов и тут же исчез. Я поспешно вскочил и поспешил на командный пункт, где и нашел его склонившимся над экраном.

— Похоже, Хорк, — воскликнул он, — все указывает на то, что место уже занято!

— Действительно. Тирил, боевая тревога!

Не отрывая глаз, мы следили за тремя точками на экране, в то время как по всему «Клингану» люди занимали свои посты, готовясь, быть может, к первому космическому сражению землян с далеких времен вторжения драмов. Наконец на экране отчетливо обрисовались три звездолета. Они были более удлиненные, чем наш, и перемещались довольно-таки быстро, без видимых сопел. Судя по всему, неизвестные использовали принцип космомагнетизма или какую-то другую столь же прогрессивную технику.

Внезапно от передового корабля отделилась сверкающая точка, на мгновение замерла рядом с ним, а затем на огромной скорости устремилась к нам.

— Тирил, внимание... — начал было я, но тут же умолк.

Сверкающая точка описала идеальный полукруг и снова прилипла к борту корабля. Подобный маневр повторился трижды.

— Я понял, — сказал Кельбик. — Они предупреждают, что у них есть оружие, но прибегать к нему им не хотелось бы.

— Вероятно, ты прав. Ответьте им точно так же и начинайте торможение.

Из недр «Клингана» вырвались десять телеуправляемых торпед, которые мгновенно преодолели четверть расстояния, отделявшего нас от незнакомцев, и вернулись в свои гнезда. Мало-помалу мы сближались, и наконец, оставив позади двух своих спутников, один из кораблей остановился примерно в тридцати километрах от нас. Теперь его было отлично видно на смотровых экранах: перед нами висела длинная блестящая сигара без единого иллюминатора или какого-либо заклепочного соединения.

— Попробуем связаться с ними по радио, — сказал я.

Довольно долго мы посылали сигналы на различных волнах, не находя верной. Наконец наш приемник запищал, экран телевизора на мгновение вспыхнул и тут же погас. Но за этот короткий миг нам удалось разглядеть человеческое лицо. Какого оно было цвета, мы сказать не могли — по экрану бежали радужные всплески.

— На какой мы были волне в момент приема? Тридцать сантиметров? Ищите на тридцати!

Наш экран снова осветился, на сей раз устойчиво. На нас смотрел человек. И не какой-нибудь гуманоид, отдаленно напоминающий людей, но абсолютно похожий на нас человек!

У него было энергичное загорелое лицо, проницательные синие глаза и длинные рыжие волосы, ниспадавшие из-под серебристого шлема. Он заговорил. Язык его был мне незнаком, но мучительно что-то напоминал. Кельбик толкнул меня локтем и пробормотал:

— Хорк, похоже, это наречие, родственное древнему языку клум начала тысячелетия!

— Как, ты знаешь язык, на котором никто не говорит вот уже четыреста лет?

— Я выучил его студентом, чтобы проверить перевод — кстати, не слишком точный — одного клумского математического труда, сделанный в 4500 году стариком Берином. Я могу ошибаться, но, по-моему, этот человек спрашивает, кто мы такие.

— Что ж, попробуй ему ответить.

С трудом подбирая слова, Кельбик произнес короткую фразу. На лице человека на экране отразилось удивление, затем радость. Он тотчас же, не менее коротко, ответил.

— Он выражает свое облегчение по поводу того, что мы — люди. Он боялся, что мы окажемся драмами.

— Стало быть, они знают про драмов?

Кельбик посмотрел на меня с жалостью.

— Учитывая тот факт, что они люди и говорят на клумском языке, скорее всего, это потомки экипажа одного из наших затерявшихся в гиперпространстве звездолетов, ты так не думаешь?

Я повернулся к капитану:

— Тирил, вы всегда увлекались историей. Скажите, был ли среди пропавших звездолетов хотя бы один с клумским экипажем?

Капитан ненадолго задумался.

— Полагаю, что да. Третий или пятый, а может, даже и оба. Начиная с десятого, вылетевшего в 4119 году, уже был введен универсальный язык, хотя древние местные языки вышли из употребления в период между 4200 и 4300 годами.

Новый поток, на сей раз уже более настойчивых вопросов, хлынул с экрана. Кельбик не очень уверенно перевел:

— Если я правильно понял — язык сильно изменился, — он снова спрашивает, откуда мы. Мне ответить?

— Разумеется!

В течение следующих нескольких минут говорил один Кельбик. Человек в шлеме слушал. Я видел, как выражение недоверия на лице его сменялось изумлением, затем восхищением. Он произнес несколько слов и прервал связь.

— Он переговорит со своим правительством. Мы должны оставаться на месте, пока он не получит указаний.

На волнах Хека мы, в свою очередь, связались с Землей. Я приказал продолжить торможение и предложил Совету привести в боевую готовность наш флот. Затем началось томительное ожидание.

Три звездолета по-прежнему плавали перед нами в космосе, но теперь ближайший был всего в двадцати километрах, а остальные два — километрах в ста. Они не подавали признаков жизни. Наши люди оставались на боевых постах, готовые к худшему. Трижды, но безуспешно, мы пытались возобновить связь. Время тянулось все более и более медленно. Наконец, через более чем двенадцать часов, экран снова осветился.

— Есть ли у вас на борту кто-нибудь, кто уполномочен вести переговоры от имени вашего правительства? — спросил все тот же незнакомец.

— Да — я! — ответил я.

— Приглашаем вас к нам на борт вместе с вашим спутником, который говорит на нашем языке. Мы сядем на Тилии, где вы встретитесь с нашими правителями. Двое из наших парней перейдут на ваш корабль и будут там оставаться в качестве заложников. Вы вернетесь по истечении срока, равного двенадцати оборотам планеты Ретор, которая сейчас перед вами.

— Хорошо, — сказал Кельбик. — Но если мы не вернемся по истечении этого срока, наши друзья обрушат на вас всю мощь наших двух планет.

Человек пожал плечами.

— Мы вас не боимся и желаем мира... если, конечно же, это возможно. Чтобы и у вас не возникло никаких опасений, будет лучше, если вас доставит к нам на борт один из ваших спасательных шлюпов. Надеюсь, таковые у вас имеются?