Сергей Буянов - Это ЦТК!

Вадюха едва не заплакал от досады. Надо же так попасть! Перегородив машиной скоростную трассу, оказаться посреди дороги с дохлым дистрофиком! Плюс ко всему, рядом незарегистрированный ствол! Начавшиеся проблемы грозили опустошить неприкосновенный запас. А его-то накануне крупной сделки трогать не хотелось. Вадим Павлович запнул пистолет под дно своей машины и нагнулся над мужичком, имитируя оказание первой помощи.

– Чё там, зёма? – раздался за плечом приблатнённый голос.

Вадим Павлович промолчал. Говорить с шестёрками шоферами не в его правилах. Хотя ответить нужно. Иначе, не поймут те, которые продолжают сидеть в салоне подкатившего пятисотого «мерина».

– Чуть не сбил меня, падла! А сам, похоже, окочурился, – сказал Вадим, не оборачиваясь.

– Да плюнь ты на него! – сказал мужик, сопроводив слова смачным плевком.

– Может, больных вёз?

– Так, посмотрим! – шофёр запрыгнул в кабину «уазика», заглянул в салон. Мгновенье спустя, он выпрыгнул на дорогу, матерно выругавшись.

– Что там? – выкрикнул кто-то из вороненого «мерина».

– Пустой жмуровоз со жмуром за баранкой!

– Каких только козлов на наших дорогах не встречается! Эй, парень! Убери тачку с дороги!

– Он, кажется, живой! – выкрикнул на радостях Вадюха, учуяв сильный запах перегара.

– Хрен с ним, он-те что, отец родной? – спросил водила.

– Ладно, – махнул рукой Вадим Павлович. Он быстро сел в свою машину, отогнал к обочине.

Люди проехали по своим людским делам.

Вадим задержался на трассе. Первым делом он пробежал по дороге к месту, куда запнул ствол. Пистолета не было. Вадим обследовал трассу, насколько это было возможно – постоянно в обе стороны сновали иномарки, поднимая пыль. Пистолета не было. Похоже, водила прибрал его к рукам. Вадим усмехнулся. Он запомнил номер «мерина». Не успеет доехать до города, как его повстречает Сява и накрутит крысиный хвостик!

Вадюха выдернул мобильный из кабины, нажал кнопку вызова Сявы и, не дожидаясь гудка, влез в «труповозку». У скамейки стояли контейнеры для сбора медицинских отходов, помеченные буквой «В». Вадим знал, что это означает «особо опасные медицинские отходы». В термоконтейнерах чаще всего перевозят удалённые органы для трансплантации. Сама удача прыгнула в руки, как радостная малолетка на коленки заступника от банды ровесников. Он присел на корточки, протянул руки к крышке термоконтейнера. В следующий момент в глазах Вадима Павловича потемнело, сквозь голову пролетел миллиард ярких звёзд, сознание уплыло по Млечному пути…

Александр Юрьевич читал студентам лекцию. Оплата была символической, зато Хлопину сам ректор предоставлял свободу выбора темы, независимо от учебного плана. Студенты не возмущались. Лекции Хлопина были интересными, голос живым, примеры удачными. Если сам ректор что-то бубнил, рассыпая химические формулы по доске, то доцент Хлопин рассказывал байки о сложных процессах в организме человека на примерах из повседневной жизни. Сегодня лектор был в ударе.

Хлопин ходил вдоль большой доски, размахивая руками. Студенты оторвали носы от конспектов, глядя на преподавателя с раскрытыми ртами. Изредка академическое молчание прерывалось мелкими вспышками смеха.

– Итак, доктора, перед вами простая задача с нелёгким, на первый взгляд решением! – сказал лектор, повернувшись лицом к аудитории.

Мало кто помнил о задаче, потому что Хлопин говорил много остроумных вещей, о какой из них речь? Доцент имел привычку обращаться к кому-нибудь из зала с вопросом, и никто не хотел выглядеть посмешищем в глазах товарищей. Поэтому каждый напрягся, вспоминая последние слова лектора.

– Замёрз, Колбин? – Хлопин ткнул пальцем в сторону «камчатки».

– Никак нет! – бодро, по-уставному ответил студент.

– Тогда скажи, дорогой, что ты сделаешь в этом случае?

Колбин проморгался и ляпнул наугад:

– Постараюсь выйти с меньшими потерями!

– Соображаешь! – доцент покачал вытянутым кверху указательным пальцем.

Аудитория замерла в ожидании очередной хохмы, которой не последовало.

Хлопин вернулся к теме лекции.

– Итак, дома пустой холодильник, стенки кошелька, как и желудка, слиплись, соседи жадные – позакрывались на все запоры. В магазине в долг не отпускают! Что делать, дорогой?

– Обратиться к опыту старшего поколения! – отозвался наглый студент.

– Это как? – спросил лектор с заинтересованным лицом, не предвещающим никакого подвоха.

Студенты сообразили: начался опрос. Хлопин часто выявлял способных студентов вот так, походя. Затем приглашал их в научный кружок со всеми вытекающими. А вытекло оттуда за последнее время ни много – ни мало: четыре аспиранта!

– Бутылки собрать! – сказал Колбин. Его голос в притихшей аудитории раздался так громко, что студент поджал уши.

– Неплохо! – отметил доцент, уже не глядя на Колбина. Хлопин развернулся к доске, ткнул указкой в нарисованную им клеточную мембрану: Итак, сходил в подъезд, из последних сил взобрался на верхний этаж, собрал бутылки.

Хлопин уцепил со стола папку, сгорбился от воображаемой тяжести, затем перешагнул через воображаемый порог, высоко поднимая ноги.

– Бутылки сдал – купил булочку!

Никто не хихикнул. Все ждали продолжения. Отличники напряжённо соображали: куда клонит лектор? Середнячки и бездельники предвкушали очередную хохму. Колбин чувствовал себя героем, заставившим доцента заняться подкинутой идеей.

– Главное, что? Мозг заработал, а он-то и сообразит, как быть дальше. Наш мозг, доктора, аристократ! Он не может питаться объедками, недаром я не упомянул о контейнерах во дворе! Ведь можно было порыться и отыскать огрызок яблочка, колбасную шкурку и прочие «деликатесы»? Можно! – ответил сам себе доцент. – Но голодающий, как человек интеллигентный, не стал этого делать. Не позволило воспитание, скажите, и будете тысячу раз правы! А мозг человека воспитан изначально, он кушать продукты жизнедеятельности других органов не станет! Ему нужна чистая глюкоза. А где её взять?

Молчание.

– Да вот же! – доцент ткнул указкой в рисунок на доске. – Челночный механизм! Как наши челноки в период зарождения капитализма мотались в Турцию за «американскими» шмотками, в Польшу за «французским» парфюмом, обращая их в деньги, так и ферменты переносят через мембрану клетки – обломки кораблекрушения – остатки белков, а в цитоплазме превращают их в глюкозу. Изнутри клетки в кровь выходит уже не пустая бутылка, а булочка с маком!

– Самое интересное, – Хлопин поднял палец кверху, глядя на отличников, сидевших на первых рядах, – в челночном механизме ключевую роль играет та же любимая малат-ацетатная пара!