Светлана Орехова - Колумб в космосе

Смотря на эту груду, Герман неожиданно осознал, что, настолько сильно заботясь о себе, он не придал внимания факту, что не знает наизусть координаты тёмной планеты. Он надеялся на системы корабля, но похоже даже системы здесь дали сбой. Матеря себя и чёртов корабль, немец поспешил к двери, чтобы как можно быстрее попасть в главный зал. В нём ещё теплилась надежда, что компьютеры смогли зафиксировать координаты их прыжка или последнее перемещение – хоть что-то!

В коридорах было сумрачно, сухой спёртый воздух, освещение часто мигало, пахло гарью и местами шипел где-то в стенах азот, грозя отказом системы.

Герман побледнел, когда увидел следы крови у шлюзовой камеры, громко выругался и спешно побежал на мостик: плохое предчувствие завладело им. Противный немец намеревался лишь избавиться от капитана, но сейчас выяснилось, что он мог потерять самое ценное – координаты, а может быть даже и был замечен в коридоре кем бы то ни было.

Мужчина вбежал в зал. На десяти этажах люди медленно приходили в себя, везде сновали врачи. Экраны темнели, иллюминатор показывал Сатурн.

Немец бросился было к капитанскому мостику, но тут нарвался на Женю. Так как он был почти единственным, кто вошёл в зал после Евгения, да и вид его говорил сам за себя – конечно Женя выместил всю злобу именно на нём. И, сам того не зная, оказался прав.

– Где ты был? – прошептал он, оборачиваясь к Герману и спускаясь с мостика, где врачи оказывали помощь несчастной радистке. – Те… Тебя же… не было в зале. Нет. Где ты был!

Миллет ошеломлённо замер на месте.

– Это ты!! – неистово заорал Женя, спрыгивая и подходя вплотную к немцу. – Ты убил его! Ты! Тебя же так интересовал иридий.

Он замахнулся и отвесил Герману по виску. Немец всё ещё пребывал в ошеломлении и не подумал закрыться. От удара он упал на пол. Теперь-то сознание вернулось к нему и Герман стал лихорадочно спасать свою шкуру, ссылаясь на то, что у молодого человека не в порядке с психикой.

– Ох, да, правда? – распинался Женя, захлёстываемый злобой. – Я псих? Тогда кто же ты! Ты даже не подумал о том, что у него есть дочь. Паршивый предатель!

Тут подоспели врачи и вкололи молодому человеку успокоительное. На этом разборки кончились. Миллет проводил взглядом носилки, вежливо отказался от помощи и затравлено оглядел зал. Кажется всем сейчас было настолько плохо, что многие не обратили внимания на ссору. Вокруг него были люди, реально нуждавшиеся в помощи, все они выглядели один не лучше другого. Да и мало ли – эти выкрики действительно могут счесть за бред.

Но страх разоблачения не ушёл до конца. «Он что-то помнит, – подумал Герман и холодок пробежал по спине, – но как! Он ли был в том коридоре и пытался спасти капитана? Так он же его и убил! А ведь так даже лучше… я жертва, он жертва, обвиняет меня… Центру такие заявления и самоуправство точно не понравятся».

Он понял, что возможно является единственным, кто вообще помнит о планете и эта догадка взбесила Германа. Ему захотелось разнести к чертям здесь всё – его мечта осталась по ту сторону памяти.

А всё из-за этих глупых наивных инопланетян! О, они поплатятся за это, они обязательно поплатятся! День, когда они обнаружили эту планету станет худшим днём, самой большой ошибкой в их истории!

Новая мысль согрела сердце Миллета – он уже сладостно предвкушал ужас на лицах сизых и своё царственное положение. Он желал теперь больше всего на свете ещё раз посмотреть им в глаза и прочесть в них не безразличие, а ужас. А ещё он желал презрительно посмотреть в глаза своему капитану. Как же однако жаль, что он убил его, вот жаль – так не вовремя.

Женя очнулся в одном из лазаретов на узком полимерном ложе в конце зала. Сверху нависал ионизатор, лампа несильно горела синим светом, стабилизатор положения тихо гудел, через раз мигал глазок стимулятора. Как только молодой человек открыл глаза, его мигание сменилось ровным зелёным светом. Установка с ионизатором отъехала вверх, чтобы пациент мог приподняться.

Первое, что он почувствовал – невероятная слабость, не было сил даже повернуть голову. Видимо врачи изрядно постарались.

Когда ощущения вернулись, Евгений пошевелил рукой и с облегчением обнаружил, что не привязан, значит его не сочли психом. В животе что-то сжалось, молодой человек подумал, что его сейчас стошнит, но блок показывал нормальное состояние. Женя заставил себя присесть. Он отдышался, мотнул головой и огляделся. Вокруг на нескольких койках спали люди. Через проход от него под аркой… да это же Таня! Снова замутило. Баллистик поморщился и опустил голову, опираясь на руки. О, да, ему же зарядили в челюсть перед прыжком. Молодой человек провёл рукой по месту удара – нанесли спрей, теперь часть лица онемела, а на ощупь была немного клейкой. Женя вздохнул и закинул руку на затылок – марля, и сюда добрались. Он обернулся к блоку и запросил своё состояние. Похоже никаких серьёзных травм не было, ему повезло. Молодой человек попросил себе тонизирующий укол и поднялся, чтобы подойти к ложу радистки.

Татьяна спала, установка над ней попеременно мигала, что соответствовало, насколько помнил Женя, лёгкому сотрясению и повреждению зрительных центров.

– Надеюсь есть кому отправить радиограмму на Землю, – подумал Евгений, подходя вплотную к пациентке, – иначе мы тут надолго застрянем.

Он огляделся – никого не было. Тогда Женя решился затребовать у блока состояние радистки, он очень хотел поговорить с ней. Но машина потребовала врачебный допуск, которого у молодого человека конечно же не оказалось. Пришлось довольствоваться знанием своего состояния.

Вдруг его голову пронзила мысль, отчего Женя даже чуть не упал, хватаясь за виски. Как и у всех, в его памяти были провалы, но кое-что вдруг всплыло, он хорошо это запомнил: координаты на руке капитана. Только эти координаты он запомнил каким-то невероятным образом, остальное потонуло в туннеле вместе с воспоминаниями многих.

Молодой человек опустился на свою койку, чтобы немного прийти в себя. В любой момент могли появиться врачи или кто-то из персонала – он должен был торопиться. Как только мутить перестало, Женя жадно огляделся. Координаты! Нужно чем-то записать координаты так, чтобы их не нашли! Его взгляд упал на обеззараживающий раствор, в состав которого входил йод. Баллистик сорвался с ложа, схватил пузырёк и смешал его с перекисью и проделал несложную химическую реакцию, чтобы выделить немного красящего йода. Его руки дрожали, так что часть приготовленного содержимого оказалась на полу. Опустившись следом, Женя оттянул рукав костюма и дрожащими пальцами неровно нацарапал координаты. Раствор впитался в кожу и окрасил её характерным йодным цветом. Осталось только спрятать надпись, как-то спрятать: его будут проверять, здесь не обойдёшься повязкой.