Сергей Пилипенко - По ту сторону космоса

– Вот, черт, – выругался Уренсон, – но, нельзя же в самом деле полагать, что всех поразило током. Да и как он вообще мог попасть туда?

– В этом-то и весь секрет, – согласился незнакомец.

– А, что с пилотом?

– То же, что и с другими. Он умер от сильного электроразряда. По крайней мере, так утверждают врачи. Может, он попал в грозовое облако?

– Да, не было ничего подобного. Кстати, это можно проверить на пленке.

– Да, слушал ту запись. Но она, к сожалению, подверглась какой-то обработке. Слабо прослушивается на ней даже голос самого пилота. Очевидно, сила разряда смогла как-то повредить и запись.

– А заключение экспертизы?

– В целом, замыкание электросети, в результате которой и погибли люди.

– Да, но.., – хотел, было, высказать свою точку зрения Уренсон.

– Никаких но. Это для прессы и для вашего благополучия. А теперь, расскажите все, что вы знаете, а позже я поговорю с девушкой. Итак, я вас слушаю.

Тяжело вздохнув, конструктор начал рассказывать всю историю с самого начала.

Иногда человек прерывал его и заставлял повторять снова одно и то же, а в другой раз, просто перебегал с одного на другое, очевидно желая убедиться в том, что Уренсон в здравом уме и рассказывает правду.

Наконец, мучения закончились, и человек отпустил его отдохнуть.

– Позже продолжим, – пообещал он, тем самым давая понять, что на этом его карьера, как конструктора завершена и, судя по всему, он навечно будет прикован к этому весьма удручающему месту.

Уренсон вышел из комнаты, и его тут же подхватили под руки два санитара, потащив куда – то по коридору и на ходу вводя какую-то дозу лекарства.

Так печально завершилась карьера одного великого конструктора и молодой журналистки, которых определили в разряд сумасшедших и упрятали за решеткой белого здания.

Никто так и не поверил в рассказанное ими, а для убеждения провели эксперимент, пустив обычный электрический ток по сети наушников…

…Пока шел осмотр помещения и тех, кто лежал на полу, Уренсон стоял в стороне и все время размышлял о том, что могло случиться и как вообще это произошло.

Из задумчивости его вывел один из полицейских, спросив.

– Был ли здесь кто еще во время этого странного события?

– Да, была журналистка, но я ей велел молчать. Она также немного пострадала и, кажется, до сих пор пребывает в шоке.

– Хорошо, – сказал полицейский, думаю, вам следует пройти обследование. Возможно, удастся что-нибудь обнаружить.

– Что? – удивился конструктор.

– Не знаю, – пожал плечами тот, – это покажет экспертиза. Такого я еще не видел. Может, проделки завистников?

– Вряд ли, – не согласился Уренсон, – было бы проще разнести вдребезги самолет или что-то еще в этом роде. А так, я даже удивляюсь, отчего это могло произойти. И самое странное. Как приземлился самолет? По поводу пилота известно что-нибудь?

– Да, – ответил полицейский, – нет сомнений, что смерть наступила во время полета. Но вот, когда точно, это тяжело сказать. Возможно, летчик, посадив самолет, просто задохнулся.

– Как это? У него ведь кислородная маска и, судя по всему, он не лишался кислорода. И запас сохранился.

– Да, это так. Но экспертиза определила именно удушье и мгновенную остановку сердца.

– Так быстро?

– Да, это не трудно определить.

– Но, что могло произойти? Весь полет записан на пленку. Можно прослушать. Ничего постороннего.

– Над этим работают, – скромно сказал полицейский, – думаю, вам следует просто поехать в клинику и пройти медосмотр.

– Думаете, это что-то даст?

– Не знаю, – неуверенно ответил офицер, – но возможно, это к чему-нибудь приведет.

Уренсон, пожав плечами, молча, зашагал в направлении машины скорой помощи.

Вскоре его доставили в клинику и подвергли тщательному досмотру.

Туда же доставили и испуганную до смерти молодую журналистку.

– Что они ищут? – спросила жалобно она, подвергшись тому же, что и Уренсон.

– Не знаю, – ответил конструктор и на минуту закрыл глаза, чтобы собраться с мыслями.

Через некоторое время их поместили в одну палату и оставили наедине.

– Это еще зачем? – удивились оба, не понимая, что затеяли доктора.

Но совсем скоро тайное открылось.

Их подвергли новому обследованию и спустя немного времени, развели по разным местам.

Результат оказался тем же. Правда, были использованы просто приборы.

На этом все и завершилось.

Что же касается вопроса, почему так случилось, то он вскоре был забыт, или просто стерт одним единственным определением – сумасбродство обоих на базе своих личных побуждений.

Смерть пилота была определена в разряд случайностей.

Так вот и началась эта, необыкновенно дикая история, которая имела свое продолжение и благодаря которой, те двое все же избежали вечной каторги в полузатемненном здании одной из юго-восточных клиник одного известного города.

Но впрочем, все по порядку и вначале возвратимся к тому самому дню, рассказывая о случившемся несколько с другой стороны.

Можно сказать, со стороны очевидца той трагедии, которому удалось пересечь пространство несколько раз и, к удивлению многих, возвратить свое тело, тем самым воспроизведя небольшой переполох среди ученостей и некий суеверный страх среди людей, оказавшихся по воле злой судьбы свидетелями того нового рождения или восстановления живучести уже захороненного тела.

Весь полет проходил уединенно, и Ретфорд невольно радовался этому событию. Светило солнце, катились куда-то светло-молочные облака, и, обгоняя их, летчик улыбался, чувствуя себя действительно на высоте в превосходстве над силой самой природы.

Отработав указанное с Земли и получив команду на посадку, Ретфорд сделал крутой разворот и повел самолет в направлении аэродрома.

Лишь на секунду отвлекшись от приборной доски, пилот не заметил, как стрелка набора высоты резко пошла вверх, а его самого словно чем-то сжало со всех сторон.

– Что это? – только и успел подумать Ретфорд и в ту же минуту оказался уже не внутри, а как бы снаружи самого себя.

Спустя очень короткое время на приборной доске уверенно защелкали тумблера, а самолет, снизив высоту, резко пошел на посадку.

Все это время пилот находился как бы сзади самого себя, чувствуя необъяснимую тревогу и какое-то сверх идущее давление.

На секунду ему показалось, что самолет вот-вот рухнет на землю, но по мере приближения он выровнялся и с легкостью приземлился на посадочной полосе.

Ретфорд видел, как бежали к самолету журналисты, как пытался открыть колпак его конструктор и даже слышал слова, которые тот говорил.

Но поделать ничего не мог. Тело его словно застыло, а сам он находился вне его, со стороны наблюдая за действиями.