HORO - Zen 1001. Технофильская ересь

– Пустота… – прошептал я. Ли вздрогнул, как будто что-то постороннее и холодное лизнуло его внутренности. – Все твои достижения – это пус…

«Итак, мы продолжаем нашу передачу «Рептилии Юрского периода!» Минутка рекламы, не переключайтесь!» – коротенький палец Ли коснулся сенсорного дисплея, мой голос прервала радиотрансляция. Над передней торпедой Челленджера появилась миниатюрная голограмма, изображающая интерьер небольшой квартирки. Камера приблизилась к старому окну, покрытому облупившейся краской. Крупным планом – ветхая деревянная рама. Послышались завывания ветра.

«Раньше у меня были большие проблемы», – сообщил приятный голосок. За окном пошёл дождь, объёмные капли возникали из пустоты и исчезали в сером пластике торпеды. Вода стала проникать сквозь оконные щели и растекаться по подоконнику. Заиграла приятная музыка, обстановка в квартирке сменилась, теперь перед камерой была добротная пластиковая рама, надёжно защищающая от пыли, грязи и шума. Рама распахнулась, на подоконник запрыгнул человек и с дикими воплями выбросился из окна. На торпеду с грохотом упала рекламная вывеска:

В салоне повисла угнетающая тишина.

«Бры-ы-ынь!» – рука одной из красоток непроизвольно опустилась на струны балалайки, валяющейся на заднем сидении.

– Всё ещё заказываешь рекламу у этих ребят? – я обратился к владельцу концерна.

Ли почесал щетину, обгоняя очередной электромобиль.

– Sick, sick, sick! Don’t resist! Sick, sick, sick! – подпевал он, вслед за вокалистом.

– «Era vulgaris»? – протянул я и увеличил громкость; говорить стало невозможно. Да и стоило ли? Мой друг растворился в родной стихии рок-н-ролла. Немногие знали, что эта комбинация из двух слагаемых порождала собой разрушительную и одновременно созидающую силу, стихию, перед которой, как показала жизнь, сокрушаются любые препятствия.

Гитары взяли последние аккорды, музыка стихла, машина припарковалась у входа в офис.

– Спасибо, дружище! – я хлопнул Ли по его цветастой рубашке, попрощался с попутчицами и вышел на улицу.

Ли подал знак подружкам и выскочил вслед за мной.

– Бобрик, постой! – подойдя ближе, он наклонился к моему уху и прошептал:

– Я почувствовал…

Мои брови приподнялись в недоумении.

– Я почувствовал, как ты проник в суть…

– Что?

– Когда ты заглянул мне в глаза… Я знаю, что ты можешь видеть…душу… что ты увидел во мне? – Ли было неловко, он теребил пуговицу на рубашке.

– Тебе ведь плохо, не так ли?

– Немного…грустно… Не знаю почему… у меня всё есть…

– Заткнись, ради бога. Не позволяй себе хныкать! – я играл свою роль, зная, каких струн нужно коснуться, чтобы настроить эту гитару. – Потерял немного драйва из-за того, что твоё хобби стало легальным?

– Возможно…

– Иди к своим цыпочкам, пока они не увидели, как их кумир распускает сопли!

– Слышь, не ори! – прошипел он, прикладывая палец к губам. Неожиданно он ударил меня в пресс.

– Вот это другое дело! – прохрипел я, держась за живот. – Не забывай, что твоя голова идеальна для ношения шляпы, а не тупых размышлений!

– Бог мой… – Ли махнул своей пухлой рукой и зашагал в сторону припаркованного «Доджа». Не успел он сесть за руль, как его телефон завибрировал.

«Береги машину!»

– гласило сообщение, адресованное от меня.

– Береги свою крышу… – пробормотал лихач, завёл мотор и оглушил улицу раскатами красного американского чудовища.

– Я вижу, ты близок, – ловко увернувшись от блевотины, доктор Ямак похлопал молодого человека по плечу. Двое послушников выносили беднягу на свежий воздух, спустившись с крыльца, они усадили его на нижнюю ступеньку в аккурат под вывеской:

Оставив учеников проветриваться, Доктор прошёл по коридору, распахнул высокие двери и остановился на пороге аудитории. В помещении находилось около сотни человек, одетых в одинаковые белые робы, на их головах были выстрижены странные залысины. Под громкую музыку люди повторяли непонятные действия. Одни, изолировавшись от окружающих с помощью наушников, практиковали медитацию, скрестив ноги, другие придавались празднованию, снуя взад-вперёд, танцуя и периодически совершая священное паломничество к стойке бара.

Увидев вошедшего Учителя, послушники прекратили всякую деятельность, бармен наклонился над пультом и приглушил музыку. Доктор прошёл через весь зал, осмотрел обстановку и заступил на расположенный в центре постамент.

– Граждане Земли! – обратился он. – Всем вам посчастливилось жить в светлом времени, когда глупости побеждены, а коррупция и любые преступления стали бессмысленными! Что и говорить, человечество неудержимо движется к просветлению. Просветлению душ и умов. А вы, граждане, могу заявить вам с полной ответственностью, находитесь, такскзать, в авангарде этого движения!

– УРРА!! – воскликнул перевозбуждённый послушник и принялся хлопать в ладоши, обливаясь пивом.

– М-дя… – лектор потрогал лысину и продолжил. – Просветление – это длительный и нелёгкий путь, все вы это уже успели ощутить на себе, – Доктор обвёл глазами публику, одобрительно кивающую в ответ. – Но стоит ли умышленно усложнять его ещё больше? Разве может нормальный человек разобраться в этих ужасных терминах – муладхара, дхарма, санкхья, мокша? А главное – зачем? Ведь наша с вами родная славянская традиция содержит в себе абсолютно идентичные понятия! Так, например, мат является универсальной мантрой, произнося которую мы выражаем те или иные духовные состояния. Главнейшим из них, граждане, является состояние безмятежности, отрешённости от мирских забот и безразличия к материальным ценностям иллюзорного мира. Состояние абсолютного равновесия, именуемое ПО.

Руководитель Департамента перевёл дыхание и повернул голову к большому окну на всю стену. Солнце спряталось за плотным грозовым облаком, и все объекты в помещении отразились в окне, словно в зеркале. Его взгляд дрогнул – неожиданно для себя он обнаружил, что выступает перед аудиторией в белом лабораторном халате.

– Вот, например, многие из вас сейчас наверняка задумываются, почему я прибыл из Департамента в этом… ммм… комичном наряде? Может, я слишком увлёкся исследованиями или наконец-то съехал с катушек? Мыслить подобным образом было бы большим заблуждением! – заверил Док, вознося указательный палец. – На этом примере, дорогие мои, вы можете убедиться в необходимости постоянной работы над собой. Мой ум твердит, что я одет неподобающим образом, но справиться с назойливым раздражителем мне помогает сильнейшая мантра – стоит лишь закрыть глаза и медленно произнести: «П-О-О-О-О-О-О-О-О!»