Эдгар Берроуз - Сын Тарзана

Он впал в отчаяние. Что ему делать? Утром преступление будет обнаружено, и они будут повешены... Несмотря на свой большой рост и чрезвычайную силу, унаследованную от отца, он все-таки был только ребенок, испуганный, тоскующий по родному дому, маленький неопытный мальчик, и рассуждал по-детски. Одно ему было понятно: они убили человека, они находятся среди чужих, среди дикарей, которые жаждут крови несчастной жертвы, посланной им судьбой. Такие воззрения он воспринял из книжек с рассказами о страшных приключениях.

Денег! Только деньги их спасут!

Он опять осмотрел тело. Теперь уже в последний раз. Обезьяна скорчилась в углу и следила за мальчиком. Джек снимал с американца брюки, пиджак, жилет и каждую вещь рассматривал несколько минут. Даже башмаки обыскал он с необычайной тщательностью, а когда последняя вещь была снята и рассмотрена, он бросился в изнеможении на кровать. Он долго лежал на кровати и расширенными от ужаса глазами видел страшное будущее: мерно раскачиваются два тела на суку высокого дерева...

Вдруг он услышал на нижнем этаже какой-то шум. Он быстро вскочил на ноги, задул лампу, тихонько подкрался к двери и запер ее на ключ. Потом решительно подошел к обезьяне.

Вчера вечером он твердо решил вернуться домой при первой возможности и испросить у родителей прощения за свой безумный поступок. Теперь он знал, что никогда не вернется к родным. Его руки обрызганы человеческой кровью!

Он буквально помешался от ужаса и приписывал убийство Шендона себе, а не Акуту. Если бы у него были деньги, он мог бы, конечно, подкупить правосудие, но увы, у него ни гроша!

Куда же девались эти проклятые деньги? Мальчик старался припомнить, когда он держал их в последний раз. Но, как ни напрягал свою память, не мог вспомнить; да если бы и вспомнил, не мог бы узнать, куда они девались: он не почувствовал в лодке, как маленький сверток выскользнул у него из кармана и шлепнулся в море.

-- Идем! -- сказал он Акуту на обезьяньем языке. На мальчике была легкая ночная пижама, но он, не одеваясь, направился к открытому окну. Он выглянул в окно и прислушался. В нескольких футах от окна росло огромное дерево. Джек прыгнул и как кошка вцепился в ветку; через минуту он был на земле. За ним спустилась обезьяна. В двухстах шагах от одинокого городка начинались джунгли. Туда-то и направился мальчик. Беглецов никто не видел, а через минуту джунгли поглотили их. Джек Клейтон, будущий лорд Грейсток, безвестно скрылся от человеческих взоров...

***

Было уже довольно поздно, когда на следующий день лакей-туземец постучался в номер к Биллингсам. Ответа не последовало. Тогда лакей попробовал вставить в замочную скважину свой ключ, но и это не удалось ему, так как другой ключ был вставлен в нее изнутри. Он доложил об этом хозяину гостиницы, герру Скопфу. Немец бешено застучал в дверь. Не получив ответа, он нагнулся, дабы посмотреть в замочную скважину. Но он был слишком толст для подобных движений, потерял равновесие, и, чтобы не шлепнуться лицом вниз, ему пришлось упереться в пол ладонью. Под пальцами он почувствовал что-то густое и липкое. Он вздрогнул, поднес пальцы к самому носу и принялся их разглядывать; в полумраке коридора он различил у себя на руке темно-красные пятна крови... Поднявшись, он всем туловищем уперся в дверь. Герр Скопф -- человек сильный. По крайней мере, он был сильным в то время; я не видел его с тех пор уже много лет. Дверь рухнула под его тяжестью, и герр Скопф влетел в комнату.

Ничего более загадочного ему никогда не приходилось видеть: на полу у его ног лежит мертвое тело незнакомого ему человека; горло у человека прокусано клыками какого-то дикого зверя; он совершенно гол; его одежда разбросана по полу. Но где же старая дама, где ее маленький внук? Их -- нет, они исчезли... Герр Скопф взглянул на окно: оно было открыто; они могли выйти только через окно, потому что дверь была заперта изнутри.

Но как же мог мальчик вытащить свою больную бабушку через окно второго этажа? Этого никак не понять!

Герр Скопф снова осмотрел комнату. Кровать отодвинута от стены, но для чего? Он в третий или четвертый раз нагнулся и посмотрел под кровать. Они исчезли! Но ведь старуха не могла и шагу сделать сама, ведь ее еще вчера втащили наверх носильщики!

Дальнейшие поиски привели только к новым загадкам. Вся одежда и старухи и мальчика была здесь, в комнате: они бежали или нагишом, или в ночном белье. Герр Скопф опустил голову. Затем он обхватил ее обеими руками. Он был подавлен, он был растерян. Все это слишком таинственно. Вряд ли и Шерлок Холмс сумел бы раскрыть эту тайну!

Больная старуха, которую на руках несли с корабля до се комнаты, и красивый мальчик, ее внук, жили у него в гостинице со вчерашнего дня. Ужинали они у себя в комнате. После их приезда никто их не видал. На следующее утро, в девять часов, в комнате не оказывается никого, кроме тела неизвестного человека. За это время ни одна лодка не покинула гавани. Железной дороги нет на сотни миль кругом. До ближайшего места, населенного белыми, нужно идти несколько дней по диким лесам, в сопровождении вооруженных людей. Очевидно, они растаяли в воздухе, ибо туземец, посланный осмотреть землю под окном, доложил, что нет никаких следов от человеческих ног. Но не могли же они спрыгнуть со второго этажа, не оставив следов на земле! Да, здесь великая тайна. И герр Скопф избегал думать об этом и боялся приближения ночи...

И до сего времени герр Скопф ломает голову над его загадкой.

V

ДЕВОЧКА И КУКЛА

Арман Жако, капитан иностранного легиона, сидел на седельной попоне, разостланной под пальмой. Его коротко остриженная голова и широкие плечи, прислоненные к жесткому стволу пальмы, вкушали сладостную негу отдыха. Его длинные ноги раскинулись на попоне, а шпоры вонзились в песчаную почву маленького оазиса. Капитан отдыхал: целый день он провел в седле, носясь по сыпучим пескам пустыни.

Он лениво курил папиросу, наблюдая, как его денщик готовил ему ужин. Капитан Арман Жако был доволен собой и всем миром. Справа от него шумно суетились его старые солдаты, сожженные солнцем; отдыхая от тяжелых оков дисциплины, они потягивали утомленные члены, смеялись, шутили, курили: двенадцать часов они ничего не ели и теперь предвкушали удовольствие от вкусного ужина. Между ними, безмолвно насупившись, сидели арабы в белых одеждах, связанные и окруженные стражей.

Глядя на своих пленников, капитан Арман Жако чувствовал приятное удовлетворение, ибо он сознавал, что хорошо исполнил свой долг. В течение долгого, жаркого, голодного месяца носился он со своим маленьким отрядом по бесплодной пустыне в погоне за шайкой разбойников, которые не раз нападали на мирные селения и уводили верблюдов, лошадей и коз; каждый грабеж неизменно сопровождался убийствами.