Алексей Митрохин - Некоторые вопросы загробной жизни. Часть третья

– Картину не забудьте… – напомнил он, открывая дверь. – Подарите своей девушке. Её, кажется, Ликой зовут? Она старая приятельница вашего начальника, – Леонид Робертович расплылся в широченной улыбке.

Это был явный перебор. Вся моя энергетическая оболочка задрожала от негодования. Я схватил репродукцию и выскочил из кабинета как ошпаренный.

– А кстати, – крикнул мне вдогонку Мацкевич, – ей понравился мой бордовый мешочек, порядочный вы наш?..

«Да, – думал я, поднимаясь по лестнице на пятый этаж, – ну и устроил он мне экзекуцию. Выпорол, как пацана! Акула загробного мира, не меньше. Без прямых улик к нему соваться бессмысленно. Очень уверенный в себе мертвяк».

Кравчук сидел в кабинете Лощинского в полном одиночестве.

– Ну как, поговорил с начальником склада? – поинтересовался он.

– Поговорил, – пробурчал я, усаживаясь за стол. – Хотел ему репродукцию всучить… Не взял, аферюга.

Я прислонил картину к стене.

– Выяснил что-нибудь?

– Это не так просто. Прожжённый тип.

– Совсем ничего?

– Мацкевич не отрицает, что знает Спиридонова, но мне это и так известно. А ещё у него много информаторов в разных местах. Я сразу понял. По-видимому, он центральная теневая фигура в загробном мире. Этакий паук, дёргающий за ниточки. Узнать бы, куда они ведут…

Дверь кабинета распахнулась. На пороге появилась Левина.

– Давно не виделись, Виктор, – кокетливо произнесла она, усаживаясь за стол Лики. – Ну как, нашли злодеев, причастных к убийству Соколова?

– Нашёл.

– И кто такие?

– Ваш брат просил ничего не говорить. Улик, видите ли, мало.

– А где он сам?

– Вызвали к начальнику Управления.

– Понятненько, – Валентина Аркадьевна растянула морщинистое лицо в лёгкой улыбке.

– А вы где пропадали?

– В разных местах, – загадочно сказала Левина. – В том числе – в пункте регистрации усопших…

– Неужели?

– Искала мадемуазель Стрельцову. Впрочем, напрасно. Проводник Гринько сразу сказал, из конечного пункта она не уезжала.

– Что же вы ему не поверили?

– А я, Виктор Николаевич, женщина недоверчивая… Привыкла верить только своим глазам. Кстати, встретила в кафе вашего приятеля Веснушкина. Он закончил поэтический опус и в скором времени объявится в Управлении. Я объяснила, как нас найти…

– Спасибо, Валентина Аркадьевна, – с почтением произнёс я. – Что бы мы без вас делали…

– Вот именно. Таких сотрудников беречь надо. А вы гоняете престарелую женщину по загробному миру, как студентку-первокурсницу. Смотрите, уйду от вас в похоронное бюро решения споров…

– Ну какая же вы престарелая? – залебезил я. – Вполне симпатичная женщина, очень даже ничего… Верно, Фёдор Геннадьевич?

– Конечно, симпатичная, – откликнулся Кравчук. – И умная! В любви по-французски изъясняетесь. Я такого сроду не слыхивал.

Левина расплылась в довольной улыбке.

– Валентина Аркадьевна, – засуетился заслуженный сантехник, – научите меня хотя бы паре амурных фраз на иностранном языке. Буду очень признателен.

– Для Соловьёвой стараетесь?

– Для личного самообразования.

– Не обижайтесь, Федя, но дама вашего сердца вряд ли оценит утончённый вкус французской речи. Думаю, её вполне устроит турецкая… – Левина метнула ироничный взгляд в мою сторону. – К тому же, Соловьёва и так от вас без ума.

– Правда? – удивился Кравчук.

– Истинная правда! Женщинам её типа нравятся грубая сила, животная страсть, природная неотёсанность, терпкий запах пота и т. п. Этого у вас в избытке. Так что можете не сомневаться. Соловьёва – ваша навеки!

«Лучше не попадаться Левиной на острый язычок», – подумал я.

– Да, Виктор Николаевич? – попыталась втянуть меня в разговор хитрая адвокатша.

– Не могу спорить. Я вообще в женщинах плохо разбираюсь. Вы и сами знаете…

– А здесь ничего сложного нет. Несмотря на то, что весь Интернет пестрит всевозможными описаниями женских архетипов, выдуманных блогерами, горе-психологами или просто любителями нести всякую ересь, я делю женщин на три основные категории.

– Какие?

– Злые, вредные и зловредные.

Кравчук громко рассмеялся.

– Зря смеётесь, – усмехнулась адвокатша. – К примеру, ваша Соловьёва – вредная женщина. Встретила её в коридоре, а она даже «здрасьте» не сказала. Физиономию намалёванную отвернула, как будто не замечает вовсе.

– Возможно, она вас действительно не заметила? – примирительно сказал я.

– Как же! Или Стрельцова… Очень злобная особа. Трёх мужиков угробила и исчезла в неизвестном направлении.

– А вы к какой категории относитесь?

– Так я и открылась, своей головой думайте. В женщине должна быть загадка… Только мужикам её ни за что не разгадать.

В это время в кабинет зашёл Лощинский.

– О чём спор ведёте? – поинтересовался он, подходя к моему столу.

– О женщинах, – вздохнул я.

– О каких-то конкретных женщинах или в целом – о виде?

– Валентина Аркадьевна посвящает нас в тонкости женской натуры.

– Она может, – кивнул профессор, оборачиваясь к двоюродной сестре. – Нашла беглянку?

– В пункте регистрации её нет, – фыркнула Левина. – И вообще, Андрей, избавь меня от этих бессмысленных поисков. Стрельцова скрывается в конечном пункте назначения, это очевидно. Ищите там. Только, пожалуйста, без меня…

– Вроде всё обыскали… Не в полях же она отсиживается, как куропатка?

– Неужели в загробном мире спрятаться негде? Укромные уголки закончились?

– Есть, конечно, – задумался Лощинский. – Надо ещё раз проверить. Посмотреть повнимательнее. Возможно, мы что-то упустили.

– Правильно, Андрей Борисович, – поддержал я профессора, вскакивая со стула. – Сейчас и поедем. Всё перевернём, но найдём Стрельцову. Никуда она не денется.

Я уже направился было к двери, но Лощинский меня остановил.

– Погодите, Виктор. Тут такое дело, – замялся он. – Вас вызывают к начальнику Управления.

– Зачем? – удивился я.

– На вас поступила жалоба. Меня, собственно, по этому поводу и вызывали.

– Какая жалоба?

– Не знаю. Начальник хочет провести личную беседу, а заодно познакомиться поближе.

– И когда назначена аудиенция?

– А прямо сейчас и пойдём. Только ежедневник возьму…

Андрей Борисович подошёл к столу, взял блокнот и быстрым шагом устремился к выходу.

– Мы с Виктором скоро вернёмся, – на ходу бросил он Валентине Аркадьевне, покидая помещение. Я отправился вслед за ним.

Кабинет начальника Регионального управления по контролю за усопшими находился на нашем этаже в самом конце коридора. Впрочем, коридор на этом не заканчивался. Он уходил куда-то вправо и влево, разветвляясь по пути в разные стороны, и исчезал в полумраке бесконечного административного здания.