Роман Корнеев - Время смерти

Я же для них ещё и полевой медик, я дозу облучения носом чую.

Впрочем, рудовозы ломаются нечасто, другое дело, что накрывает их обычно в самом пекле плазменного тора Ио, дошёл трек до вусмерть заэкранированного ку-ядра 3 3 Ку-ядро – основа элементной базы сверхбыстрого «квантового компьютера» (обр. от лат. quantum), здесь и далее приставка «ку» отмечает связь с т.н. квантовомеханическими вычислениями в отличие от обычных электромеханических. и поминай, как звали. Только на «ручке» теперь и волочь. А поскольку рудовозы все скоростные, трансорбитальные, почти без резерва свободного хода, то прежде чем эта консервная банка пульнёт куда-нибудь в сторону пояса Койпера 4 4 Пояс Койпера – рассеянное облако объектов за орбитой Нептун, наиболее крупные из них – карликовые планеты Плутон и Эрида. , у всех желающих разбогатеть есть пара часов, чтобы её изловить и отбуксировать. На то у нас и смертнички. И не только у нас.

В системе Юпитера правила простые – люков в рудовозах изнутри не запирать, ловушек не ставить, кто первый причалил, того и трофей. Это если сумеешь дотащить, потому что иначе никому не достанется, а так сегодня твой рудовоз ушёл «Джи-И», завтра рудовоз «Три-Трейда» уже тебе достался, все довольны, особенно мои смертнички.

У меня так две команды не вернулось за тот год, что я тут проторчал. А поскольку буря, то даже и не знаем в итоге, что с ними случилось. Может, так хотели премию, что не рассчитали у бота топлива обратно к Луне или хотя бы Ганимеду – даже на опорной они не жильцы, а в толще радиационных поясов у железа мозги плавятся, не то, что у людей.

А может, правду говорят, всё-таки тут есть чёрные ловцы, невесть чьи, подкарауливают, и поминай, как звали.

Другое дело – какой смысл. Один такой рудовоз им погоды не сделает, чтобы отбить закупку дейтерия на обратный путь у нас («нас», цао ни ма я, у «Янгуан», у каких ещё «нас»), это нужно минимум полгрузовика набить металлическим фосфором или четверть – литием, но если в захваченном рудовозе, скажем, бесценный трипротон 5 5 Трипротон – гипотетический легчайший изотоп лития, чьё ядро не содержит нейтронов. в магнитной ловушке, то уже неплохо. Впрочем, такие грузы просто так автомату доверять не станут. Грамм переработанного трипротона высшей очистки стоит на межкорпоративном рынке как десять рудовозов вместе с рудой.

В общем, у нас тут, конечно, тот ещё Дикий Запад, но и в отсутствие доблестных шерифов с берданками система Юпитера – это слишком страшное место, чтобы тут ещё и в ограбление поезда игрушки играть. Потому алгоритм простой, сиди себе, изображай мелкого начальника, дурей от скуки, пялься в проектор, ешь, спи, но в любую секунду будь готов по аларму всё бросить и бежать на командный пост, ты и навигатор, ты же – источник вдохновения для абордажной команды. Опять же три процента с каждой консервной банки – твои.

Это другие тут на базе воздвигают и куют: бурят каналы, проводят гибкие стокилометровые трубопроводы к внутреннему океану, монтируют на глубине дистилляторы, извлекают на поверхность литий первичной электролизной очистки, при необходимости перегоняют его нейтринными конвертерами в трипротон, а из опреснённой воды извлекают дейтерий и тритий на продажу или просто для своих нужд, реакторы заправлять.

Твои же смертнички большую часть времени маются от скуки, подрабатывая на работах за бортом, или потихоньку помирают в лазаретах от лучевой. Онкология у нас не в чести, не доживают мои смертнички до онкологии, это уже разве что там, в метрополии – из команды, прибывшей последним рейсом, до пятидесяти лет доживёт человек пять, не больше.

При такой клинической картине мне как их начальнику только и остаётся – быть фаталистом и циником. А уж моей команде и подавно. Цао ни ма гэ тоу.

Поднявшись на ноги, я проделал пару размашистых движений, потом долго восстанавливал равновесие. Год здесь уже, а всё никак не привыкну, что твой центр тяжести всё время тяжёлым маятником болтается где-то ниже колена. Да и главная физкультура тут – бороться с инерцией, если не собственной башки, устремившейся к переборке, то почти наверняка – проклятых ботинок, не желающих двигаться плоскопараллельно. Ну да ладно, даже к плохому рано или поздно привыкаешь.

Мелькнул перед глазами циферблат услужливой «айри». Положенные пятнадцать минут после конца официальной смены я на месте просидел, пора отсюда валить, в разгар бури запускать рудовозы будет только конченый идиот. В системе Юпитера таких навалом, но отнюдь не на руководящих должностях, у них контракты ого какие, не чета моему. Так что любимые смертнички могут сегодня спать спокойно. Говорят, вчера опять кто-то из моих умер, надо же, не лучевая – лёгочная эмболия, не успели откачать. А мне плевать. Для меня они – штатные единицы, вмешательство в расписание потребуется, только если в какой-нибудь из абордажных команд останется меньше троих, тогда да, переукомплектовывай состав, пиши рапорт на Землю, отправьте-ка мне ещё немножко свежего мясца, чтобы было кого в боты сажать, от сорока минут до часа в зависимости от конфигурации планет, и сообщение уже на Земле.

Временами я начинаю ненавидеть свою работу особенно сильно.

Ладно, двинули на выход.

Только я об этом подумал, моя «айри» выкинула транспарант. Пустой такой, с жёлтым кружочком посередине. От неожиданности пришлось опять долго восстанавливать равновесие.

Значит, вот как.

Зыркнул циферблат. 19:18 по бортовому. Эх, какого же вы мне не сказали точно, что они всё-таки прибудут… впрочем, всё, что было в инструкции, я проделал сразу по прибытии, а самодеятельности от меня никто и не требовал.

Так, спокойно, сосредоточься, если это правда они, то у тебя двадцать минут времени, ну, или чуть больше, смотря как заходить будут.

Ох ты ж… цао ни ма, сейчас же самая свистопляска, особенно тут, ближе к тору Ио. Хоть бы они на Ганимед садились, что ли. Впрочем, а мне какое дело?

Дело было, и ещё какое.

Я почувствовал, что начинаю мандражировать. Так, надо быстро двигаться, пока окончательно не растерялся.

Традиционной для Луны ковыляющей походкой больного подагрой я поспешил к лифтовой шахте, что вела на верхние ярусы, к пусковым катапультам ботов и внешним шлюзовым камерам. «Шугуан», как и большинство здешних станций, представляет собой монолитный веретенообразный прочный корпус, по «шляпку» вбитый в толщу льда, и попасть на поверхность можно было только оттуда. По счастью, именно мне как начальнику смертничков чаще других приходилось бывать наверху, и, в случае чего, вопросов ко мне не будет. А если и будут – начали глючить тестовые цепи причальных колец 3 и 4 (я бросил быстрый взгляд на услужливо подсунутую «айри» информашку отчёта, они, и правда, тут же начали глючить), а я пошёл разбираться. В нерабочее, между прочим, время, цените, ханьцы, трудолюбие вашего ай чу фэн тоу, е синь бо бо.