Лоис Буджолд - Мирные действия

Айвен кинул на него негодующий взгляд. – Я должен был знать, что никакого сочувствия от тебя мне не дождаться.

– Некоторый шок, не так ли?

– Черт возьми, я там в космопорте чуть в обморок не хлопнулся. Байерли Форратьер меня подставил, мерзавец.

– Би знал?

– Конечно, да. Я выяснил, то он-то в этом деле с самого начала.

К этому моменту Дув Галени подошел достаточно близко к ним, чтобы все слышать; наконец-то увидев Дува отдельно от Делии, его будущий тесть коммодор Куделка и профессор присоединились к ним. Майлз дал Айвену возможность самому рассказать о вновь прибывшем госте. Предположение Майлза подтвердилось: спрашивая у него разрешения привести Донну на этот ужин, Айвен ни о чем не догадывался и весьма самодовольно замышлял, как проведет свою не очень-то целомудренную кампанию по ее встрече на родине. О-о, вот бы взглянуть хоть одним глазком на Айвена в тот момент, когда тот обнаружил, как она изменилась…!

– А СБ этот случай тоже застал врасплох? – вежливо спросил коммодор Куделка у коммодора Галени.

– Если бы я знал. Не мой Департамент. – Галени отпил порядочный глоток вина. – Это проблема Внутренних Дел.

В другом конце комнаты раздался взрыв смеха, и оба офицера поглядели туда: смеялась госпожа Куделка. Последовавшее за этим хихиканье заговорщицки затихло, а Оливия Куделка, полуобернувшись, кинула на мужчин быстрый взгляд.

– Над чем они смеются ? – с опаской переспросил Галени.

– Вероятно, над нами, – проворчал Айвен и побрел подлить еще вина в свой опустевший стакан.

Куделка опустил глаза и покачал головой. – Донна Форратьер, боже праведный!

Все женщины на вечеринке, не исключая и леди Элис, столпились, явно очарованные, вокруг лорда Доно, жестикулирующего и о чем-то вполголоса разглагольствующего. Энрике слегка уделил внимание закускам и с телячим восторгом уставился на Катерину. Иллиан, оставшись без Элис, рассеянно пролистывал книгу: один из иллюстрированных травников, ранее отложенных Майлзом.

Пора подавать ужин, твердо решил Майлз. За столом Айвен и лорд Доно будут отгорожены баррикадой из замужних, старших леди и их супругов. Он немедленно вышел и тихо сказал пару слов Пиму, который передал приказ на этаж ниже и вскоре вернулся, официально приглашая всех к столу.

Пары снова воссоединились, и все двинулись в путь – из большой библиотеки через холл, мощеный плиткой вестибюль и анфиладу комнат. Майлз, вновь завладевший рукой Катерины, в паре с ней возглавлял процессию. Из дверей Большой гостиной с видом заговорщиков выскользнули Марк с Айвеном, присоедившись к толпе гостей. Внезапно охватившее Майлза подозрение ужасным образом подтвердилось – проходя мимо стола, он окинул его краем глаза и не узнал; карточки гостей были перетасованы – целый час его стратегического планирования пошел прахом.

Все тщательно отрепетированные им гамбиты застольных бесед сделались теперь невозможны, поскольку предполагаемые собеседники оказались в разных концах стола. Места распределились почти случайным образом… нет, осознал он, не совсем. С другими приоритетам. Целью Айвена явно было держаться как можно дальше от лорда Доно; теперь Айвен уже занимал место у дальнего конца стола рядом с Марком, а лорд Доно – там, где Майлз намеревался усадить Рене Форбреттена. Дув, Дру и Ку несколько переместились в сторону Майлза и подальше от Марка. Карин по-прежнему сидела по правую руку Марка, а вот Катерину пересадили на другую сторону стола, за Иллианом, место которого так и осталось слева от Майлза. Похоже, к карточке Иллиана никто просто не посмел прикоснуться. Майлзу придется теперь разговаривать с Катериной через голову Иллиана, и нет больше никакой возможности кинуть реплику sotto voce .

Тетя Элис с видом некоторого замешательства села на почетное место справа от Майлза, прямо напротив Иллиана. Она явно заметила перемены, но обманула последнюю надежду Майлза на помощь, не сказав ни слова – лишь приподняла бровь. Дув Галени обнаружил, что его будущая теща Дру сидит между ним и Делией. Иллиан поглядел на карточки, предложил Катерине место между собой и Дувом, и дело было сделано .

Майлз сохранил на лице улыбку; Марк сидел в десяти местах от него и был слишком далеко, чтобы уловить в этой улыбке оттенок « погоди, я с тобой еще разберусь ». Может, это и к лучшему.

За столом снова завязались разговоры – пусть и не те, на какие рассчитывал ждал Майлз – и Пим, Ройс и Янковский, исполняющие сейчас роли дворецкого и лакеев, принялись проворно обслуживать гостей за столом. Майлз высматривал в лице Катерины какие-то признаки напряжения – как-никак, ее окружили с обеих сторон грозные соседи из Имперской СБ – но она сохраняла спокойное и приятное выражение лица, покуда оруженосцы накладывали ей на тарелку превосходную еду и наливали вино.

Когда появилась вторая перемена блюд, Майлз понял, что же именно в еде вызывало у него беспокойство. Он доверчиво оставил все детали на усмотрение Матушки Кости, но ведь это было не совсем то меню, о котором они говорили. Кое-что… отличалось. Вместо горячего бульона подали изысканный холодный фруктовый суп-пюре, украшенный съедобными цветами. Возможно, в честь Катерины? Заправку к салату из уксуса и трав заменили на что-то бледное-кремовое. Пахнущая ароматическими травами паста, которую намазывали на хлеб, не имела никакого отношения к маслу…

Жучиная отрыжка. Они подсунули сюда эту проклятую жучиную отрыжку.

Пока Пим обносил всех хлебом, это поняла и Катерина; Майлзу уловил это по тому, как она мгновение поколебалась, кинула сквозь ресницы взгляд на Энрике с Марком, с невозмутимым видом взяла ломтик и решительно откусила. Но больше она ни малейшим знаком не дала понять, что знает, что именно ест.

Майлз попытался дать ей понять, что это есть не обязательно, исподтишка показывая на соусник с жучиным маслом и отчаянно поднимая брови; но она просто улыбнулась и пожала плечами.

– Гм? – вопросительно промычал с полным ртом сидящий между ними Иллиан.

– Нет, ничего, сэр, – торопливо проговорил Майлз. – Совсем ничего. – Вскакивать с места и кричать его высокопоставленным гостям « Стойте, стойте, не ешьте эту отвратительную жучиную дрянь!» было несколько… страшновато. В конце концов, жучиная отрыжка не ядовита. И если никто не проговорится, они никогда и не узнают. Он вгрызся в сухой хлеб, и запил его здоровенным глотком вина.

Тарелки для закусок убрали. На другом конце стола Энрике позвенел ножом о бокал, откашлялся и встал.

– Спасибо за ваше внимание… – он откашлялся еще раз. – Нынче вечером я наслаждался гостеприимством Резиденции Форкосиганов, как, уверен, и все сидящие за этим столом… – согласный шум голосов вокруг стола был ему ответом; Энрике оживился и завел свою песню дальше. – В благодарность я хотел бы преподнести подарок лорду… Майлзу, лорду Форкосигану, – он улыбнулся тому, что ему удалось сказать все точно и правильно, – и, думаю, сейчас как раз подходящий момент.