Владимир Третьяков - Планета Сирена

– Все, так, Пол, и я вас понимаю. Другой квадрат, другая ответственность… Но, в другом квадрате, ведь, все то же самое, уже до боли знакомое и мне, и вам, и всем вокруг. И там меня также будет отговаривать от рывка ваш коллега, и уговаривать перейти еще в какой-нибудь квадрат. Нет, я, пожалуй, рвану все же вперед именно отсюда. Терять мне, в принципе, нечего, так что…

– Тебе сколько лет, сынок? – прервал Антона Роджерс.

– Через три месяца двадцать стукнет.

– Ясно, – как-то неопределенно сказал капитан, и добавил. – Почти, как моему сыну… Что там у тебя стряслось, Антон, какая жизненная драма? Девушка, или еще чего?

– Да, как вам сказать… – замялся Антон. – В общем, и девушка и еще кое-чего.

– Понял, – незримо кивнул головой Роджерс. – Дело, конечно, твое, ты личность свободная, так что, поступай, как знаешь. Но только послушай меня, старого, дикого и облезлого кота, у которого в жизни было всякое. Не стоит они того, что бы так рисковать собой. Да и все остальное – не стоит того.

– Спасибо вам за совет, Пол, но я останусь при своем мнении и все же рискну. Что-то мне подсказывает, что я обязательно найду для себя нечто интересное.

– Ну, тогда, удачи тебе, сынок! – вздохнул Роджерс. – Видит Бог, но я сделал все, что мог, а потому – умываю руки.

– Пока, Пол, надеюсь, что мы с вами еще не только поговорим, но и когда-нибудь увидимся.

Антон выключил приемник, и обратил внимание на Марусю, которая все это время стояла, не пытаясь вклиниться в разговор.

– Ну, как там дела с горячей водой?

– Все готово, – ответила девушка. – Можете идти мыться.

– Ты со мной, или как всегда?

– Я бы рада пойти с вами, но, сами понимаете, мера ответственности по охране корабля, да и такого непревзойденного капитана, как вы, всецело лежит на моих хрупких девичьих плечах.

– Ладно, тогда я пошел, а потом мы с тобой попьем кофейку, и обсудим, как нам быть дальше.

Антон вошел в душевую, включил почти горячую воду, пару минут подставлял бока под упругие струи, потом поменял температуру до возможного минимума, и заорал от нестерпимого удовольствия. Неприятные ощущения из тела постепенно уходили, оставляя в нем лишь чувство легкой натруженности. Антон еще раз поменял температуру воды до теплой, начал не спеша мыться, растирая мочалкой кожу до красноты. Да, спешить ему, в принципе, было некуда. Можно, вообще, повиснуть здесь в пространстве и маяться бездельем, как капитан Пол Роджерс. А чего, его «Ласточка», как биомеханическая конструкция последнего поколения, способна брать энергию из пустоты, за счет этого может питать не только себя, но, при помощи синтезатора, также кормить своего хозяина хоть тыщу лет, ежедневно поставляя к его столу самые изысканные напитки и блюда. А если же в ней где-то однажды и коротнет, замкнет или глюкнет, то на этот случай есть добрый Пол Роджерс, или кто-то другой, кто скоро сменит его на боевом посту. Они и спасут, еще до того момента, пока он успеет хоть даже немножко испугаться за свою бесценную жизнь. А если роль добровольного изгнанника ему однажды не понравится, то на этот случай в ближайшей системе можно все же выбрать какую-то планетку, более – менее подходящую для жизни, обосноваться там, построив хижину, развести огород, а если получится, постараться найти себе для компании что-то вроде местной Пятницы. Если и такой вариант однажды надоест, так можно вернуться на Землю, забраться на какой-нибудь необитаемый остров, или на обитаемый, что-то вроде Кипра, и жить там в праздном безделии до конца жизни. То, есть, выбор, какой – никакой, у него все же есть.

Раздумывая обо всем этом, Антон растерся полотенцем, дабы не смущать даму, надел плавки, футболку, и вернулся в рубку.

– Ваш кофе, сэр, – встретила его Маня, плавным жестом указывая на стоящую на пульте чашку, от которой исходил приятный аромат. – Завтракать будете?

– Есессено, Марусенька, – в тон ей ответил Антон, плюхаясь в кресло и отхлебывая из чашки. – После такой внутренней перестройки всего организма, мне просто необходимо его заполнить чем-то вкусненьким.

– Тогда, я готова принять заказ.

– Значит, так: давай что-нибудь говяжье, хорошо отбитое и средне прожаренное. И с лучком. Дальше, картошечки бы фри, но только не одну, как ты всегда подаешь, а сразу две порции. Салатик бы, на твое усмотрение. Тривиальные огурцы с помидорами под майонезом вполне сгодятся.

– Десерт?

– Давай повторим кофе, и пару пирожков. Этих, по рецепту моей бабушки.

– Понято, делается, – меланхолично приняла заказ Маруся. – Минут десять на это уйдет. А пока допивайте кофе и можете посвятить меня в свои планы. Вы же, если мне не изменяет память, хотели обсудить их со мной?

– А с чего это ты начала обращаться ко мне на Вы? – спросил Антон. – В наших отношениях что-то переменилось не в лучшую для меня сторону?

– Как вам сказать, – задумчиво ответила Маруся. – Любой нуль-переход – это перестройка организма…

– То есть, ты хочешь сказать, что я теперь другой, не тот, что прежде?

– Не только вы, но и я.

– Но ведь, копия, в данном случае, всегда полностью соответствует оригиналу. Или ты об этом ничего не знала?

– Конечно, знала, но я в это не верю. На мой взгляд, полной идентичности нет, а есть лишь подобие.

– Ах, вон оно, в чем дело! – протянул Антон. – Все ясно. Тогда, слушай приказ! С этого момента, несмотря на количество нуль – переходов, которые нам предстоит осуществить, я приказываю тебе постоянно считать меня не копией, а оригиналом. Причем – большим оригиналом. Это понятно?

– Так точно! – фальцетом выкрикнула Маруся, вытягиваясь в струнку.

– То-то же, – удовлетворенно ухмыльнулся Антон, после чего добавил. – И тем же приказом… определяю возвращение к нашему обычному общению, без всяких там выканий.

– Есть, сэр! – вновь выкрикнула Маруся, и уже спокойным голосом сказала. – Ваш… прости, твой завтрак готов. Что будет ждать?

– В каком смысле? – не понял Антон.

– Завтрак или обсуждение планов?

– Еда – не терпит, а обсуждение подождет. Хотя… можно и обсудить, так сказать, в процессе.

– Я слышала ваш разговор и полностью солидарна с точкой зрения капитана Роджерса, – заявила Маруся, наблюдая за тем, как Антон терзает сочный ростбиф. – Не стоит идти на такой риск, ведь за барьером в четыреста парсеков, патрулей уже нет, так что, если что-то пойдет не так, помощи нам придется ждать очень долго.

– Почему это, – возразил Антон. – За барьером мир не кончается. Барьер – это только для таких, как я. А за ним очень много разных транспортов, торговцев, опять же, всяких. Да и не случится там ничего. Ты же знаешь – я везучий.

– Везучий… Фортуна – это тебе не я, она дама куда как более капризная.

– Ладно, не каркай, – Антон сыто откинулся в кресле. – И не ворчи!