Мария Буркова - Верхняя пуговица. Ъ-космоопера, неизбежность человеческой истории

Дверь тихо захлопнулась на вакуумный замок. Алый с золотом будуар в вечернем полумраке смотрелся, как шкатулка бордо. Девушка порывисто обняла Скайстона за шею и наградила сильным и страстным поцелуем. Он не спеша ответил, осторожно скользя ладонями по её талии. Куртка рухнула с локтя куда-то на пол. Пальцы девушки зарылись в его гриве – похоже, ей доставляло удовольствие перебирать волосы гостя.

– Тебе снять сапоги или ты сам? – томным шёпотом спросила она.

– Похоже, ты сама это хочешь сделать, – улыбнулся Темпл. – Мне не трудно, но ты так спешишь, что остаётся только успевать.

– Угадал, – услышал он игривый ответ, прежде чем полететь спиной на постель от бесцеремонного толчка в грудь. – Но я не спешу, просто ты на меня действуешь так, что я едва владею собой. Ты можешь называть меня Зорана, это моё настоящее имя. Можешь не говорить своё вовсе до утра или сказать любое, какое тебе нравится, я всё равно не сообщаю это никому. Даже полиции, – Темпл обнаружил, что лежит уже без сапог, и с удовольствием потянулся.

– Меня зовут Саймон, – тихо произнёс он. – А твоё имя тебе подходит.

– Вот и славно, – девушка взялась за наручи, намереваясь побыстрее стянуть их.

– Нет! – резко воспротивился Темпл. – Извини, но это делать не следует.

– Хорошо, но не стоит так дёргаться, я ж не собираюсь делать что-то неприятное тебе.

– Это долго объяснять, и я совсем не хочу это делать.

– Ну так и не нужно, – деловито-спокойно ответила девушка, полностью расстегнув его рубаху и аккуратно снимая её. – Всё равно не помешают, – она с явным удовольствием положила ладони ему на лопатки и снова заставила утонуть в поцелуе. Её руки поспешно заскользили по всей спине, потом по бокам. Нахлынула острая волна наслаждения – сколько же времени спина не знала подобных прикосновений? Даже подумать страшно, как уже далеко всё это студенческое прошлое, и как будто его уже и не было вовсе… От шквала поцелуев в шею и дальше Скайстон застонал и покрепче прижал к себе свою невесть откуда взявшуюся радость.

– Да ты же плавишься, как ледышка в стакане, – услышал он и обнаружил, что его глаза прикрыты, – где тебя так заморозило? – он уже хотел что-то сказать, но не пришлось. – Сейчас не отвечай, это неважно, просто отпусти себя, ничего плохого с тобой не случится, обещаю.

– Я тебе верю, иначе бы не пришёл, – выдохнул Темпл почти шёпотом, открыть глаза сил отчего-то не было.

– Это приятно слышать, я рада. Но ты же совсем закаменевший, хотя живой. Давно ничего себе не позволял, да?

– Да, очень давно, – это прозвучало едва ли не печально, но вызвало лишь бурную волну ласк, от которых совсем закружилась голова.

– Ну так нечего волноваться, подвигов бешеных животных от тебя никто не требует. Успокойся и думай только о том, что тебе хорошо сейчас, всё остальное сейчас неактуально.

Скайстон нашёл в себе силы добраться до её губ – ага, ей очень нравится, стало быть, порядок…

– Силён, – восторженно выдохнула девушка, не сразу освободившись от этого плена.

– Мне просто действительно хорошо, – шепнул в ответ Темпл. – И хорошо, что ты появилась, Зорана.

Она весело засмеялась, озорно сверкнув глазами, и с силой повалила его снова на спину. Её ладонь скользнула по рёбрам к бедру, и тут Скайстон с ужасом обнаружил, что от этого прикосновения чуть ниже талии его тело дёрнулось, как от мощного разряда электричества. Девушку это озадачило, но вовсе не смутило.

– Так, не бойся, это бывает, хотя и редко. Ну-ка, перевернись спиной вверх, разберёмся, что с тобой не то.

Темпл молча повиновался, но почувствовал, что горло начинает давить страх. Он не знал, как с ним справляться и что предпринять, и только стиснул зубы в надежде, что его не начнёт бить дрожь. Однако после первых же жёстких поглаживаний по спине эти опасения подтвердились.

– Тихо, тихо, тебе ничего не угрожает, бояться нечего, – услышал он заботливый и деловитый тон Зораны. – Похоже, тебя просто когда-то ударили сзади, вот ты и дёргаешься. Было такое, да?

Скайстон молча кивнул, говорить было слишком трудно. Руки девушки взялись мять его спину. Это было приятно, даже очень, но какой-то слишком жёсткий прут, в который вдруг превратились его нервы, не давал совершенно наслаждаться этим.

– Да у тебя не спина, а пласт железобетона, – с некоторым удивлением сообщила ему Зорана. – Ты что, в камнедробилку нырял однажды? Не отвечай, я просто констатирую факт. Сейчас мы это безобразие ликвидируем, не нервничай.

– Очень верное замечание, – через силу, но вежливо ответил Темпл. – Именно так оно и было, по сути.

– Не вспоминай это сейчас и расслабься, – участливо посоветовала она в ответ. – Я отлично вижу, что ты битый, но это можно исправить, не сомневайся.

– Хорошо, если так.

– Просто спокойно лежи.

Однако очень скоро массаж стал причинять нешуточную боль. Заметив это, Зорана сменила тактику, быстро и осторожно нажимая пальцами над ключицами и лопатками. Но несколько раз эти несильные прикосновения заставили Темпла неожиданно вскрикнуть – несмотря на все предосторожности.

– Не стоит стесняться, это совершенно нормально, – успокаивала его девушка. – Кроме того, это только начало, судя по всему.

– Будет ещё больнее? Я вынесу, если надо, – пообещал Темпл.

– Не в этом дело, хотя и это возможно. Твоя спина забита сверх всякой возможности, и это трудно преодолеть сразу. Я не знаю, в какой преисподней тебя мариновали, но назвать это всё иначе не представляется реальным. Однако придётся довести начатое до конца, иначе ты просто не справишься один. Так что не пугайся, что бы не случилось. В итоге всё будет хорошо, поверь.

– Я даже представить не мог, что всё так серьёзно, – озадаченно пробормотал Скайстон. – Хотя насчёт преисподней ты сказала верно.

– Не рассказывай, тебе и так тяжело. Скоро пройдёт, не грусти, – её руки снова взялись мять мышцы на спине, и те взялись заполняться каким-то лёгким, но обжигающим пламенем. Голова предательски закружилась.

Не успел Темпл полностью уяснить себе смысл предупреждения, как всё начало меняться не в лучшую сторону. Сначала он просто вскрикивал от каждого резкого нажатия, уже не в силах сдерживаться. Потом тело словно затопило кислотой, и он с немалым удивлением обнаружил, что самым натуральным образом рыдает и захлёбывается. Сколько времени продолжалось это наваждение и что при этом происходило – он не знал. Это действительно было тяжело физически и сильно выматывало, не поддаваясь никакому контролю. Он смутно помнил, что Зорана то и дело вытирала его слёзы платком, что пару раз давала ему стакан с каким-то шипучим питьём, гладила его по волосам и шептала что-то успокаивающее.