Евгений Калюх - Грани миров

Внимание Норта привлекла большая буква «М». Метро. Уж там-то он точно получит внятный ответ, не отвертятся!

Злорадные мысли одолевали мужчину, пока он спускался по ступеням…

Возле кассы собралась небольшая очередь, но это не смутило Норта. Оттолкнув от окошка невысокую молодую девушку, мужчина обратился к кассирше:

– Скажите, как мне найти Лестерс-драйв, и, пожалуйста, давайте обойдемся без глупых советов насчет лекарств от кашля и пуговиц!

– Как скажете, – легко согласилась девушка, улыбнувшись мягкой обезоруживающей улыбкой, так что Норт даже немножко опешил. – Простите, вы, видимо… немного не в себе, если считаете, что такая улица существует.

– ЧТО?!!! Это как же?!! – Норт никак не мог понять – врет девушка или попросту прикалывается.

– Если она и существует, то уж точно не в Нью-Йорке. Может, в другом городе, но не здесь.

– Значит, та медсестра меня обманула… – Норт с потерянным взглядом отошел от кассы, освободив место для людей в очереди.

Молодой человек расстегнул три верхние пуговицы на пальто, обнажив голую грудь. Ему было все равно, что подумают посторонние. Прислонившись к стене, он медленно сполз вниз, да так и застыл, упершись ничего не видящим взглядом в серую кирпичную стену напротив. Мужчина из «хвоста» очереди за билетами подошел к Норту:

– Простите, что лезу не в свое дело, но я случайно услышал вашу фразу, и хотел бы спросить: вы действительно так думаете?

– Она меня обманула, – бесцветным голосом отозвался Норт.

– Не понимаю, в чем именно? – удивился мужчина. Он с сочувствием смотрел на молодого человека, даже на корточки перед ним присел, готовый внимательно выслушать.

– Она явилась ко мне во сне, сказала, что так надо, что это – единственный способ победить болезнь.

– Вы больны? – участливо поинтересовался незнакомец.

– Рак.

Норт впервые поднял глаза на собеседника. Незнакомцу на вид было не больше пятидесяти, он носил маленькие аккуратные усы, стриженную клинышком бородку. Глаза его светились неподдельной добротой, той, которую невозможно сымитировать и которой Норт не видел на лицах других людей, встреченных им сегодня.

– Простите, за навязчивость, – виновато произнес незнакомец. – Так в чем же она вас обманула?

– Она сказал, чтобы я дождался зимы, с первым выпавшим снегом уехал в Нью-Йорк, нашел там Лестерс-драйв и зашел в гомеопатическую аптеку.

– Но почему вы бродите с голой грудью? Где свитер? Или хотя бы рубашка… вы рискуете замерзнуть, а в этом районе совсем не встреча…

– … гомеопатических аптек. Знаю-знаю, – перебил его Норт. – Но она мне сказала одеться именно так. Впрочем, это уже неважно, я все равно не успел…

– Что не успели? – заботливо поинтересовался незнакомец, застегивая пуговицы на распахнутом пальто Норта. Но парень только молча закрыл глаза…

Норта разбудил невнятный галдеж, постепенно трансформировавшийся в гомон каких-то голосов. Парень открыл глаза (лучше бы не открывал): перед ним была огромная прозрачная стена, за которой проносились осколки метеоритов, больших и поменьше; они то и дело ударялись о высокопрочное стекло и, отскакивая, летели дальше. Огоньки далеких звезд, правильные округлые формы планет и неспешно плывущих астероидов намекали Норту, что вся эта величественная и жутковатая картина может быть попросту подлогом: ну в самом-то деле, она не может быть раем, так же, как не может быть и адом. Парень точно знал, что умер. Но, в таком случае, почему его не отправили к золотым вратам, которые охраняет апостол Петр? Об аде Норт даже не задумывался: всю жизнь он прожил, как подобает всякому законопослушному и добропорядочному гражданину, не пропускал воскресные службы в церкви, и никогда не забывал читать молитвы перед завтраком, обедом и ужином.

Кроме того, Норт был очень удивлен огромному количеству людей вокруг: он посмотрел налево, потом направо, – длинная, почти бесконечная очередь, каждый стоящий в ней держит в руках талон с номером. Сам же мужчина сидел на удобном стуле – одном из длинного ряда сцепленных между собой сидений, тянувшихся вдоль бесконечного зала, с высоким потолком, расписанным изображениями мультгероев ЛуниТюнз, и симпатичным ковролином на полу. Соседями Норта были тучный мужчина под шестьдесят и немолодая женщина с блондинистыми кудрями, торчащими из-под розовой шляпки с большим красным цветком.

– Куда все идут? – осторожно поинтересовался Норт у соседей.

Тучный мужчина неохотно повернул голову, недоуменно и немного раздраженно осмотрел Норта с ног до головы, и нехотя ответил:

– За вторым шансом.

– Вторым шансом? – непонимающе повторил Норт. – Шансом на что?

– Вы что, в первый раз здесь? – участливо поинтересовалась женщина. Воспользовавшись этим, тучный тип отвернулся от собеседника и продолжил разглядывать ковролин под ногами.

– Понятия не имею, – пожал плечами Норт. – А что здесь происходит?

– Позвольте взглянуть на ваш талончик, сэр, – вежливо попросила женщина. Норт, не глядя, отдал ей талон. Женщина перевернула листок и улыбнулась.

– Да вы, молодой человек, оказывается, ветеран!

– Может быть, объясните, что вы имеете в виду? – Норт начал нервничать.

– Девяносто девять, – женщина показала номерок на талончике. – Это значит, что вы были здесь 99 раз.

– Не понимаю… Почему же тогда я ничего не помню?

– Откуда мне знать, собеседница растерянно пожала плечами. – Просто забыли.

Раздался звонок. На горящем электронном табло в дальнем конце зала высветилось имя – Норт Игнис и номер – 100. Голограмма с надписью пролетела по всему залу и исчезла.

– И куда мне идти?

– Правее и прямо, – откликнулся кто-то из очереди.

Норт поспешил вдоль зала, к массивным резным дверям, которые сами открылись перед ним, а затем захлопнулись у него за спиной. Мужчина ничего не видел: его окружала темнота бездны, в которой раздавался очень знакомый голос.

– Как пройти на Лестерс-драйв? Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха… хммм… даже не знаю… а есть ли вообще такая улица? Может, повторим?

– Что это все значит?

– Это значит, что какой-то очень доверчивый дурак не понимает моих искрометных шуток!

– ШУТОК?!!!

– А ты как думал?! Это была шутка!!! Такой улицы никогда не существовало, но тебе ж не хватило ума это понять!!! – голос в темноте прямо-таки сочился злобой и сарказмом. – Ну конечно: лежать в больнице – это так скучно! На приключения потянуло! А ты думал, в аду не умеют шутить?!

– Я… Я в АДУ?!!!

– Лицемерие – один из семи смертных грехов. Или ты забыл?

– Но я молился!!! Ходил в церковь! – Норт был страшно напуган: будущее не могло его не тревожить. – Разве этого не достаточно?

– Да ты приятель, похоже, спятил! Считаешь свои молитвы, галочки в блокнотике, небось, ставишь?! Лучше бы считал свои хитрые улыбочки и саркастичные словечки, слетающие с твоего шаловливого язычка, а их немало набралось за время твоей деловой активности!