Вадим Бородин - Школа романиста «WATIM». Октябрь

– Пожалуйста, Кисэки, давай забудем об этом! Хочешь, я принесу чего-нибудь крепкого, что угодно, мы напьемся до полусмерти, а когда проснемся, ничего не вспомним? Хочешь, уедем отсюда? Хочешь, попросим Руа стереть нам память?.. Только умоляю, не говори никому, что мы…

Тури осеклась, поняв, о чем она только что едва не попросила Кайго. Он замер в ее объятиях и умолк. Ей стало мерзко. Даже утешая другого, она думала о себе… В ее голове уже складывался безупречный план, которому мог бы позавидовать даже профессор: где, когда и как перепрятать пистолет, что и кому говорить.

«Что со мной не так?»

За дверью послышались торопливые шаги. Тури едва успела отскочить от Кайго, когда на крыльце появился профессор с кочергой в руках. Увидев знакомые лица, он с облегчением выдохнул и прислонил железку к стене.

– Великие звезды, это вы! А я думал, что система опять дала сбой… Почему вы не заходите?.. Что это с вами? Кисэки, что с твоим лицом? Это кровь?

Широко раскрытыми от удивления глазами он уставился на них, бледных, потрепанных и едва державшихся на ногах.

Кажется, он еще не видел последнего выпуска новостей.

– Долгая история, профессор, – вытирая рукой досадные слезы, ответила Тури. – Но, может быть, теперь у вас найдется время поговорить со мной?

Профессор Камура не спал всю ночь и не знал, сможет ли заснуть теперь вообще. События наваливались на него, как снежный ком на беззащитную долину.

Едва переступив порог дома, Кисэки упал, и им с Тури пришлось приложить немало сил, чтобы поднять его на диван. У него открылся жар и начался бред. Профессор сделал успокаивающий укол, и тот быстро забылся.

Тури вызвалась было дежурить около него, но профессор не позволил: она сама была слишком измотана. Он принес плед и подушку, устроил ее в гостиной и собирался уже уйти, когда Тури схватила его за руку.

– Я не буду спать, – быстро сказала она, глядя ему в глаза.

Только тогда профессор заметил, как сильно опухли ее веки от слез.

– Ты должна отдохнуть, Тури, – он сделал попытку отнять у нее свою руку.

– Если я засну, профессор, вы опять уйдете.

– У меня много работы, Тури.

– Нам надо поговорить.

– Я никуда не уйду, – пообещал он, обращаясь к ней как к маленькому ребенку. – Ты поспишь, и утром мы обо всем поговорим.

– Нет, – заупрямилась она, приподнимаясь, и с удвоенной силой вцепилась в его руку. – Сейчас! Прямо сейчас, профессор! Мы должны…

Тури не договорила. В горле ее клокотало от слез. Профессор вздохнул и подчинился.

– Хорошо. Позволь хотя бы предложить тебе кофе.

– Лучше что-нибудь покрепче, – попросила Тури.

Она добилась своего и теперь расслабилась.

Дождавшись, пока профессор устроится в кресле напротив, Тури начала свой рассказ. Он слушал ее, не перебивая. На его памяти это было первое крупное выступление повстанцев. Они вели довольно активные действия в колониях за астероидным кольцом, но никогда еще не подбирались так близко к имперской столице. Эта стрельба во время одного из самых светлых и мирных праздников – явный вызов клановцам. Повстанцы хотят выйти из тени…

Жаль только, их быстро сомнут. Империя строилась не один день, ее так просто не сокрушить. Что для нее перестрелка на площади? Только лишний повод усилить репрессии и втянуть в войну еще больше солдат, еще больше простых хороших людей и превратить их в героическое мясо.

Повстанцам нужно другое оружие…

И у меня оно есть.

Тури рассказала о том, какое впечатление на Кисэки произвели выстрелы. Это показалось профессору странным: его сын всегда был противником насилия, но к оружию относился спокойно, упражнялся в стрельбе и исправно нес службу в армии, пока… Впрочем, это был первый выход Кисэки за пределы дома… в новом обличии. Вполне естественно, что его так взволновал шум на площади.

– А потом, – продолжала Тури, с трудом подбирая слова, – меня схватили, профессор!

– За что?

– Это не важно! – отмахнулась она, но видя, как он смотрит на нее, поправилась: – Просто так, попала в облаву. Там хватали всех, без разбора!

– А Кисэки?

Тури снова замялась.

– Кисэки… он…

– Ну!? – чувствуя неладное, в нетерпении поторопил ее профессор. – Говори же!

– Он убил двух полицейских, – выдохнула она и окаменела.

– Что?! – подпрыгнул он. – Кисэки убил?..

– Он просто защищался, профессор! – стала оправдывать его Тури. – А тот, второй, он… Профессор, я думаю, Кисэки не владел собой…

– В каком смысле – не владел собой ?

– Его как будто… заклинило, – она сдвинула брови, пытаясь найти нужные слова.

– Заклинило?

– Я сама не поняла, как это произошло! Понимаете, там, на площади, с ним что-то случилось… Он как будто перестал быть самим собой.

– И надо было вам пойти на этот чертов праздник? – в сердцах воскликнул профессор и с силой стукнул кулаком по колену.

Тури поджала губы и плотнее закуталась в плед. Профессор поднялся и стал ходить по гостиной, лихорадочно соображая, как быть дальше.

– Вас видели? – спросил он после недолгого молчания.

– Нет, кажется, нет, – бесцветным голосом ответила она, не глядя в его сторону.

– Так нет или кажется, нет ?

– Там была толпа, суматоха… Вряд ли кому-то было до нас дело, – не очень уверенно ответила Тури.

– А оружие? Откуда вы вообще его взяли?!

– Кисэки выхватил его у полицейского во время драки. Я спрятала его в вашем…

– Не говори! Я не хочу знать, где! – оборвал профессор, подняв руки. Тури замолчала, и ее лицо еще больше потемнело. – Не впутывай меня в это!

Они снова замолчали, но замолчали каждый о своем. Профессору нужно было решить, как уберечь Кисэки, в том числе и от Тури.

Первой разумной мыслью было удвоить дозу лекарства. «Хорошо бы усилить действие некоторых компонентов, но разработка займет время, а его у меня, похоже, нет. Сначала нужно переждать бурю», – выстраивались в голове его мысли.

В очередной раз он задумался о переезде.

Все так не вовремя! Профессор только-только подобрал подходящие дозировки для Кисэки; еще немного, и он окончательно окрепнет, вытеснив из всех уголков сознания остатки П-9. К его внешней оболочке профессор уже давно привык, как привыкают к новым обоям в старой комнате.

А теперь что? Его найдут! У армии и полиции для этого более чем достаточно сил и возможностей. Чего стоит только разветвленная сеть информаторов! А сколько на площади могло быть очевидцев! Быть может, уже сейчас снимаются данные с камер наблюдения и составляются фотороботы нападавших…

«Сколько у меня есть времени? – думал профессор. – Неделя? День? Нет, скорее всего, считанные часы. Переписать Кисэки… Но в кого? Пока найдешь подходящее тело, меня уже арестуют и, чего доброго, казнят. Должен быть другой выход!»