Владимир Гриневицкий - Откровение Бога. Том II. Царство небесное

Из интервью очевидца:

– Бог существует. Я не сомневаюсь. Больше не сомневаюсь. Никто другой, никто и ничто не могло создать Это. Я была свидетелем Багрового Утра. Это было чистилище. Место, где души ещё не в аду, но ещё и не в раю…

Из интервью очевидца:

– Город оказался под карантином из-за этой твари, все выезды были закрыты, людей эвакуировали, но не все успели убежать… Я с дочерью оказалась в самом центре боевых действий… В город ввели войска: танки, БТР, по улицам были расставлены пулемётные гнёзда, в небе то и дело летали вертолёты, я слышала, были задействованы даже истребители… Военные наступали волнами, чтобы остановить это существо… Грохот был настолько сильным, что меня оглушили взрывы, что были в нескольких километрах от нас… Немного позже мы с дочерью оказались под ударом… Мы находились на проезжей части, между зданиями… бомбардировщик скидывал целую тучу бомб на это существо, когда оно оказалось рядом с нами… Несколько бомб упало в десятке метров от нас… и… это существо прикрыло меня с дочерью своим телом… обняло своими огромными металлическими руками и прижало к груди… Оно спасло нас… Кем бы оно ни было, я благодарна ему, да, но… если бы его не было, то и не было бы всего этого кошмара…

Из интервью религиоведа, профессора Кембриджского университета Ричарда Маилза:

– Кто мы во Вселенной? Какую роль играет человек в этом мире? Что находится за гранью всего материального? Имеем ли мы отношение к этому миру, или же мы всего лишь гости? Этими вопросами задаётся весь мир после Багрового Утра… Если взглянуть на то, как одето это существо, то единственное, что приходит на ум, это образ смерти. Чёрная мантия, длинный капюшон, лицо… Э-м-м… Или, как некоторые считают, это была маска… Очень многое свидетельствует о том, что это существо похоже на саму смерть. Очень многие люди так считают. Но если задуматься, то на самом деле образ этого существа не был похож ни на один образ из какой-либо религии или культа… Несомненно, те вещи, которые люди не в состоянии объяснить, приобретают статус чего-то божественного, именно поэтому маршрут, по которому двигалось это существо в тот день в Нью-Йорке, стал для верующих святыней, по их мнению, по этим местам прошёл сам Бог… Багровое Утро – именно так называют тот день. День, который заставил весь мир задуматься над тем, кто мы, и дал понять, что человек – это всего лишь марионетка в этой Вселенной. Багровое Утро породило множество религий и культов и стало самым распространённым вероисповеданием, ведь свидетелями появления того существа в нашем мире стали миллиарды людей. Уничтожение Иерусалима и появление этого существа заставили весь мир задуматься об истинном учении Бога. Понимаете, в истории человечества существовало множество религий, но их истоки кроятся в глубине веков. Учения и наставления, летописи и Евангелия переписывались сотню раз, теряя определённую долю смысла, свидетелей появления того или иного Бога нет, но тут… Тут мир увидел что-то настолько величественное и божественное, что сомнений о существовании Бога у людей не осталось… Несомненно, Багровое Утро войдёт в мировую историю, как день, когда в обществе появилась новая, глобальная религия… То, что произошло в тот день, вряд ли можно будет когда-либо объяснить… Мы все своими глазами видели, как нечто появилось в нашем мире… Зачем и почему – никто объяснить не может. С какой целью Оно пришло в наш мир – тоже остаётся загадкой. Узнаем ли мы ответы на все наши вопросы о событиях Багрового Утра? Возможно. Но когда? После Багрового Утра Нью-Йорк стал центром новой мировой религии. Для верующих тот день стал днём нового летоисчисления…

«Ламборджини-Элементо» – слева. Справа от меня – «Порше-Каррера». Я крепко сжимаю руль «Доджа-Челленджера». Я знаю, что с этой машиной мне вряд ли повезёт вытянуть эту гонку, но по обеим сторонам горячей дороги толпа, выкрикивающая наши имена, хочет, чтобы мы спалили покрышки ещё на старте, дав им понюхать запах жжёной резины. Толпа хочет, чтобы мы сорвались в горизонт из белого облака едкого дыма и разорвали друг друга на этой трассе. Неоновые кольца по радиусу колёс «элементо» бьют по глазам даже в этот яркий, знойный день в раскалённой пустыне недалеко от Эль-Джахра. Я замечаю взгляды людей, и эти взгляды тяжелее тысячи тонн в этот момент. Светофор горит красным. Девушки в солнцезащитных очках машут своим парням, которые сидят за рулём по обе стороны от меня. Моих болельщиков здесь нет. Я приехал сюда, потому что мой старый друг Джозеф из Эль-Кувейта, владелец кафе, дал мне шанс погасить мой долг перед другими, такими же, как и он, теми, кто давал мне тачки, чтобы я гонял и выигрывал для них проценты. Но я не выигрывал. Последние гонки закончились провалом. На мне будто проклятье: то мотор перегрелся, то столкнут с трассы, то ещё какое-либо дерьмо. Так было не всегда. Было время, когда меня называли Кристофер-Ветерок. Я был лидером на любом заезде. Спонсоры давали мне тачки, я выигрывал, отстёгивал проценты, затем ещё выигрывал, тратил выигрыш на прожигание своей жизни. Это было прекрасное время. Вокруг меня всегда кружили девушки, тёрлись об меня и сиденья моих машин своими задницами. Мне нравилось это. Нравилось жить одним днём и не о чём не задумываться. Я сливал тысячи долларов за вечер и был уверен, что завтра будут ещё деньги. Педаль в пол, свистящий ветер и рёв зверского мотора, затем финиш, кипа денег и шлепок по жопе какой-нибудь суке – день прожит не зря. По вечерам я чувствовал упругость кожаных диванов в приват-комнатах клуба и сладость духов девушки, прыгающей на мне. Но победы закончились. Закончились деньги. С ними исчезли девушки. Белая полоса закончилась, началось полное дерьмо, и началось это с того, что моему родному младшему брату Колину дали пожизненное. Он не виновен. Я думаю так не потому, что он мой родной брат. Он просто сел в тачку, в которой помимо него находились двое ублюдков, которые везли 15 килограммов героина на сбыт. Один успел свалить. Второй свалил всё на Колина. Оправдываться в суде было бессмысленно, я слил все деньги на адвоката, но полиция взяла Колина прямо в той тачке, а значит, он был пойман с поличным. Колину грозила смертная казнь за такое количество наркоты, но ему повезло в том, что за пару дней до этого вышел закон, заменяющий лишение жизни на лишение свободы длиною в остаток жизни. Адвокат сделал всё, что смог. Колин сел. Навсегда. Это был переломный момент в моей жизни. Я потерял сон, уверенность, огонь в сердце и дух победителя. С тех пор я переезжаю от одного спонсора к другому, уговариваю, мне дают тачку, я проигрываю, влезаю в долги, получаю в морду, сваливаю, ищу спонсора, проигрываю, влезаю в долги, получаю в морду. И вот я здесь. Кувейт. Знойная трасса воняет плавленым асфальтом. Толпа кричит, но я не слышу своего имени. Я давно его не слышал из уст болельщиков. Как и сейчас я не ловлю на себе восторженных взглядов. Ребята и девушки смотрят на моих соперников, а не на меня. В толпе я мельком замечаю смуглого человека в белоснежной рубашке и чёрном галстуке, который с задних рядов спокойно смотрит мне в глаза сквозь солнцезащитные очки. Сквозь лобовое стекло я вижу рябь на горизонте дороги. Раздражающий рёв «элементо» режет слух. Яркий, лимонный цвет «карреры» режет глаза. Я сжимаю руль «челленджера» крепче. Шансы есть, и, может быть, именно эта гонка вытянет меня с самого дна? Думал ли я так в предыдущую гонку? Я не помню. Светофор горит оранжевым. Я прогреваю покрышки, давя на газ. Выбиваю из-под задних колёс клубы белого, густого дыма. Толпа замечает это и обращает на меня внимание. Крики усиливаются. Моё сердце стучит сильнее. Конкуренты в соседних машинах смотрят на меня. Я смотрю на светофор. Зачем я продолжаю гонять, даже когда я на самом дне и мой брат в тюрьме до конца дней? Просто в этой жизни я ничего не умею кроме того, что давить на педаль и крутить руль. Я – Кристофер Ветерок. Я живу этой дорогой. Зелёный свет светофора загорается для меня как второе солнце, и все три тачки взрываются рёвом. Меня вжимает в кресло и пульс останавливается. В первые секунды я вырываюсь вперёд, оставляя конкурентов позади. Следующая передача. «Челленджер» хочет ещё. Он говорит, что это не предел. Он говорит, что это был хороший старт, но нужно не терять бдительность. Вижу ублюдков в зеркале заднего вида. Они разгоняются медленнее, но скоро они догонят меня.