Юрий Грум-Гржимайло - Вебсик. История третья. Башни Меера. Часть 2

5 сентября.

Где жил дядя Генри в Северине я уже не нашёл – маленький одноэтажный домик уже снесли, на улице всё перестроено. В городском информатории нашёл вид этого дома – одноэтажный, с застеклённой террасой, покрашенный весёлой зелёной краской, утопающий в цветах и зелени. Познакомился в информатории с симпатичной девушкой – Миленой. Она мне так много рассказывала, куда пойти и что посмотреть, что я осмелился предложить ей погулять вместе. Она мне порекомендовала, где остановиться. Уютный и очень чистый кибер-отель. Кормили нас в армии, если не считать периода на полигоне, проведённого на космопайках, очень хорошо, но в ресторане отеля я вспомнил вкус именно домашней еды. Дорого, конечно, но оно того стоит.

Вещей у меня – одна сумка, забросил в номер, освежился под душем и пошёл в город.

Гулял до вечера. Когда вернулся, меня окликнул робот-администратор:

– Сэр, для вас оставлено сообщение.

Оно было от Милены: «Жду завтра в три у моста Траяна. Милена».

9 сентября.

Мост Траяна – несколько выступающих из травы кладок из хорошо пригнанных друг к другу валунов стального цвета. Милена мне что-то рассказывала, но я уже заводился от красивого вида Дуная и ещё более красивой девушки. Странно, сколько меня ребята в лагере к девчонкам звали, но мне после Мэгги ни одна не «лезла», а тут вдруг… Я совсем рухнул, когда она предложила искупаться и доплыть до затопленной опоры. Ну и…

Вечер мы встретили вместе и бурно. Дядя Генри был забыт. Проснулся я в своём отеле один, вместо Милены лежала записка: «Повторим. Жди». Посмотрел в зеркало на свою рожу и сам себе гаркнул: «Ай-ай, сэр!». Мой сержант был бы доволен, но из соседних номеров высунулись разномастные головы очень культурного вида и спросили: «Вам плохо?». Нет, мне было хорошо, в чём я поспешил их заверить.

Пошёл в информаторий, но Милены там не было. Зато была подборка про дядю Генри, заказанная накануне. В папке с подборкой лежала знакомая мне визитка. Я повертел её в руках, сопоставил с той, которую уже имел. Кто-то усиленно хотел меня слышать и напоминал об этом. Позвонил. Пригласили встретиться в ресторане отеля через пару часов.

Меня ждал тот самый Рудольф Хаустов, который на защите подходил.

13 сентября.

Несколько дней уже думаю. Предложили сотрудничать. Зачем я им? У меня армейский контракт. Милена не появлялась. Послонялся по Северину, собираюсь домой. У меня теперь дом – на Луне, назначение пришло. За это время несколько раз перечитал досье по дяде Генри. Ничего такого, кроме того, что у него была молодая жена и её звали Милена. Про неё я ничего не нашёл. Она пропала вместе с дядей Генри, но её никто не искал так, как его.

14 сентября.

Милена сообщила, что записалась в КС – космические силы и будет ждать меня в космопорте Аризона, летим вместе. Я такого не ожидал. Внутри всё бушует и сверкает. Лечу в Аризону».

Листок кончился. Я положил его на колени. Ростислав Петрович не случайно заинтересовался этим дневником – он явно связан с нашей Миленой Кисс. А вот Хаустов… Где-то мне эта фамилия попадалась. Я напряг память. Ага, вот – один из активистов и идеологов создания Марсианской Автономии был некий Хаустов. Не он ли? И в Армагеддоне в Антарктиде был завскладом Хаустов, подвижный маленький человечек. Нет, завскладом – вряд ли.

Покрапал дождь, и Пусь сразу перебрался с открытой скамейки под ёлку, приглашая меня последовать за ним. Скамейка обиженно пискнула, когда я решительно снял с неё мягкую накидку и расстелил под еловыми лапами. Скамейка обойдётся, а мне удобнее будет лежать. От земли пахло мокрой прелью, дождь заходил в лес осторожно, будто островерхие ели цепляли сизое облако и не давали ему быстро пролететь. Растянувшись на подстилке и пристроив сбоку Пуся, я стал читать дальше.

«12 декабря.

Выдалась неделя почти полного безделья. Запишу, хоть, три месяца не писал ничего. Любовь с первого взгляда – бывает. Могу подтвердить. Мы с Миленой ещё в Аризоне оформили союз и послали моей маме запись торжественной церемонии его оформления в Администрации Космопорта. Потом пару месяцев я занимался подготовкой плацдарма для новой базы – засылал туда роботов, металлоконструкции и блоки. Всё это комплектовалось и собиралось на орбите Луны, мы обосновались на монтажном секторе спутника. Днём я слышал голос любимой по диспетчерской связи, а в свободное время любовь плескалась и выплёскивалась. А теперь я один – на Луне собрали обитаемую автономку, куда меня поселили перед началом основных работ. Привыкаю к Милене на экране.

17 декабря.

Сейчас дело пойдёт веселее – роботы закончили бронирование шахтного купола. А я получил секретные рекомендации, сижу, думаю… Что они хотят туда засунуть? Три супермозга в одном? Моя автономка – маленькая башенка на три этажа, стоящая на раздвинутых, как у паука-водомерки, ногах-опорах. Верхний этаж – операторская с круговым экраном и креслом, которое может «перенести» меня на место работ любого из двухсот роботов. Они работают «пятёрками» круглосуточно, управляет ими мини-супер, вон его панель торчит над консолью. Второй этаж – всё в одном флаконе: спальня, кабинет, столовая, тренажёрный комплекс. И я посередине всего этого «великолепия», продуманного до мелочей, но жутко тесно. В ней мне сидеть несколько месяцев, пока все работы не закончу. На нижнем этаже – шлюзы, скафандры и прочая матчасть. Слава, что пушки нет, в Вади Рам она была, вообще не повернуться.

29 декабря.

Придумал, как сделать, – пробью снаружи шахты спиральный тоннель вниз. Начал менять планировку горизонтов. Вчера досрочно получил второго лейтенанта и сам с собой отметил. Милена улетела на Землю – какая-то переподготовка у неё.

30 января

Была авария. Второй день расхлёбываю последствия. Причин понять не могу. После выборки грунта стены шахты покрываются несколькими слоями каменного полимера с металлом. Это особый полимер, который роботы наносят на стены в инертной среде, специально созданной под куполом шахты, и «печатают» тюбинги, как принтеры. Потом на полимер распыляется кремнийорганический отвердитель, который делает его «каменным». В завершение распыляется слой металла. И так десять слоёв в каждом ряду. Всего занято тридцать машин, всё шло прекрасно, но вдруг одна из машин полила полимером предыдущую, её покрыла отвердителем следующая, и – началось! Случилось это ночью, пока я добежал до пульта, автоматы уже всё остановили, но зрелище было печальное.

25 февраля.

Проводил очередную комиссию с надутым чином из Пентагона, который пытался всё валить на меня. Снимут – пускай снимают! На гражданке тоже жить можно, жаль, что грант на учёбу пропадёт только. Я ради него в эту армию и пошёл. Свяжусь с Хаустовым и приму его предложение, если оно ещё в силе. Надоело.