Алан Фостер - Чужой

Прошла секунда, после чего ключевые показатели наконец-то выдали удовлетворительные результаты, на мониторе возникли ярко подсвеченные слова и компьютерные схемы.

– Получилось.

– И место для посадки?..

Теперь Рипли выглядела полностью расслабленной:

– Насколько я могу сказать, мы можем сесть где угодно. Согласно данным, там ровная поверхность. Абсолютно плоская.

В мыслях Далласа пронеслись картины лавы, покрытой обманчиво холодной, но тонкой коркой, едва прикрывающей расплавленную смерть.

– Да, но ровное что: вода, застывшая лава, песок? Кейн, уточни это. Дай нам определенность. Я снижусь, чтобы убрать большую часть помех. Если там ровная поверхность, то можно спокойно опуститься поближе.

Кейн щелкнул переключателями.

– Сканирую. Запущен анализ. Пока все еще мешает шум.

Даллас осторожно снизил буксир.

– Все еще помехи, но начинает проясняться.

Даллас сбросил высоту еще. Ламберт следила за приборами.

Они находились на достаточно безопасной высоте, но при их текущей скорости ситуация могла быстро измениться, если что-либо пойдет не так с двигателями, или образуется нисходящий воздушный поток. И снизить скорость еще больше они не могли – при таком ветре это означало критическую потерю управления.

– Проясняется, проясняется… вот оно! – Кейн изучил показания и контуры, предоставленные корабельным сканером изображения. – Когда-то поверхность была расплавлена, но, согласно анализу, это было уже очень давно. По большей части это базальт, немного риолита, кое-где пласты еще каких-то вулканических пород. Сейчас все остывшее и плотное. Ни следа тектонической активности.

Он подключился к еще одной системе, чтобы глубже проникнуть в секреты покровов крошечного мира.

– Никаких ошибок. Мы точно знаем, что там прямо внизу и вокруг. Хорошее место, чтобы спуститься.

Даллас быстро это обдумал.

– Ты уверен насчет структуры поверхности?

– Она слишком старая, чтобы быть жидкой, – в голосе старшего помощника прозвучала нотка раздражения. – Я достаточно осторожен, чтобы вместе с составом уточнить и возраст материала. Думаешь, я рискну посадить нас в жерло вулкана?

– Ладно-ладно, извини. Просто уточняю. Я не проводил посадок без карт и маячков с тех пор, как учился в школе, так что слегка нервничаю.

– А все мы нет, что ли? – готовностью отозвалась Ламберт.

– Всем все ясно? – Никто не возразил. – Тогда давайте спускаться. Я заложу вираж, насколько получится при таком ветре, и постараюсь сесть максимально близко. А ты, Ламберт, внимательно следи за сигналами. Предупреди о расстоянии, если мы приблизимся слишком сильно. – В тесной комнате голос капитана звучал напряженно.

Поправки учтены, приказы отданы и исполнены верными электронными помощниками. «Ностромо» начал осуществлять постепенный спиральный спуск к поверхности, сражаясь с боковыми ударами и протестующими порывами ветра в черной атмосфере на каждом метре пути.

– Пятнадцать километров и снижаемся, – объявила Рипли. – Двенадцать… десять… восемь.

Даллас коснулся панели управления.

– Снижаем скорость. Пять… три… два. Один километр, – капитан повторил движение. – Замедляемся. Активировать посадочные двигатели.

– Есть, – Кейн уверенно работал со своей консолью.

– Теперь спуск контролирует компьютер, – отчетливое, громкое гудение заполнило мостик, когда Мать приняла управление на себя, контролируя последние метры спуска с такой точностью, на которую не был способен и самый лучший пилот-человек.

– Снижаемся на посадочных, – сказал Кейн. – Вырубите двигатели.

Даллас сделал последнюю предпосадочную проверку и перевел несколько переключателей в положение «ВЫКЛЮЧЕНО».

– Двигатели отключены. Подъемная четверка функционирует как надо.

Теперь мостик наполнила ровная пульсация.

– Девятьсот метров и снижаемся! – Рипли следила за собственной консолью. – Восемьсот. Семьсот. Шестьсот.

Какое-то время она продолжила отсчитывать расстояние в сотнях метрах, но вскоре перешла на десятки.

На пяти метрах буксир помедлил, зависнув на посадочных двигателях над окутанной ночной тьмой и терзаемой штормом поверхностью планеты.

– Выпустить распорки, – когда Даллас отдал приказ, Кейн уже выполнял необходимые действия. Из-под днища корабля, висевшего над невидимыми камнями, выдвинулось несколько металлических подпорок, словно лапки у жука.

– Четыре метра… уфф! – Рипли остановилась. Как и «Ностромо», чьи посадочные распорки соприкоснулись с неподатливым камнем. Массивные амортизаторы смягчили контакт. – Сели.

Что-то оборвалось. Возможно, сгорела вспомогательная цепь или возникла перегрузка, которую неверно скомпенсировали и не исправили достаточно быстро. Буксир ужасающе содрогнулся. Металл корпуса завибрировал, от чего по всему кораблю раздался душераздирающий металлический стон.

– Ничего не вижу! – заорал Кейн, когда на мостике погас свет. Поломка лавиной отдавалась в независимых металлических нервных окончаниях «Ностромо», и датчики громко требовали внимания.

В момент, когда сотрясение ощутили и в машинном отделении, Паркер с Бреттом как раз собирались открыть еще по пиву. Ряд трубок, вделанных в потолок, незамедлительно взорвался. В кабинке для наблюдения загорелись три панели, а клапан давления неподалеку сначала раздуло, а затем сорвало. Свет погас, и механики зашарили вокруг в поисках фонариков, а Паркер пытался найти кнопку включения запасного генератора, чтобы обеспечить питание, раз его не давали главные двигатели.

На мостике воцарилось контролируемое смятение. Когда крики и вопросы стихли, Ламберт озвучила то, что было у всех на уме:

– Второй генератор уже должен был включиться, – сделав шаг, она сильно ударилась коленом о консоль.

– Интересно, почему этого не произошло? – Кейн добрался до стены, пошарил в поисках вспомогательного посадочного оборудования… – Вот. – Он коснулся нескольких знакомых переключателей и снял блокировку. – Затем… он должен быть рядом… – рука старпома нащупала фонарь на случай непредвиденных ситуаций, и тусклое сияние выхватило из темноты несколько призрачных силуэтов.

С помощью Кейна Даллас и Ламберт нашли еще два фонаря – трех источников света уже было достаточно, чтобы работать.

– Что случилось? Почему не включился вспомогательный? И что вызвало поломку?

Рипли ткнула в интерком:

– Машинное отделение, что случилось? Каково наше состояние?

– Паршиво, – голос Паркера звучал по-деловому, взбешенно и обеспокоенно одновременно. Фоном для его слов выступало отдаленное жужжание, словно от крыльев огромного насекомого, а сами слова то усиливались, то отдалялись, как будто говоривший не мог постоянно оставаться в зоне действия приемного устройства интеркома. – Чертова пыль в двигателях, вот что случилось. Набрали ее, пока спускались. Похоже, мы не смогли ее блокировать и вычистить вовремя. У нас тут возгорание в электросети.