Филип Дик - Свихнувшееся время

– Все было сделано в соответствии с вашими запросами, – сказала миссис Кейтелбайн. – Воссоздали все, что вам требовалось для ощущения безопасности и комфорта. Стоило ли придерживаться ненужной точности? Если «Хижина дяди Тома» занимала так много места в вашем детстве, ее просто включили в список.

Как в мечте, подумал Рэгл. Сохранили все хорошее. Исключили неприятное.

– Все карты могло спутать радио, и радиоприемники просто убрали, – сказала миссис Кейтелбайн. – Во всяком случае, должны были убрать.

А ведь такая привычная вещь, подумал Рэгл. Забывая, что в созданной специально для Рэгла иллюзии радиоприемникам нет места, они постоянно совершали мелкие промахи. Типичная ошибка при претворении мечты в жизнь – очень тяжело быть последовательным. Играя с нами в покер, Билл Блэк видел детекторный приемник и тут же забыл о нем. Это действительно слишком привычная вещь, он не обратил на него внимания, занятый более важными вопросами.

Миссис Кейтелбайн продолжала:

– Итак, вы поняли, что они создали для вас безопасную, контролируемую обстановку, где бы вы могли заниматься своим делом, ни в чем не сомневаясь, не отвлекаясь ни на что постороннее. Не терзаясь тем, что вы защищаете неправое дело.

– Неправое?! – яростно вмешался Вик. – Неправы те, кого атакуют?

– В гражданской войне, – заметил Рэгл, – все неправы. Тут до истины не докопаться. И все – жертвы.

В периоды просветления, прежде чем его забрали из кабинета и перевезли в Старый город, Рэгл успел разработать план. Он аккуратно собрал все бумаги и записи, уложил вещи и приготовился к побегу. Через подставных лиц ему удалось связаться с группой калифорнийских лунатиков, помещенных в один из концентрационных лагерей Среднего Запада. Программа перевоспитания еще не успела дать своих плодов, и ему удалось получить кое-какие сведения. Предполагалось, что в назначенное время он в условленном заранее месте встретится с находящимися на свободе лунатиками из Сент-Луиса. Но туда Рэгл так и не добрался. За день до встречи перехватили его связного. На допросах тот рассказал все.

Это был конец. В концентрационных лагерях лунатики подвергались систематическому промыванию мозгов, хотя называлось это, конечно, по-другому. Перевоспитание по новой методике избавляло от предрассудков, невротической одержимости и навязчивых идей. Лунатикам помогали прозреть. Оттуда они выходили другими людьми.

Аналогичной процедуре подвергли и тех, кому предстояло поселиться в Старом городе. Брали только добровольцев. К Рэглу Гамму применили особую методику по закреплению ухода в прошлое.

У них получилось, признал Рэгл Гамм. Я заглянул в прошлое, а они плотно задраили выход.

– Ты лучше хорошенько подумай, – оборвал его размышления Вик. – Это не шутки – перейти на другую сторону.

– Он уже перешел, – заметила миссис Кейтелбайн. – Он сделал это три года назад.

– Я с тобой не пойду, – отрезал Вик.

– Я знаю.

– Ты собираешься порвать с Марго, с родной сестрой?

– Да.

– Порвать со всеми?

– Да.

– Хочешь, чтобы они разбомбили и поубивали нас?

– Нет.

В Денвере Рэгл получил доступ к информации, предназначенной только для высокопоставленных правительственных чиновников. От публики эти данные хранили в строжайшем секрете. В первые же дни войны колонисты согласились пойти на переговоры. Они выдвигали лишь два условия: умеренное финансирование Землей лунных программ и гарантия безопасности для лунатиков после прекращения боевых действий. Если бы не Рэгл Гамм, правительство в Денвере пошло бы на уступки по этим пунктам. Слишком сильна была угроза ракетного удара с Луны. Вместе с тем общественное мнение еще не было в такой степени настроено против лунатиков, три года войны и лишений были еще впереди.

– Предатель! – Вик гневно уставился на зятя.

Кстати, он мне даже не зять, подумал Рэгл. Я вообще его не знал до Старого города. Нет, сообразил он, знал. Я покупал у него свежие фрукты и овощи. Он постоянно хлопотал в белом халате возле ларей с картофелем, улыбался покупателям, сокрушался из-за порчи товара. На этом уровне они и были знакомы.

И сестры у меня нет. Но я, думал Рэгл, все равно буду считать ее с Сэмми моей семьей, ибо за эти два с половиной года мы по-настоящему сроднились. Так же, как Билл Блэк и Джуни стали соседями. Я порву с ними – родственниками, соседями и друзьями. Это и есть гражданская война. Эта война требует наибольшего героизма, неимоверных жертв и не дает никакой выгоды.

Я поступаю так, потому что убежден, что так – правильно. Прежде всего – долг. Все остальные, кстати, – Билл Блэк и Виктор Нильсон, Марго и Ловери, миссис Кейтелбайн и миссис Кессельман – тоже исполнили свой долг, не изменили тому, во что верили.

И я поступлю так же.

– Прощай, – он протянул Виктору руку.

Тот сделал вид, что не заметил. Лицо его окаменело.

– Вернешься в Старый Город? – спросил Рэгл.

Вик кивнул.

– Может, еще увидимся, – сказал Рэгл. – После войны. – Он был убежден, что теперь она долго не продлится. – Вряд ли они сохранят Старый Город, – добавил он. – Без меня он вовсе не нужен.

Вик резко повернулся и пошел к дверям.

– Как отсюда выйти? – громко спросил он, не оборачиваясь.

– Вас выпустят, – сказала миссис Кейтелбайн. – Мы высадим вас на шоссе, откуда вы без труда доедете до города.

Вик остался у двери.

Стыдно, подумал Рэгл Гамм. Но именно так теперь все обстоит. Ничего нового.

– Ты бы убил меня? – спросил он Вика. – Если бы мог?

– Нет, – ответил Вик. – Всегда есть шанс, что ты перейдешь обратно, на нашу сторону.

– Пора, – напомнил Рэгл миссис Кейтелбайн.

– Ваше второе путешествие, – сказала она. – Вы снова покидаете Землю.

– Да. – Рэгл кивнул. – Еще один лунатик присоединяется к своим.

За окном аптеки темный размытый силуэт ракеты уже принял стартовое положение.

Из днища белыми клубами валил пар. Вверху разошлись фермы крепления. В середине корабля открылся люк. Человек, стоявший за ним, несколько раз моргнул, пытаясь разглядеть что-то в черноте ночи. Потом он зажег цветной фонарь. Человек с фонарем поразительно походил на Вальтера Кейтелбайна. Собственно говоря, это и был Вальтер Кейтелбайн.