Джоан Виндж - Пешка

Я мельком посмотрел на Брэди. Он им не рассказал. Брэди немного помрачнел, но и только. Я проскользнул сквозь шипящие электрические поля его мозговых имплантантов, с трудом перешел вброд чересчур прозрачные потоки биомассы, ступая как можно осторожнее. Брэди знал, что я никому не сказал о том, что он, Брэди, сделал — или не сделал — прошлым вечером. Брэди опять рассчитывал, что я покрою его, хотя он и не понимал, почему я сделал это в прошлый раз. Брэди воображал, что я чего-то от него хочу.

И я понял, что Брэди прав. Сейчас мне пришлось напрячь мозги, чтобы осознать, что именно мне от него надо.

— Кто-то выскреб его мозг. Он был перепрограммирован, чтобы играть роль человека. Но он не был человеком. Он был лишь… биологической машиной смерти. — Воспоминания о том, что сделалось с овощем, заставили меня стиснуть челюсти — да так, что заболели зубы. — Кем он был? — спросил я. Бедный ублюдок.

— Служащий среднего звена Центавра. — Харон махнул рукой, отшвыривая образ мертвеца, словно вчерашнюю сводку погоды. — Так, мелкая сошка. Неважно. А вот что действительно важно, — продолжал Харон, понижая голос до тех пор, пока он не стал едва слышимым, — кто послал его. — Теперь лицо Харона отразило какую-то эмоцию. Гнев, разочарование, зудящая жажда мести, реванша. Они проанализировали каждый миллиметр оставшихся от человека-бомбы ошметков и не нашли ключа к разгадке. Ни одной улики. Но Харону надо было узнать — вовсе не потому, что, кто бы там ни стоял за взрывом, он разрушил жизнь или четыре жизни. Он просто должен был узнать — так человека, которого ударили по голове, непременно должно стошнить. Как и что сотворил овощ, не имело для Харона такого важного значения, как то, что взрыв был направлен на Центавр… на него, Харона.

— Я не знаю, кто это сделал, — тихо ответил я.

Харон зловеще наклонился ко мне:

— Ты должен знать. Ты залез в его череп. Кто навел его? Кто послал?

— Сказал вам, не знаю! Кто бы это ни был, они отлично сработали.

— Он правду говорит? — спросил Харон Брэди. Тот кивнул.

— Он даже не знал, кого искать. Они запрограммировали его таким образом, что, когда его глаза регистрировали нужный визуальный сигнал, он отпивал глоток коктейля. Он ничего не мог знать, пока не увидит жертву…

Ее, Элнер. Я воскресил в памяти овоща, изо всех сил старающегося заглотить коктейль до того, как Элнер исчезнет из поля зрения. Если бы только толчок Джордан заставил его разлить коктейль. Если б только я понял, — пока еще не было слишком поздно, — что это значило…

— Ты знал о коктейле? — Голос Харона рывком вернул меня к действительности.

— Да, узнал, но было поздно. Я понял, что он должен отпивать из стакана… — Тут я покосился на Брэди. — Но только не мог представить зачем. А когда понял, уже не оставалось времени, чтобы остановить его. Мы лишь успели попадать на пол. Что было в стакане, черт возьми?

Ты же назвал напиток безобидным. — Эти слова чуть не сорвались у меня с языка.

— Вино с подмешанными в него несколькими молекулами катализатора, — ответил Брэди, сурово поджав губы. — Вино казалось абсолютно безвредным — и было таковым, пока катализатор не расщепил взрыватель замедленного действия, который они вживили в его желудок. И тогда он взлетел на воздух.

— Помню. Я видел эту часть действа. — На секунду я закрыл глаза, сглатывая слюну.

— Итак, ты больше ничего — абсолютно ничего — не можешь рассказать нам о том, кто организовал это покушение? — спросил Харон.

Я помолчал в нерешительности, обшаривая мозг в поисках деталей, которые я мог забыть или отказывался вспоминать, поскольку они были слишком мерзкими… Наконец, я отрицательно замотал головой.

— Нет, сэр. Я рассказал вам все. Там, внутри его головы, не на что было смотреть.

Харон выругался, поворачиваясь к Брэди.

— И что теперь? Положение угрожающее, черт побери! Я хочу ответов. Вы уверяли, что ошибки исключены, — и они случились. Вы промахнулись, Брэди, и ваша промашка едва не стоила Центавру Элнер.

От мертвой Элнер для нас никакой пользы… — Харон поднялся и почему-то стал яростно отряхиваться.

Брэди посмотрел на меня и помрачнел еще больше, словно боясь, что я услышал лишнее… Что? Но Брэди уже надел маску спокойствия.

— Телепат выполнил свою задачу, сэр, — отчеканил Брэди, отливая каждое слово из железа. И железная ирония слышалась в его голосе. Мне потребовалось дополнительное усилие, чтобы осознать, что разговор идет обо мне. — Он заполнил брешь в нашей охране, как я и предвидел. Заткнуть эту брешь по-другому было невозможно. И именно поэтому леди Элнер сейчас вне опасности. Не жива, а «вне опасности». — Ваш пасынок и жена тоже, — добавил Брэди, холодно и самоуверенно, точно это была его заслуга. — Готовящееся покушение почти невозможно было обнаружить. Не многие из наших конкурентов способны на такое, хотя бы они и имели подобные намерения.

— А Триумвират?

— Их послы ничего об этом не знали, — вставил я.

— Ну, это ничего не доказывает, — пробормотал Брэди. — Хотя, конечно, для Триумвирата это слишком изощренный метод, требующий богатой фантазии.

— Да любой может нанять специалиста, — сказал я. — На Черном рынке найдется не одна пара рук, готовая убить для вас кого угодно и какими угодно способами. Для этого не требуется художественного воображения. — Как только я произнес эти слова, что-то, на первый взгляд бессмысленное, пронеслось в моем мозгу. Остальные-то попытки покушения на Элнер были настолько непродуманны, что походили на дурную шутку. Последнее покушение здорово отличалось от предыдущих.

— Это невозможно, — холодно сказал Харон, — ни одна корпорация не выдумает такого.

Я рассмеялся. Глаза-камеры повернулись ко мне. Я заткнулся. Они и вправду имели в виду то, что сказали. У корпораций были свои собственные легионеры, шпионы и наемные убийцы. Они считали, что им не нужны чужаки.

— Вы хотите сказать, что получаете гораздо больше удовольствия, делая это своими руками, без посторонней помощи? — Их взгляды стали напоминать грозовые тучи. — Посудите сами, это покушение совсем не похоже на все другие. Может быть, они оставили попытки сделать это самостоятельно и поручили кому-нибудь, кто знает, что, черт возьми, он делает.

Харон с Брэди посмотрели друг на друга. Субвокалический обмен короткими сообщениями между ними ясно говорил: они знают, что я ошибся.

Они знают. Откуда такая уверенность?

Я загнал невидимый крючок поглубже в Харонов мозг.

— А что насчет Черного рынка? — пробормотал Харон, обращаясь к Брэди. — Может ли быть какая-нибудь связь?..

— Едва ли, — ответил Брэди. Он снова обрел уверенность. Я прикрывал его задницу, и ему больше не нужно было беспокоиться о Хароне. Только обо мне. — Ограничение применения наркотиков — в их интересах. А Элнер как раз против дерегуляции.