Дэвид Вебер - Поле бесчестья

– Вещь великолепная, выше всяких похвал. Но Пол, дорогой, ты не должен делать такие дорогие подарки, даже не поставив меня в известность.

– Чушь, я на нем не разорился. Если хочешь знать, то скорее наоборот. Дядюшка Генри тоже видел в этой разработке лишь дорогую игрушку – пока о проекте не прознали в отделе маркетинга.

Хонор удивленно подняла брови, и Пол хмыкнул.

– Дама Хонор, тебе не приходило в голову, что ты не единственный человек, которого принял древесный кот? Да будет тебе известно, наша фирма поставляет на рынок треть модулей жизнеобеспечения, и компании, поставляющие остальные две трети, отнюдь не обрадуются, когда мы начнем серийное производство таких костюмов. Кроме того, ты представить себе не можешь, насколько это приятно, когда родичи, уже махнувшие на тебя рукой, вдруг признают в тебе несомненное дарование.

– Так уж и не могу, – фыркнула Хонор, перестав хмуриться, и приподняла шлем еще выше, чтобы Нимиц мог получше рассмотреть подарок.

Кот осторожно – усы его при этом подрагивали – принюхался, ткнулся носом в прозрачную бронепластину и навострил уши.

– Спасибо, – сердечно сказала Хонор, касаясь свободной рукой щеки Пола. – Большое спасибо от нас обоих.

– Не за что, – ответил он с беспечным жестом и протянул руки. Хонор отдала шлем, Пол уложил его поверх костюма, после чего закрыл сумку и повесил ей на плечо. – Ну вот, теперь можно и идти, – сказал он, указывая в сторону люка.

Хонор взглянула в указанном направлении и с удивлением обнаружила, что остальные пассажиры уже покинули салон. Пол крепко взял ее под локоток и, уже провожая к люку, продолжил пояснения:

– Костюмчик даже снабжен собственной двигательной системой. Она не столь гибкая, как у стандартных скафандров, однако имеет сенсорные биоактиваторы с обратной связью. Я видел, как выделывает Нимиц некоторые фигуры высшего пилотажа, и уверен, что у него при его координации особых проблем не возникнет. Он быстро освоится. Сейчас, конечно, все сенсоры разряжены, а программное обеспечение предусматривает гибкую модификацию. Вам вдвоем предстоит сообразить, какие группы мышц лучше всего задействовать для выполнения того или иного маневра. Привязь для тренировки при нулевой гравитации тоже, естественно, имеется, а руководство по эксплуатации лежит на дне сумки. Прежде чем начать обучение, прочти его самым внимательным образом…

– Будет исполнено, сэр.

– Вот и прекрасно.

Они дошли до люка, и он, коснувшись ее губ быстрым поцелуем, попрощался:

– Ну, счастливого пути.

Хонор, настроившая себя не кукситься, молча улыбнулась, и он мягко столкнул ее в трубу для персонала. Ухватившись за планку, она повисла в антигравитационном поле и, уже паря в свободном падении, повернулась, услышав, как он прокашлялся.

– Совсем забыл упомянуть об одной мелочишке. Хонор приметила в его взоре знакомый ехидный блеск и выжидающе склонила голову набок.

– Ну?

– Я очень рад, что вручил тебе эту штуковину до отъезда. У тебя будет время.

Брови ее недоуменно поползли вверх, и Пол с вкрадчивой нежностью пояснил:

– Видишь ли, дядюшка Генри постарался автоматизировать все мыслимые функции, но кое-что тебе все же придется Нимицу втолковать.

– Ты о чем? – настороженно спросила Хонор.

– Как тебе сказать, любимая… Видишь ли, я очень надеюсь, что Нимиц проявит достаточное терпение, когда ты будешь объяснять ему, как работает… хм… канализационная система.

Капитан первого ранга Марк Брентуорт уже поприветствовал в галерее шлюпочного дока «Альвареса» всех высокопоставленных мантикорцев, когда кто-то предупреждающе откашлялся. Он развернулся к трубе персонала и увидел, как в антигравитационном поле чрезвычайно изящно, в сравнении с неуклюжими дипломатами, проплывает стройная высокая женщина в черном с золотом капитанском мундире. К плечу ее льнул древесный кот. Глаза Брентуорта радостно вспыхнули.

Правой рукой он дал отмашку, и старшина караула извлек горн. Не обычный электронный рожок, а самую настоящую старинную духовую трубу. Горн торжественно запел, дипломаты растерянно оглянулись. Почетный караул морских пехотинцев Грейсона встал навытяжку.

– На ка-ра-ул! – рявкнул их командир.

Воины как один отсалютовали вышедшей из трубы Хонор Харрингтон импульсными ружьями. Снова зазвучал горн, и Брентуорт, сняв шляпу, отвесил церемонный поклон.

Хонор была поражена не меньше, чем дипломаты, и лишь воинская выдержка помешала удивлению отразиться на ее лице.

– Землевладелица Харрингтон, – басовито провозгласил Брентуорт, выпрямившись и сунув шляпу под мышку, – для меня высокая честь приветствовать вас от имени народа Грейсона на борту вверенного мне корабля.

Не зная, как следует реагировать на подобное приветствие, Хонор решила остановиться на любезном полупоклоне.

– Благодарю вас, капитан. Я, со своей стороны, рада встрече с вами и возможности совершить полет на вашем корабле, который кажется мне превосходным.

– Приятно это слышать, миледи. Я сам горжусь им и с нетерпением жду возможности познакомить вас с ним поближе.

– Ловлю вас на слове, – молвила она, крепко пожимая ему руку.

В глубине души она была поражена: капитанский мундир и должность командира такого корабля удивительно шли Марку. Во время прошлой их встречи он был всего лишь младшим офицером, но она не думала, что столь быстрой карьерой этот человек обязан семейным связям или переизбытком на флоте Грейсона командных вакансий.

Брентуорт задержал ее руку в своей чуть дольше, чем того требовал протокол, и она повернулась вправо, чтобы дать ему возможность увидеть левую сторону ее лица. Когда они встречались в последний раз, ее левый глаз был прикрыт черной повязкой, а вся щека представляла собой омертвевшую маску. Сейчас, увидев в его глазах облегчение, Хонор улыбнулась ему. Левый уголок ее рта шевельнулся вполне естественно – во всяком случае, напомнила она себе, ему это должно показаться естественным. В конце концов, до ранения Брентуорт видел ее улыбку не больше одного-двух раз.

Выпустив наконец ее руку, капитан отступил назад с жестом, любезно, но твердо дававшим понять, что по отношению к поднявшимся на борт до нее дипломатам различного ранга она занимает более высокое положение.

– С нетерпением предвкушаю возможность устроить для вас экскурсию, миледи. Ну а пока позвольте мне проводить вас в вашу каюту. Думаю, ваш стюард уже разложил ваши вещи.

Войдя в кабинет, Павел Юнг резко остановился, словно натолкнувшись на свое отражение. Увидев в зеркале бледное лицо и дорогой, сшитый на заказ костюм – не мундир, а гражданский костюм – он пришел в такую ярость, что утратил последние остатки самообладания. Метнувшись вперед, Павел схватился за раму, чтобы сорвать зеркало со стены, но оно оказалось не просто повешенным, а закрепленным на кронштейнах, и рывок стоил ему сломанного ногтя. Впрочем, боль лишь усугубила его злобу: напрягшись, он потянул за дорогую деревянную раму с такой силой, что она треснула. Оторвав зеркало, Павел швырнул его через весь роскошный кабинет, так что оно ударилось о дальнюю стену. Послышался звон: ковер и паркет за краями ковра усыпали сверкающие, как алмазы, осколки.