Сергей Болотников - Стуки-ДАО

Как всегда.

Однажды, у нас все же случился разговор на эту щекотливую тему разумный, доверительный и логичный - как всегда.

- Сердце красавицы склонно к измене, - сказал я в шутку.

- Почему именно мое? - возмутилась Лилия, - почему, скажем, не ты?

- Я однолюб. И не меняю своих взглядов со временем. У нас хорошая семья, Лиля, и я никогда не поставил бы ее под удар, изменяя тебе.

- А любовь? - спросила она.

- Моя всегда со мной...

- Нет, если у тебя вдруг возникнут такие сильные чувства к кому-то... кому то другому? По настоящему сильные! Которые заставят тебя бросить меня, и ты будешь бессилен? Что тогда?

- Я не буду бессилен. И всегда учусь на чужих ошибках, ты же знаешь. Но если такое все же произойдет... я ничего не буду от тебя скрывать. Это бессмысленно.

Я скажу тебе все сразу и это будет наиболее безболезненно для нас обоих.

- Но Валер, - Лилия замялась, - а тебе не кажется, что таким образом ты как раз и поставишь всю семью под удар? Все ошибаются.

- Если я решу уйти... это будет уже сформировавшееся решение. Не ошибка. А что, ты бы поступила иначе?

- Иногда, - сказал мне Лилия, - ну... некоторые вещи иногда стоит скрывать. Не всегда счастье основано на искренности.

- Лиля, если что-то такое случится с тобой, я не буду устраивать сцен, - покривил душой я, - просто ты в тот же день покинешь мой дом. Соберешь вещи и уйдешь.

- Ладно, пустой разговор, - сказала моя жена и, поднявшись, отправилась на кухню, и, проходя мимо меня, обронила, - ты максималист Валер. У тебя все только черное и белое.

"А серые оттенки только у нытиков-меланхоликов", - подумалось мне, но если вспомнить тот вечер, то можно заключить, что это и был первый тревожный звонок.

Разговор оставил у меня на душе неприятный осадок. Измена Лилии - вещь совершенно абстрактная вдруг стала рисоваться в моем воображении пугающе ясно.

Опять же всплыли десятки ранее услышанных и увиденных случаев подобных неприятных историй у знакомых. Я, конечно, понимал, что никаких предпосылок для этого нет, просто обычные женские завихрения, но... Неделю спустя я позвал Лилию к себе за свежекупленный письменный стол и показал ей брачный контракт, новомодную в те времена вещь, уже полностью составленный и требующий только заверения у нотариуса. Сопровождаемая моими просвещающими комментариями Лилия прочла пункты контракта и безропотно подписала его своим изящным росчерком, несмотря на то, что бумага, в сущности, лишала ее всех новообретенных благ и в случае развода, отправляла ее в мир точно такой же, какой она появилась в моей квартире. Ну, может быть, только с руководством по семейной жизни под мышкой.

Видима, она и вправду не обладала чрезмерным честолюбием и не гналась за материальными благами. Именно поэтому я утверждаю, что она была хорошей девушкой и не ясно чья вина в том, что она не выдержала испытания бытом.

В чем-то она была права - не всегда семейная жизнь строится на доверии. Должна быть какая то база, просто чтобы потом не чувствовать себя идиотом.

Жаль, что в итоге я не совладал с нервами и не поступил согласно контракту. Но моя любовь оказалась чересчур сильна...

Время идет, и согласно китайской мудрости деградирует от золотых веков к векам темным. С чего началось мое стремительное падение? С Лилии, конечно. С этих ее плотно сжатых губ - свидетельства тщательно скрытого своенравного характера. Не знаю, что именно привело ее к тому поступку, но я думаю причины, как это часто бывает, потихоньку накапливались, образуя своего рода критмассу - столь же невидимо, столь же неотвратимо. Моя женушка менялась, оставаясь покладистой снаружи. А я, погруженный в свою яркую жизнь, так и не уловил момента, когда моя жена Лилия превратилась в Лилит.

Жизнь то катилась своим чередом - моя карьера шла вверх. Я шел на работу и с нее. Лилия никуда не шла - она стирала, убирала, выносила мусорное ведро, ходила в магазин с утра до вечера. И тут неожиданно огорошила - она, мол, собирается на работу. Тут, признаться, мне захотелось в кой то веки закатить ей скандал - столь абсурдна была ее просьба. Что ей не хватало? Она была богата, обеспеченна, у нее был замечательный вариант женской карьеры - в высшей степени удачное замужество.

А тут, понимаешь, работа! Видите ли, она себя чувствует бесполезной, ей хочется приносить пользу! А уборка в доме, это не польза? Нет? Я отчаянно воспротивился, но наткнулся на плотно сжатые губы и твердый взгляд. Вот это сочетание уже здорово стало меня раздражать. Сдерживая всплывающие откуда-то из-под пластов интеллигентного воспитания нецензурные ругательства я позволил ей - и чуть выпустил вожжи из рук. Тогда мне казалось, что я поступаю правильно - в конце концов, когда я буду приходить с работы, она уже будет дома, а значит, лично меня ее работа не коснется.

Лилия счастливо улыбалась, к ней вернулась вера в мою безграничную доброту и понятливость. Неделей позже она устроилась по своей профессии лингвист, в один гуманитарный институт. Платили там настоящие гроши, особенно практикантам и я упорно не видел смысла в подобном труде.

Труд этот аукнулся почти тут же - любовно заведенный мною распорядок дня непоправимо нарушился. Я приходил с работы и заставал обед только в стадии разогревания. Иногда у нас не было хлеба, или не было масла, или еще чего ни будь - досадные неприятные мелочи, которые для такого гурмана как я всегда представлялись достаточно важными. Я сидел на кухне, хмуро ожидая трапезы, а Лилия весело щебетала над ухом, перечисляя бесконечно занудные отношения у нее на работе. Там, кроме всего прочего, оказалось немало наших общих знакомых - вернее бывших знакомых, потому что для меня они к тому времени уже утратили всякую полезность и были отправлены в отставку. Лилия же, по-прежнему живо ими интересовалась. Я же думал об отвлеченном и с растущим раздражением созерцал пустую тарелку. Да, созерцая ее, как-то не тянуло думать о скрытой красоте вещей.

Лилия теперь здорово уставала - ее работа, плюс все те мелочи, что она должна была исполнять по дому. И, естественно, в этом ее исполнении потихоньку стали всплывать всякие недочеты. Лиля никогда не была особенной аккуратисткой, и не хватка времени пагубно повлияла на ее склонность к халтуре.

Вы понимаете о чем я? Меня всегда окружали красивые вещи - добротные, надежные, эстетичные. И вот пожалуйста - жена забывает повесить в шкаф мою любимую шелковую рубашку, и я вынужден идти на работу в некондиционной продукции фабрики "большевичка", которая мне попалась в самый последний момент. А ведь людей оценивают по внешнему виду! Или, скажем, отсутствие носовых платков в ящике комода, носков синего цвета в шкафу или вымытых чайных ложек на кухне - а Лилия в это время возится со своей работой толстой бумажной папкой, которую она не успела обработать в течение дня.