Сергей Стоян - Претенденты из вечности

Олег взял вилку и, подцепив из салата маленький грибочек, стал его хмуро разглядывать.

— Твою жену действительно зовут Люся? — спросила Сьюзен.

— Нет, Лариса… А что?

— По-моему, «Люська» звучит как-то обидно, — ответила она. — Как будто какое-то домашнее животное кличут…

— Ой, — Антон сморщился, — по большому счёту все мы животные, и хорошо если домашние, а то ведь порой и совершенно дикие экземпляры попадаются… К тому же ей нравится, а ваш приступ феминизма мы сейчас утопим в вине. Ну, где этот Даллас бродит?

Олег отправил грибочек в рот, и сосредоточенно пожевав, учтиво спросил:

— А ты бы как хотела, чтобы тебя муж называл?

Сьюзен явно смутилась. Ей на помощь пришёл Сёмин:

— Оставь девушку в покое. Я правильно изложил вашу мысль? — Он, слащаво улыбаясь, накрыл своей ладонью её тонкую кисть.

Олег хмыкнул и подцепил из тарелки гриб побольше. Сьюзен элегантным движением высвободила руку.

— Антон, не надо строить несбыточных надежд… — проникновенно попросила она. — Подумай о детях… — Но не выдержав лицедейства до конца, прыснула и, энергично пододвинув к себе тарелку, нацелилась на салат.

Коваленко смачно слизнул с вилки большую, тёмно-коричневую шляпку.

— Прекратите жрать! — деланно возмутился Антон. — Это неприлично! Мы ждём товарища…

— Угу, — кивнул Олег. — Наливай!

— Нет! — Антон глянул на часы. — Ещё десять минут…

Олег округлил глаза и, гулко стукнув кулаками в собственную грудь, прорычал:

— Я голоден!!!

— Он убьёт себя! — давясь от смеха, воскликнула Сьюзен.

— Этого никто не заметит… — ляпнул Антон.

Вроде бы ничего не произошло, но веселье как-то разом улетучилось. Олег опять «остекленел». Сьюзен отвернулась к большому экрану, на котором очередной суперпевец вымучивал новый шлягер.

Стараясь загладить возникшую неловкость, Сёмин попытался перевести разговор на другую тему.

— Мне кажется, я знаю, где мы пропадали целый год, — небрежным тоном произнёс он.

И хотя ни Олег, ни Сьюзен не проявили видимого интереса к его словам, Антон прекрасно понимал, что они слушают очень внимательно. Сейчас, пожалуй, не было вопроса, который интересовал бы их сильнее, чем этот.

— Прежде чем попасть в лапы рептилий, мы побывали за пределами нашей Вселенной… — сказал он. — Там, где нет ни пространства, ни времени… и на самом деле, большая удача то, что здесь прошло всего двенадцать месяцев. Я уверен, окажись наше пребывание там чуть дольше — их могло бы пройти и двенадцать тысяч…

— Если там иная физика пространства, то должны были измениться и мы, — вяло оппонировал ему Олег. — Всё это досужие домыслы, не имеющие с реальностью ничего общего…

— У тебя есть другие версии? — живо поинтересовался Антон.

— У меня вообще нет версий, — ответил Олег. — Но я абсолютно уверен в том, что рептилии ведут какую-то очень серьёзную игру. Они медленно, но неотвратимо движутся к поставленной цели, и пока раса людей не поймёт в чём её суть — от каждого следующего дня можно ждать любого сюрприза…

— Спасибо, успокоил…

— Пожалуйста, заходите ещё…

Антон извлёк пузатую бутылку из ведёрка со льдом, мастерски её обезглавил и разлил шампанское по бокалам.

— Нику нальём штрафную, — ответил он на вопросительный взгляд Олега.

Вино бодро пузырилось и оптимистично подмигивало отражёнными огоньками.

— Ну, с возвращением! — сосредоточенно сказал Антон.

Олегу шампанское не понравилось. Он и раньше-то не особо жаловал этот напиток. А вот Сьюзен, судя по всему, была довольна. Одним махом осушив бокал, она потребовала добавки. Антон подлил. Сделав ещё пару глотков, девушка откинулась на спинку кресла и пустилась в рассуждения.

— А я вообще считаю, что природа времени гораздо сложнее, чем люди её себе представляют, — состроив глубокомысленную мину, сказала она. — Думаю, даже на Земле время может течь по-разному. Более того, каждый материальный объект, каждый элемент живой природы, включая человека, имеет свой вектор времени, который к тому же способен меняться в довольно широких пределах…

— Так… — Олег демонстративно выпятил челюсть. — Даме больше не наливать!

Проигнорировав его реплику, Сьюзен продолжила:

— Вспомните, как в разные периоды своей жизни вы оценивали длительность какого-либо события. В детстве вам казалось, что день огромен, а такое понятие, как месяц, приравнивалось практически к вечности…

— Субъективное восприятие… — отмахнулся Антон.

— Не скажи, — качнула головой Сьюзен. — Наша Вселенная — это энергетическая субстанция, развивающаяся по определённым законам. Всем известно, что она стремительно расширяется. Галактики удаляются друг от друга с гигантскими скоростями. Я полагаю, что при этом время вокруг нас сжимается… и когда это сжатие превысит некоторый предел — Вселенная или погибнет, или превратится в нечто качественно иное…

— Час от часу не легче, — налегая на мясное ассорти, вздохнул Антон.

Олег усмехнулся и, в свою очередь, хотел съязвить, но Сьюзен подняла руку, давая понять, что она ещё не закончила.

— Конечно, период существования человечества, по сравнению с вселенскими масштабами, ничтожно мал, и заметить подобных изменений мы не можем, но ведь каждый человек тоже является как бы маленькой Вселенной, развивающейся практически из ничего. Глобальные законы мироздания едины даже для самых мельчайших его частиц, поэтому мне представляется вполне вероятным, что с течением жизни вектор времени каждого индивидуума укорачивается. Таким образом, время спрессовывается, и к моменту перехода в мир иной дни летят с совершенно немыслимой скоростью…

— Ну, теория, конечно, любопытная, только как её привязать к нашему конкретному случаю? — вытирая губы салфеткой, спросил Сёмин.

— Я лишь хотела вам намекнуть, что не всё так просто в этом мире, — очаровательно улыбнулась Сьюзен.

— По-моему, она над нами издевается… — наклонившись к Олегу и цыкнув зубом, заметил Антон.

— Угу, глумится… — подтвердил тот.

— Но ведь сколько правильных слов знает: «расширяющаяся Вселенная», «энергетическая субстанция», — наигранно удивился Антон. — Где студентка биологического факультета могла нахвататься такой гадости?

— Обычный курс астрономии колледжа… — небрежно бросила Сьюзен.

— За это надо выпить!

Антон разлил остатки шампанского. Олег непроизвольно поморщился.

— За необычную обычность! — величественно провозгласил Сёмин.

— Чего? — не понял Олег.

— Вы пейте, пейте, я сейчас объясню.

Все сделали по паре глотков.

— Ну?

— Это элементарно! — Антон сделал широкий жест рукой. — Я хочу, чтобы наша жизнь была ярка и необычна, но при этом она всё-таки должна укладываться в некие общепринятые рамки и не откалывать больше подобных фокусов. Вы согласны?